Он устроился на безупречно чистой кухне и принялся за оставленную Клэр лазанью, умяв куда больше, чем позволила бы ему жена, будь она рядом. За первой порцией последовала вторая и даже третья – Клэр непременно выговорила бы ему за заедание стресса. После трудного дня у него всегда просыпался неуемный аппетит. Лазаньей дело не ограничилось: на десерт Хантер съел полкоробки тагалонгов – традиционных печений девочек-скаутов, которые сейчас перекочевали на полки супермаркетов. Разделавшись с ужином, он, как и положено хорошему мужу, убрал мгновенно разросшийся по кухне беспорядок.

Наконец Хантер поднялся наверх, в свой кабинет. Он вскарабкался по шаткой стремянке и потянулся к тяжелой коробке на верхней полке, где хранил папки с делами. На короткий миг он чуть не потерял равновесие, но, к счастью, удержался и не упал. Для пожилого человека это могло стать началом конца. Хотя он, конечно, был не настолько пожилым.

Он поставил коробку на стол, за которым когда-то работал его отец – тоже полицейский, успевший дослужиться до шефа. Хантер никогда не лез в политику. Он любил свою работу и хотел быть на передовой, а не кичиться модной униформой, сидя в офисе, пока другие прочесывают улицы по его указке. Они с отцом редко сходились во взглядах, между ними никогда не было той непринужденной близости, какая связывала Хантера с его собственными детьми. Но иногда возникало что-то похожее – отец старался изо всех сил.

Потрепанная бежевая коробка была покрыта тонким слоем пыли. Когда Хантер снял крышку, пылинки взметнулись вверх. Он чихнул. Хантер уже давно не просматривал материалы по делу Перл и Стеллы. Он устроился в своем кожаном кресле и принялся перебирать папки.

Ему попалась зернистая, выцветшая фотография светловолосой женщины – скуластая, с пухлыми губами и манящими глазами, она неуверенно улыбалась в камеру.

Когда Стеллу Бэр, мать-одиночку, владелицу книжного магазина, задушили в собственной постели, ей было тридцать пять лет. Хантеру не нравилось судить о покойном человеке по паре-тройке фактов из его биографии. Но по-другому не получалось. Стелла – молодая, красивая, просто секс-бомба – меняла парней как перчатки и едва сводила концы с концами. Некоторых мужчин, успевших отметиться в ее жизни, полиция допросила и отпустила на все четыре стороны.

С другого фото на него глазами Стеллы смотрела темноволосая девочка. От нее веяло спокойствием и невыразимой тоской. Улыбка казалась натянутой. Природа одарила красотой и ее – но красотой холодной. Во взгляде сквозило что-то темное, что-то потаенное.

Дочери Стеллы, Перл, было всего пятнадцать. Судя по рассказам учителей, оценкам и результатам экзаменов, она отличалась редким умом. Перл была одиночкой. Многие преподаватели считали ее странной. Ничто не могло вывести ее из равновесия. Она никогда не проявляла эмоций и не высовывалась. Не влипала в неприятности, не подлизывалась к учителям. Об отце Перл информации не было – никаких записей, никаких следов.

Соседка, пожилая женщина, почти затворница, видела, как в ночь убийства Перл уехала с Чарльзом Финчем – управляющим книжным магазином Стеллы. Шла она вроде бы по собственной воле, спокойно. Ни один из беглецов не показался женщине торопливым или расстроенным.

Чарльз Финч производил впечатление самого настоящего призрака. Имя было выдуманным, резюме – фальшивым. Даже его машина, подержанный «Понтиак», была зарегистрирована на человека, почившего десять лет назад. Платила ему Стелла, вероятно, наличными – на ее банковских счетах не было ни цента. Она обросла неимоверным количеством долгов, не говоря уже о неуплаченных налогах на магазин и дом. От полного краха ее отделяла пара-тройка месяцев.

Когда полиция, не сумев раскрыть дело, обратилась к Хантеру, зацепок почти не было – ничего, что могло бы навести на след. Детективы раздобыли образец ДНК и несколько отпечатков пальцев, совпадений выявить не удалось. Соседка, которая видела, как Чарльз Финч и Перл выходили той ночью из дома, знала очень немного. Она рассказала, что Чарльз захаживал регулярно – как и прочие мужчины, появлявшиеся и исчезавшие. Перл казалась ей милой девушкой. Она всегда выносила мусор, не шлялась где попало и почти каждый вечер, сидя за столом, прилежно занималась.

В фильмах рано или поздно детективу обязательно попадалась та самая зацепка, которая приводила его к истине. Даже в документальных сюжетах и подкастах освещались лишь каким-то чудом, вопреки всему раскрытые преступления. Неожиданно находился свидетель. Всплывали под инфракрасным – или бог знает каким еще – взглядом технологий ранее не замеченные улики. ДНК совпадала с образцом, зарегистрированным в системе по другому делу.

Но реальный мир был невероятно огромен, испещрен множеством неизведанных закоулков. Некоторые преступления оставались нераскрытыми навсегда. Некоторые люди исчезали бесследно.

Почти.

Наконец Хантер отыскал нужную папку.

Где-то через два года после смерти Стеллы и исчезновения Перл примерно в пятидесяти милях от дома Бэров была убита другая женщина. Ее дочь-подросток тоже пропала.

Мэгги Стивенсон, медсестра и мать-одиночка тридцати шести лет, была задушена в собственном доме, ее дочь исчезла в ту же ночь. Бывшего парня допросили и отпустили. На месте происшествия почти не осталось улик. Коллега рассказала, что в жизни Мэгги как раз появился новый мужчина, от которого она была в полном восторге. Она сидела на сайте знакомств, но никаких доказательств того, что она успела встретиться с кем-либо из собеседников, не обнаружилось.

На ее телефоне сохранилось одно-единственное сообщение, отправленное с одноразового телефона:

Хантер вгляделся в фотографии. Мэгги тоже была умопомрачительной красавицей – с такими же густыми вьющимися волосами и томным, хотя и холоднее, чем у Стеллы, взглядом. В глазах сквозила та же уязвимость. Ее дочь, Грейс, была стройной, по-северному красивой: фарфоровое, словно кукольное личико, длинные локоны золотистых волос. Еще одна убитая мать-одиночка, изо всех сил старавшаяся прокормить свою небольшую семью. Еще один пропавший ребенок. У Мэгги не осталось ни родственников, ни близких друзей. В день убийства она обналичила скудное содержимое своих банковских счетов – в общей сложности вышло около пяти тысяч долларов. С ее кредитной карты было произведено несколько неожиданно крупных платежей – за какие-то покупки в «Бэст Бай»[43] и «Мэйсис»[44]. Расследование случившегося в доме Стивенсонов заглохло даже быстрее дела Стеллы и Перл.

Пересечений было предостаточно.

Не обошлось и без толики удачи: ДНК с места преступления совпала с образцом из дома Бэров. Только вот в полицейской базе данных сходных проб по-прежнему не было. Следствие снова зашло в тупик.