— Радует! — выдохнул в ответ — Мелли, радует. Но я особо — то никому и не нужен, поверь…

Быстро подхватив Амеллу под ягодицы, усадил её на край массивного стола, скрипнувшего слегка и возмущенно. Задрав подол платья и, скользнув руками под него, стянул вниз тонкие панталончики и тут же, коленом разведя ноги жены, придержал их.

— Выше подол, — приказал хрипло, тяжело дыша, наполняя комнату ароматами табака и отчего — то крови — Покажи мне, куда тебя иметь. Иди сюда, целуй меня…

Проникнув пальцами в ожидающую, горящую влагу, тут же накрыл жадным поцелуем стонущий рот супруги.

— Мелли, достань его, — захрипел в приоткрытые её губы — Возьми в руки и поласкай, как ты умеешь. Я от самого Дангорта терплю! Горю как как чумной, твою мать…

Выпутавшись из рукавов, Амелла дернула кожаную вязку дорожных штанов Палача.

Вздыхая коротко, как в лихорадке, высвободила обжегший пальцы, напряженный член. Принявшись поглаживать, будто стараясь успокоить, свободной рукой сжала мошонку, вызвав возбужденное рычание и давящие уши стоны.

Навалившись всем телом, нейер уложил жену на спину, прижав к крышке стола, приказав не прекращать ласки.

— Гладь, — шептал он, покусывая её губы, сразу же успокаивая укусы прикосновениями горячего языка — Сожми его… ещё! Ещё… Войду в тебя, когда мы оба захотим кончить… оба, Мелли. Рукой вверх и вниз, и не… Упрись мне в плечи ногами.

Разодрав мешающее, сбившееся комком платье, Дангорт погладил живот девушки неожиданно нежно.

— Буду осторожен, — произнес одними губами, освобождаясь от одежды окончательно — Обещаю…

Когда муж, ещё раз сжав губы Амеллы поцелуем, начал скользить ниже, к шее, плечам, груди, соскам и, остановившись, обвел ямку пупка кончиком языка, она поняла, что он хочет делать дальше.

— Дейрил! — вскрикнула протестующе, пытаясь свести ноги — Нет! Я не смогу долго… я не выдержу!

Обратив мало внимания на этот выкрик, спустившись ниже, Дангорт сдавил поцелуем мягкие, теплые складки, наполненные жизнью, ледяной мятой и близкой кровью. Теперь язык Карателя, туго выстрелив меж исковерканных губ, раздвоился, превращаясь в звериное, ядовитое жало.

— АХ! — крикнула Амелла, изогнув тело радугой — Это… ТАК!

— Тебе понравится, — самоуверенно пообещал Зверь, опасно лаская её суть, дрожащую от ужаса и желания — Это ТАК, да. Это почти Смерть, Мелли.

Погладив раскаленными пальцами набухшие нетерпением складки плоти, раскрыл их. Секунду полюбовавшись зрелищем, нетерпимо болезненным и возбуждающим, тронул языком уже ждущий прикосновений кожистый, горячий бугорок, крепко сжав руками резко дернувшиеся ноги Амеллы.

— Сладкая моя, — шипел Зверь, мешая свой шепот с криками и стонами Пары — Как сахар, как патока…

Нейру Дангорт бил озноб. Перемежаясь со жгучими приливами, он крутил мышцы, выворачивая их, сжигая, сдирая кожу. Раскаленный, горящий воздух плавил тело, заставляя его, стекая вниз, застывать на руках Зверя и поверхности стола леденеющими, сладкими, мармеладными, длинными брызгами.

Язык Карателя бесновался меж ног Амеллы, то проникая внутрь, то слегка скользнув прочь, задевая лобок и наполненный кровью клитор. Тут же… ровно заглаживая вину, касался кожи бедер, бесстыдно разведенных и покрытых мелкой моросью испарины.

Изломав тело, уперев в бронзовые, покрытые чешуей плечи маленькие ступни, а острые локти в столешницу, девушка почти рыдала от восторга и страха. Откинув голову и она глядела растекшимися серебром невидящими зрачками в темный провал неряшливо завешенного тяжелой портьерой, окна.

— Ещё, Дей… рил, — вздрагивала от каждого касания, истово желая и не желая прекращения дикой пытки — Люблю тебя!

Сжав руками тугие, зефирные ягодицы жены, он ускорил движения, приближая заветные судороги и мучаясь сам от страшной, невероятной боли, уже рвущей чресла.

— Всё, родная моя! — хрипнул пересохшим горлом, внезапно и с сожалением, нанеся последние, легкие укусы, прекращая сладкие, опасные ласки — Ножки раздвинь, пусти меня. Иначе мне член просто разорвет к херам! Давай, бери его рукой… и введи в себя.

Войдя в желанное тело резко, будто ударя наотмашь, слегка двинул бедрами, радостно принимая протяжные стоны жены, её порывистые, быстрые объятия и поцелуи, искренние, долгие и жадные.

— Подловил! — шипнул, присвистнув сквозь выступившие, мелкие клыки — Ммм, как хорошо… Теки на меня, теки…

И, ощутив теплые, мелкие струйки, оросившие член, излился сам, плавя наконец — то по настоящему принявшую его горячую, жемчужную глубину…

…Много позже, уже лежа в постели рядом с аппетитно пахнущей цветочной водой, домашним, ореховым мылом и съеденным за ужином коричным пирогом Амеллой, Каратель уткнулся лицом в её волосы.

— Ну так и чего там Княгиня — то, а? — полусонно произнесла нейра Дангорт, пытаясь оттолкнуть мужа прочь — Ты мне ничего так и не сказал за столом. Перемирие было, нет?

— Лежи спокойно! — прикрикнул он, прижимая к себе недовольную супругу — Покорность, Амелла Дангорт. И ещё раз покорность. Да, было. Заключили, так скажем, пакт. Ну… ммм, договор. Стороны не имеют претензий друг к другу. Это значит, что всё — пока тишина. Никакой грызни и прочего. Понятно тебе?

— Да, да, — ответила Хозяйка Поместья, сонно щурясь и думая о пузырьке, полученном от Князя Запредельщиков, спрятанном теперь в шкатулке с колечками и прочим барахлом — Да, хорошо. Фффух! Я спокойна. Ты, Дейрил, редкостный молодец!

…А утром их разбудил ветер.

Потоки его, распахнувшие неплотно задернутые портьеры, принесли с собой ароматы крови, пороха и известие о вероломно начавшемся вторжении в земли Дангорт.

Глава 43

Так вот почему он торопился…

Или же нет? Не поэтому?

Странное ощущение возникло у Амеллы, когда Каратель, выслушав беглый, сумбурно вываленный на него доклад стражника, прибывшего от ворот, обернулся и посмотрел на неё.

Взгляд супруга был невидящим и растерянным. Сейчас грозный Палач Остарского Дома напоминал глупого ребёнка, получившего в подарок ярко раскрашенную коробку, открыв которую вместо долгожданного деревянного коня или фарфоровой куклы обнаруживший ехидно щерящееся в лицо пустое, блестящее, шелковое дно.

— Вторжение в земли Дангорт, — бухнул он отчего — то заплетающимся языком — Вторжение… после подписания пакта. Мелли… мэйса Ридд!

— Да, нейер, — только что проснувшаяся, не успевшая привести себя в порядок старуха дрожащими, узловатыми пальцами теребила петли кофты, лихорадочно застегиваясь — Слушаю вас.

— Если верить докладу, — он старался говорить ровно, "качающиеся" нотки понемногу крепли в голосе — Остарское войско идет из начала моих земель… Это не так близко, но и не так далеко. Я с вами оставлю стражу. Никому из вас не покидать дом. Ни под каким видом. Я, признаться, не ожидал такого… Коня мне! Хотя нет. Я пойду туда в ИСТИННОМ виде.

Амелла, оглоушенная вероломством Князей не меньше супруга, всё же припомнила брошенное