– Беру, я ее разобрал и замотал в спальник, понесу в рюкзаке.

– Как будем добираться в Лохино? Позвоним Михо?

– Сейчас бы загуглить такси… Но за неимением…

Лаки принялся раскрывать навесные шкафчики, вскоре его усилия были вознаграждены: он нашел рекламную газету, какие постоянно суют в почтовые ящики, там было пять служб такси.

– Сколько тебе времени нужно, чтобы собраться? Пятнадцати минут хватит? – спросил Лаки, помня, что девушкам нужно долго приводить себя в порядок.

– Три минуты, – улыбнулась Ночка, – вызывай такси.

Пока Лаки звонил, автомат она спрятала под матрас, револьвер зарядила и положила в карман куртки.

– Семь-десять минут, – сказал он. – Зачем тебе оружие? Мы ж в цивиле, можно было бы и снайперку не брать, но мало ли…

– Мне без оружия неуютно, чувствую себя голой. Понимаю, что мы не в Зоне, но… не могу. Считай револьвер ритуальным предметом.

Машина приехала раньше обещанного, это был черный «шевроле». Изображая влюбленных, Лаки и Ночка уселись на заднее сиденье и обнялись. Водителем в этот раз был бритый наголо детина с бычьей шеей и юношеским румянцем. Ехали не дольше десяти минут – на Киевском шоссе было подозрительно пусто, да и Одинцово словно вымерло.

– Какой сегодня день недели? – поинтересовался Лаки.

– Хе, счастливые! Воскресенье. А я, блин, работаю, – пожаловался таксист и обогнал пыхтящую фуру, обматерил ее, грозя автогеноцидом грузовиков путем помещения их в резервации крайних правых полос. – А то гонки устраивают, пэрдунио!

Последнее слово насмешило Ночку. Когда появился знак «Лохино», Лаки прилип к окну, жадно изучая окрестности. Они отдаленно напоминали место действия мультфильма про домовенка Кузю (какая ирония!), где город наступал на деревню, только здесь старые частные дома соседствовали с настоящими дворцами, а вдалеке возвышались бежевые высотки.

Наверное, когда Брют строил тут дом в девяностых годах прошлого века, он и подумать не мог, что когда-то город доберется и сюда.

Таксист остановился, не доезжая до стоянки торгового центра:

– Здесь начинается Советская, вам куда именно?

– Не помню номер дома. Только само место зрительно. Пожалуй, выйдем тут, – Лаки протянул водителю деньги. – Спасибо!

Начал накрапывать дождик, и Ночка накинула капюшон.

– Тебе бы шапку купить, какая-никакая, а маскировка… – сказала Ночка, провожая взглядом уезжающий «шевроле». – Вот сейчас Брют будет ехать, увидит тебя, и все пропало!

– Поэтому мы пойдем по параллельной улице, смотри, – он указал на табличку на воротах. – Второй дом, а нам нужен шестьдесят шестой.

Свернули налево и зашагали по довольно широкой асфальтовой дороге. Дома тут были разные: и настоящие дворцы, и лачуги, где старики доживали последние дни; светлые березовые стволы контрастировали с темными заборами и смотрелись нарядно.

– Наверное, летом тут красиво, – прошептала Ночка.

Лаки положил ей руку на плечо. С каждым шагом напряжение нарастало, и сердце начинало частить.

Пятьдесят четвертый дом, пятьдесят шестой… Лаки заметил в самом конце улицы высоченный забор, остановился.

– Подожди, мы туда не пойдем.

– Почему? – искренне удивилась Ночка.

– Потому что улицы идут параллельно и участки соприкасаются ограждениями задних дворов. Но ведь можно было купить один огромный надел. Думаю, Брют так и сделал, видишь последний дом?

– Нет, там огромный забор.

– Вот и я о том же! Даже крыши отсюда не видно. Значит, дом в глубине участка. И Брют вполне может выехать оттуда нам навстречу. А еще наверняка камеры наружного наблюдения по периметру, и скоро мы попадем в их поле зрения, так что нам нужно поскорее отсюда убираться.

– Куда? Назад в город?

– Давай, быстрее, – пробормотал Лаки, толкая ее в спину.

Хотелось побежать, но он понимал, что нельзя, и ощупывал взглядом заборы, надеясь заметить проулок между домами. Ночка то и дело оборачивалась.

– Там какая-то машина. Черная. Откуда выехала, не заметила.

– Черт! Что же… А, придумал! Иди за мной, отвернись от дороги! – Лаки подошел к резным черным воротам, снял рюкзак, наклонился, делая вид, будто что-то там ищет, посмотрел на номер дома – сорок пятый, надавил на кнопку звонка и подвинулся к домофону.

– Вам чего? – проговорили сонным женским голосом.

– Это Елена? – Лаки назвал имя, которое первым пришло в голову.

– Да, – в голосе слышалось удивление.

Машина медленно проехала за их спинами.

– Здравствуйте Елена, мы по объявлению! – Лаки взял паузу, вызывая женщину на диалог.

– Я не давала объявления…

– Но адрес ваш. Вы дом продаете.

– Дом не продается, вы ошиблись, до свидания!

Лаки снова принялся рыться в рюкзаке, чтоб автомобиль уехал подальше. Ночка нашла в себе смелость посмотреть ей вслед:

– Это «вольво» седан. Его машина?

– Не знаю, вряд ли у него она одна.

– Она уже свернула за угол, идем.

Проулок обнаружился через несколько домов. И снова пришлось идти на северо-запад. Закончилась улица небольшим озерцом с подозрительно яркой зеленой водой, окруженным беседками. По улице Второй Советской с одной стороны дороги были коттеджи, а с другой – новенькая высотка, стоящая на пустыре, будто перст.

Поодаль от нее виднелся недостроенный дом, окруженный жестяным забором.

– Какая прелесть, – Лаки кивнул на недострой. – Идеальное укрытие.

– Я бы не радовалась раньше времени, – осадила его Ночка. – Стройки обычно хорошо охраняются.

Чтобы не попадать в камеры, обогнули озеро и вышли на дорогу прямо напротив стройки. Забор постигли почти все несчастья, какие могли с ним случиться: его изрядно потрепало ветром и отогнуло углы некоторых секций, он поржавел, и подростки изрисовали его граффити.

Выгнали десять этажей, одиннадцатый начали и не закончили. Из серого бетона вверх торчали пучки арматуры. Лаки заглянул в дыру в заборе: возле ворот – заляпанный грязью вагончик, куча строительного мусора, откуда торчат трухлявые доски и обломки пластмассы.

– По-моему, стройка заморожена, – предположил Лаки. – Вагончик закрыт, вокруг него ямы и канавы, ни следа человека. Рабочих нет, подъемного крана – тоже.

– Н-да, похоже, ты и в цивиле фартовый парень. Что-то подсказывает мне, что ты освободишь свою Юлю, особо не напрягаясь.

– Если все, что со мной случилось, не считать напрягом, то может быть. Идем?

– Давай так. Если все-таки охрана тут есть, мы скажем, что пришли в свою квартиру. Ну, с мечтой проститься пришли, ведь дом не сдадут в эксплуатацию.