– Ра, – тихо позвала она, – иди сюда.

– Что? – Он приподнял голову, и Вэл услышала поглотившее его смятение. – Мне… прекратить?

«О боги, конечно, нет».

Если бы он прекратил, Вэл в прямом смысле погрузилась бы в безумие. Но сейчас, перекрывая удушающее желание, она хотела только одного – сказать самое важное. Наконец сделать это и поставить точку.

– Иди сюда, Ра. – Настойчивая просьба заставила Раза подняться выше. Вэл ощутила, как его волосы скользнули по шее.

– Я здесь, – ответил Раза. Горячее дыхание опалило щеку. – Все хорошо, Кролик?

– Я… – Вэл замолчала, вдруг растеряв всю решимость.

Слова ушли, исчезли, канули в небытие. Мгновенно.

Она приоткрыла губы и не смогла произнести ни слова. Сердце заныло, сжимаясь, и одновременно глухо и больно ударило по ребрам.

Она не могла. Хотела, но не могла.

Что-то останавливало ее, поднявшись высокой, отгораживающей от Раза стеной, и она не в силах была найти этому нужного определения.

Раза. Так близко.

Он прижался переносицей к щеке Вэл, щекоча мягкими волосами лицо. Дышал тяжело, прерывисто, одна его рука уверенно скользнула вверх, несильно сжимая пальцами шею Вэл, вынуждая запрокинуть голову.

Но Вэл не чувствовала больше в этом жесте самоутверждения или символа власти. Наоборот. Раза будто цеплялся за нее, не в силах отпустить от себя.

– Вэл, скажи мне. Пожалуйста, – хрипло и глухо прозвучал его голос.

Вэл прикрыла глаза, одурманенная и немного сошедшая с ума.

– Что? – тихо спросила она, прекрасно понимая, что ответ на этот вопрос очевиден для них обоих. Ответ, который она только что сама желала озвучить и который никак не могла решиться произнести вслух.

Что-то мешало, комом вставая в горле. Необъяснимое что-то, в котором ей еще предстояло разобраться.

– Мне нужно это услышать. Даже если это неправда.

Сердце упало в пропасть, не имеющую дна.

«Хватит, Раза, не будь таким. Будь сильным, жестоким, уничтожающим, заставляющим других подчиняться своей воле. Делай что угодно, но не проси об этом таким тоном. Словно это ты здесь влюбленная в зверя человеческая девчонка.

Ведь если ты не перестанешь, я поверю тебе. Поверю».

– Я не понимаю, о чем ты, – слабо сказала она, и медленный выдох опалил кожу.

– Вэл, пожалуйста. – Пальцы, лежащие на шее, скользнули выше, зарываясь в каштановые волосы. Голос Раза обрел силу, он стиснул руку, с силой хватая длинные пряди, заставляя Вэл застонать от боли. – Пожалуйста!

«Он чувствует, – поняла она, выгибая шею и подставляя ее под нетерпеливые губы. – Чувствует и понимает».

И от этого замирало сердце.

Вэл облизнула губы. Игра продолжается, правда? Бесконечная, выматывающая обе стороны игра, похоже, не имела конца.

Пусть. Оно и к лучшему. Делая вид, что вновь бросаешь кости, легко спрятаться от истины.

– Даже… – прерывисто переводя дыхание, шепнула Вэл, – не надейся, ясно тебе?

– Еще как ясно, – тихо и доверительно, принимая ход противника, ответил Раза, и его свободная рука уверенно легла между ног Вэл, поглаживая поверх тонкого нижнего белья.

Вэл застонала, кусая губы, не чувствуя больше ничего: ни боли в руке, ни стука собственного сердца. Все ее тело желало только одного – прикосновений Раза.

Она приподняла свои бедра навстречу, когда его пальцы проникли под легкую ткань, коснулись повлажневших губ, нежно провели по клитору, заставляя заметаться головой по подушке.

– Лежи смирно, – грубо и жестко шепнул Раза, дергая за каштановые пряди, и Вэл лишь приоткрыла рот в немом стоне.

Пальцы Раза умело ласкали ее, поглаживали, дразнили, и Вэл, далеко-далеко ощущая боль в натянутых волосах, протянула ослабевшую перевязанную руку, цепляясь пальцами за его плечо.

Губы накрыли рот, и в этот раз она с глубоким чувством удовлетворения узнала поцелуй.

Раза подался вперед, жестко и грубо раздвигая ее колени. Рука, ласкающая клитор, скользнула ниже, и влажные от смазки пальцы проникли внутрь – бесцеремонно, без лишней нежности.

Вэл застонала, выгнулась в пояснице, не обращая внимания на руку, крепко держащую волосы. Она почти ничего не чувствовала, кроме ладони Раза между своих ног.

Сладко, мучительно приятно и очень-очень мокро. Казалось, еще немного, и по бедрам потечет.

Белье, сбившееся на ягодицах, мешало. Вэл задвигала ногами, тщетно пытаясь избавиться от ненужной вещи.

И Раза смилостивился над ней, отпуская ее волосы и уверенным движением стаскивая белье вниз. Вэл еле успела прийти в себя, запоздало осознав, что лишилась последнего и единственного покрова, отделяющего тело от не терпящих возражений рук, как пальцы Раза сжались на бедрах, приподнимая ее себе навстречу.

Было ощутимо больно. Больно, когда Раза нетерпеливо вошел в нее. Вэл выдохнула, потом втянула сквозь стиснутые зубы воздух, заставляя себя расслабиться.

– Вэл… – шепнул Раза, замирая, склоняясь низко, дыханием опаляя кожу. Она стыдливо отвернула лицо, прячась в пелене волос. – Сколько у тебя никого не было?

– Никого… не было, – шепотом на выдохе ответила она.

Молчание, всего несколько секунд, показавшихся вечностью, сделалось невыносимым. Вэл сглотнула, ловя ртом воздух.

– Моя… – скользнув губами по ее скуле, тихо выдохнул Раза. – Я и забыл, какая ты…

Он задвигал бедрами поначалу медленно и плавно, затем резче, настойчивее, заставляя кусать губы с каждым толчком.

Движения – быстрые, сильные, резкие – вбивали Раза внутрь нее, и Вэл, слушая собственные стоны, почувствовала, как одновременно с затихающей болью странное, жуткое, ненормальное наслаждение овладевает телом.

Почему по-другому не бывает? Почему Раза, боль и наслаждение всегда вместе?

Мысли сметались в кучу, превращаясь в неразличимое ничто, вынуждая забыться, отдавшись терзавшему безвольное тело мужчине.

Горячий мокрый рот Раза припал к губам Вэл, играя языком, дразня и в то же время показывая свою силу.

Только Раза мог быть таким. В простом поцелуе указать на ее место.

В который раз Вэл поняла для себя одну простую истину – если в мире и был мужчина, который мог делать с ней подобные вещи, то именно его язык она чувствовала сейчас у себя во рту.

Раза накрыл Вэл собой, обхватывая ее запрокинутую голову руками, запуская пальцы во взлохмаченные волосы, вновь делая больно. Она хрипло застонала, когда он, оторвавшись от ее измученного рта, припал губами к шее, стискивая зубами нежную кожу.

Нестерпимая боль заставила Вэл дернуться в сторону, но сильные руки удержали на месте, хватая мягкие пряди.