class="p1">Следующие две недели пролетели незаметно, я занимался обычными делами: катался по утрам на коньках, ходил в школу, работал за компьютером, проводил время с Софией, тусовался у Торбьорна. Школа ушла на зимние каникулы и я отпраздновал традиционное шведское Рождество с Йонссонами, включая просмотр «Kalle Anka och hans vänner önskar God Jul». («С Рождеством, от всего сердца») в 15:00 в канун Рождества. Я с радостью отметил, что Андерс не пьет.

Однако это продолжалось недолго. Новость о советском вторжении в Афганистан вернула его к бутылке. Теперь он был еще больше обеспокоен тем, что начнется война, причем не только между США и Ираном, но и между НАТО и Советским Союзом. Из-за своего страха он даже подумывал позвонить в YFU, чтобы вернуть Питера домой. Я очень надеялся, что он этого не сделает, так как это, скорее всего, создаст проблемы, которые могут заставить меня сменить семью.

На Рождество состоялся обмен подарками. Андерс и Ева подарили мне горнолыжную парку в преддверии нашей поездки в феврале. Я обменялся небольшими подарками с Патриком, Сюзаной и Перниллой. Мы хорошо поужинали, а затем собрали вещи для поездки в Берлин. Мы уезжали в 3:00 утра, поэтому легли рано.

Декабрь 1979 года, Берлин, Германия

Наша поездка началась на следующий день после Рождества с поездки в Треллеборг на крайней южной оконечности Швеции. К счастью, Андерс выглядел совершенно трезвым, и я не почувствовал запаха алкоголя в его дыхании. Из Треллеборга мы отправились на пароме в Засниц в Восточной Германии. Оттуда мы должны были следовать указателям, обозначающим разрешенные маршруты движения через коммунистическую Восточную Германию в Западный Берлин. Мне стало ясно, что мы пропустили поворот, когда мы въехали в Берлин и я увидел восточную сторону Бранденбургских ворот.

Андерс проехал немного, но не смог найти правильный маршрут, поэтому он остановился и спросил дорогу. Человек на улице настороженно огляделся по сторонам, а затем сказал ему, по каким улицам нужно ехать. Мы последовали указаниям и подъехали к контрольно-пропускному пункту для пересечения границы с Западным Берлином. Мы отдали наши паспорта охраннику и тут начался настоящий ад.

Охранник, посмотрев на паспорт Андерса, начал кричать на Андерса «Falsch!» и свистнул в свисток. Мгновенно включились прожекторы и из небольшого здания появились шесть охранников с автоматами. Нам приказали медленно выйти из машины, а затем завели в здание, из которого только что вышли охранники. Нас посадили в небольшую комнату с металлической скамьей и заперли дверь.

Примерно через десять минут вошел человек в восточногерманской офицерской форме в сопровождении охранника, вооруженного автоматом. Стоя перед нами, он просмотрел каждый паспорт, изучил каждый штамп и каждую страницу. Несколько минут он говорил с Андерсом по-немецки, а затем обратился ко мне по-английски.

«Почему вы находитесь в Берлине нелегально?».

«Я был просто пассажиром в машине. Думаю, мы свернули не туда, но я не был за рулем!» — нервно сказал я.

«Вы американец. Вы не родственник этих двоих?»

«Я студент по обмену, живущий в Швеции год. Это люди, с которыми я живу».

Он продолжал листать мой паспорт взад и вперед. Там действительно было немного: вид на жительство в Швеции, штамп прибытия из стокгольмского аэропорта Арланда, штамп отправления с паромного терминала в Треллеборге и штамп прибытия с паромного терминала в Заснице.

«Ваша дата рождения?»

«22 апреля 1963 года».

«Место рождения?»

«Линвуд, Калифорния, США».

С этими словами он вышел через дверь, оставив вооруженного охранника в комнате с нами. Через открытую дверь я увидел, как группа немецких охранников обыскивает машину, а весь наш багаж лежит на улице рядом с машиной. Один охранник с помощью зеркала осматривал ходовую часть автомобиля.

Примерно через десять минут офицер вернулся и передал нам наши паспорта.

Он сказал по-немецки, затем по-английски: «Мы делаем рентген вашего багажа. Если все в порядке, вы можете продолжать поездку».

Через несколько минут он вернулся и нам разрешили уехать. Мы упаковали все вещи в машину, сели в нее и проехали через ворота, повернули, проехали еще через одни ворота и подъехали к табличке с надписью «Вы въезжаете в союзный сектор» на нескольких языках. В небольшом караульном помещении сидел одинокий американский солдат. Он положил ноги на стол и читал книгу. Даже не взглянув на нас, он махнул рукой, давая понять, что мы можем пройти.

Я смеялся над тем, насколько это было разочаровывающе по сравнению с ужасом восточногерманских охранников, направляющих на нас пулеметы. Мы быстро нашли наш отель на Курфюрстендамм и уже в 1:30 утра были в постели. В течение следующих трех дней мы с Патриком исследовали Западный Берлин, а в пятницу выделили несколько часов на автобусную экскурсию по Восточному Берлину. Мне удалось сделать фотографии из окна автобуса, хотя это было запрещено.

Остальная часть нашего визита была гораздо менее насыщенной событиями. Мы посетили Берлинскую стену, разбомбленную во время Второй мировой войны «Кайзер-Вильгельм-Гедахтнискирхе[113]» и совершили автобусную экскурсию по Восточному Берлину.

Декабрь 1979, Ховос, Швеция

Наша обратная поездка в Швецию прошла гладко, поскольку мы поехали по правильным дорогам из Западного Берлина в Засниц, а затем проделали обратный путь до Гётеборга. Насколько я мог судить, Андерс не выпил ни одной рюмки с тех пор, как мы уехали из дома. Я с нетерпением ждал встречи с Пией, которая должна была приехать на следующий день.

Я встретил поезд Пии в Гётеборге сразу после полудня. Мы обнялись, а затем пошли обедать в небольшой ресторанчик рядом с вокзалом. Пообедав, мы сели на трамвай и автобус до Ховоса. Вечером мы собирались пойти на вечеринку к Фреде, но она начиналась только в 22:00.

«Что ты хочешь сделать перед вечеринкой, Пия?».

Она хихикнула: «А ты как думаешь?».

«Посмотреть телевизор? Пойти погулять? Поиграть в «Уно»?»

Пия ничего не сказала, она просто толкнула меня на кровать и села на меня сверху.

«Наверное, стоит закрыть жалюзи, прежде чем продолжать!»

Она засмеялась, встала, закрыла жалюзи и заперла дверь. Она вернулась на кровать, сняла с меня джинсы и нижнее белье, сняла свои джинсы и трусики и села на меня, потираясь своей киской о мой быстро твердеющий член.

«Я скучала по тебе!» — сказала она, обхватив меня и насаживаясь на меня.

Пия нежно скакала на мне, попеременно вдавливая в меня свой клитор, двигаясь вперед и назад, а затем подпрыгивая вверх и вниз на моем члене. Она медленно увеличивала темп и через несколько минут тихо застонала, и я почувствовал спазмы ее киски. Она отстранилась от меня и