— Ма. Мартин, прости, я нечаянно. Тебе больно? Какой ужас. Дай посмотрю.

Охваченная ужасом, Женя преодолела его сопротивление и нагнула пострадавшую голову к себе.

— Всё слиплось. Боже, что я наделала. Прости меня. Я не хотела.

— Ой, ай, — Мартин непритворно застонал, — как же больно.

— Да, что твоей голове будет, — сзади появился Ольгерд, — если б в ней хотя бы мозги были. Давай плюну и всё пройдёт.

— Нееет, — завопил Мартин, — я не готов к лечению змеиным ядом.

Женя разгребла чуть рыжеватые пряди, пахнущие шампунем.

— Тише, тише. Пойдём ко мне. У меня аптечка в сумке. Я всё обработаю.

Она повернулась, что бы пройти в свой номер и неожиданно почувствовала взгляд. Такое неприятное липкое ощущение, когда за тобой следят. Женя неуверенно повертелась вокруг себя, перевела взгляд на Мартина с Ольгердом и посмотрела с галереи вниз на прибывающую толпу зрителей. Ощущение изучающего взгляда не исчезло. Казалось, что её фигуру жгут чьи-то очень внимательные глаза. Буквально сверлят чёрными дырочками зрачков, исследуя каждый сантиметр её тела.

— Пойдём, — Женя машинально вцепилась в руки Мартина, пытаясь загородиться его крупной фигурой, — пожалуйста, пойдём быстрее.

— Поцелуешь — пойду, — кокетливо заявил Мартин.

— Что хочешь сделаю, только пошли.

— Какое многообещающее начало.

Женя легонько подтолкнула Мартина вперёд и быстро обернулась назад. Наверное, если она так и не решиться столкнуться со своей проблемой в лицо, если не решиться разорвать патологические отношения с Игорем законным путём, страхи и домыслы будут её преследовать в любой стране и в любое время. Пожалуй, сейчас наступило время, что бы попрощаться со своими проблемами навсегда.

Её комната оказалась первой в коридоре, но Женя несколько минут стояла перед дверью, пытаясь переварить собственные ощущения. А, что если её выследили? Или она попросту сходит с ума?

— Ты хулиганка, — от тревожных мыслей её отвлёк Мартин. Он по хозяйски шлёпнулся в лаунже на диван и словно громадный кот потёрся о Женю головой, — ну, что там?

— Да ничего. Царапина. Хочешь помажу йодом? — она зарылась пальцами в его длинные шелковистые кудри.

— Мрр… Терпеть не могу, когда голову трогают, а у тебя прикольно получается. Как ты это делаешь? — Мартин устроился у Жени на коленях.

— Не знаю. У тебя волосы шикарные.

— Как ты думаешь, если девушка говорит, что у меня волосы хорошо пахнут, это домогательство или нет?

— Да нет, это похоже на комплимент.

— А если она лилипут?!

— Иди ты, — Женя невольно расхохоталась, — ну и язык у тебя!

— Я знаю. Кстати, у нас через сорок минут выступление, — уже совершенно серьёзно напомнил Мартин, — а пока отдохни и перестань психовать.

Они встретились через три четверти часа и от Жени не укрылось, что сам Мартин, не смотря на все старания, никак не может взять себя в руки. Мандраж был такой, что медиатор в его пальцах исполнял самую настоящую пляску святого Витта. Через несколько минут подтянулись Эрик и Ольгерд и гуськом потянулись к выходу на сцену.

— Ты весь зелёный. Волнуешься?

Мартин молча кивнул.

— Не ссы, бро! — хриплым голосом, поддержал Ольгерд и помолчав, смущенно добавил, — я сам волнуюсь.

— Не забыл, что во второй песне начало играем движениями медиатора вверх? — вместо ответа напомнил Мартин.

— Помню, — отмахнулся Ольгерд, — кстати, где мелкий?

Мартин облизал пересохшие губы:

— Угадай с трёх раз?

— Жрёт? — хохотнул Ольгерд.

— Кто бы сомневался.

Тони тоже глушил мандраж в свойственной ему манере и нагнал одногруппников с эклером в одной руке и куском селёдки в другой. Барабанные палочки он без всякого пиетета просто засунул за пояс.

Женя прошла следом и с интересом посмотрела с галереи вниз. Только сейчас ей стало понятно почему её друзья так волнуются.

Этот рок-фестиваль не был большим, но даже то колличество зрителей, которое мерно переливалось внизу, показалось целым морем.

На сцене уже выступала одна из молодых начинающих групп и Женя внезапно почувствовала прилив каких-то непонятных необъяснимых сил. Музыка была не просто громкая. Оглушительная. Почти раздражающая. Но тем не менее, с каждой минутой, с каждой нотой Женя чувствовала себя странно взведённой, почти эйфоричной. Непонятно радостной, словно она неведомым образом объединилась с этой ликующий толпой. И это возбуждённое многоголосое море внезапно придало ей сил.

Женя снова улыбнулась от того, что почувствовала себя единым целым с парнями играющими такую музыку. С людьми, которые дали ей возможность впервые почувствовать себя свободной.

Она осторожно нащупала руку Мартина и почувствовала, что он безумно волнуется. Впрочем и остальные выглядели не лучше. Ольгерд безостановочно курил сигарету за сигаретой, не смотря на запретительные таблички, да ещё стряхивал пепел в ближайший вазон с цветами. Тонька до сих пор, что-то жевал. А Эрик то и дело подкручивал у гитары колки.

— На выход!

Распорядитель концерта кивнул в сторону сцены. Не смотря на мучительное ожидание, приглашение прозвучало внезапно. Вокруг всё заволновалось. Пришло в движение. Появились техники сцены. Кто-то протянул Мартину гитару. Парни засуетились, начали пробираясь с ступенькам, которые вели к сцене.

Внизу под галереей раздался неровный гул толпы. Их уже ждали. Пока ещё немногочисленные поклонники, но они уже были и Женя заметила, как Мартин вспыхнул. Молниеносно