— Я пытался, вы знаете, — сказал Билли. — Обращался в банк, отказывался от кредиток.

— А я десять лет посвятил поискам подходов к кредиторам. Иногда и мне нечего предложить клиентам, кроме как подать заявление о банкротстве. От которого никто не выигрывает. Мы поступаем так, если не можем обеспечить интересы всех заинтересованных лиц. Личность клиента — также очень существенный фактор. Теперь они знают, что, когда я к ним обращаюсь, блеф исключен.

— Но эти сниженные коэффициенты… Такое чувство, словно мы их обманываем.

— Свои деньги они получили от вас в десятикратном размере! Вы их любимый должник. Высокий процент, растущий платежный баланс… Ради бога, не вините себя ни в чем. Я настоящий судья в вопросах этики — здесь нет проигравшей стороны. Конечно, отчасти такая сторона — вы сами, — сказал он. — Только в том смысле, что вы не обладали навыками справляться с ситуацией. Я-то занимаюсь этим многие годы. Поэтому и сижу тут.

Билли произнес после небольшой заминки:

— Наверное, мы должны вам уйму денег.

— Все уже включено сюда, — сказал Джон, постучав ручкой по листу. — Я не оказываю бесплатных услуг, это да, но моя цель в том, чтобы вы считали эти деньги потраченными самым наилучшим образом. И что дело того стоило.

— Боже мой, — воскликнула Джулия слегка дрожащим голосом. — Ну, разумеется!

— Если все у вас получится, вы сможете рекомендовать меня другим, — сказал Джон.

Билли встретился глазами с Джоном, затем обнял Джулию за плечи и привлек к себе.

— Ты довольна? — спросил он шепотом.

— Конечно, — прошептала она в ответ.

Билли снова посмотрел на Джона:

— Сколько пройдет времени, прежде чем мы встанем на ноги?

Джон пошуршал бумажками.

— Если сможете придерживаться программы — то через четыре года у вас останутся только обычные расходы плюс ипотека и, возможно, даже кое-какие сбережения. Не знаю, какая у вас к тому времени будет зарплата, но у нас в округе с увеличением трудового стажа она быстро растет. Вначале всегда бывает трудно, но…

— Четыре года — нормальный срок!

— Да, вот еще, Билл, я делал этот бюджет исходя из того, чтобы вы работали в ваших мастерских не четыре, а только два дня в неделю. Вам следует побольше бывать с семьей.

Билли широко раскрыл глаза. Губы он крепко сжал, но глаза его наполнились слезами. Джулия же не смогла сдержаться. Она всхлипнула и уткнулась головой в плечо мужа. Уже восемь лет, как она не видела ни малейшего проблеска света в конце туннеля. Билли повернулся к ней, чтобы успокоить, и у него по щеке быстро скатилась слезинка. Им потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, и наконец Билли высморкался и поднял глаза:

— Простите, Джон, но я так долго бился с этими мельницами…

— Пора забыть об этом, — сказал Джон, — такое происходит сплошь и рядом. Я понимаю ваши чувства — я и сам испытал огромное облегчение, когда нашел решение вашей проблемы. Теперь все зависит только от вас. Если вы потратитесь и возьмете новый заем, новые кредитки, вся программа рухнет. Вы, надеюсь, это понимаете?

— Отлично понимаем. Вы и не представляете, какой бесценный подарок нам сделали. Это просто невероятно.

— Будьте уверены, что понимаю, — сказал Джон. — Думаете, почему я этим занимаюсь? Потому что это приносит большие деньги? Нет, прежде всего это делает меня счастливым. — Он широко улыбнулся. — Вот вы точно не представляете, до чего хорошо мне спится ночью, вот что невероятно! Так режем мы этот пластик? Потому что толку вам от него нет никакого.

— Режьте! — сказал Билли.

Если поездки летом по берегу моря освежали и радовали, то поездки в горы осенью оказались просто волшебными. Прежде всего, осень была любимым временем года у Касси. В этом году листья ей казались как-то по-особенному красивыми. Может быть, вся разница была в том, что она смотрела на них не из окна автомобиля, а с заднего сиденья мотоцикла? Они выезжали каждую неделю — и на выходные, и в будни, в зависимости от того, когда Касси была свободна. Уолт брал на этот день выходной в своем салоне. Две последние недели сентября и в начале октября горы стояли словно охваченные пламенем.

Прежде чем подниматься в горы, они проезжали немного дальше на север, чем всегда, потому что сильнее всего осенние краски буйствовали именно у подножий. Чем выше они поднимались, тем прохладнее становилось и чаще начинали встречаться сосны, ели и пихты, и преобладал густой, темно-зеленый цвет.

Уолт, который ездил в горы, наверное, сотни раз, всегда держал про запас удобное место для привала, уютное, красивое и уединенное. Кроме того, повсюду у него находились любимые ресторанчики. Как-то, покатавшись пару часов на свежем бодрящем воздухе, они выехали на поляну.

— Что, уже привал? — спросила Касси, стаскивая с головы шлем.

— Разве ты еще не отсидела мягкое место? Вообще-то пора бы.

— С тех пор как я начала с тобой кататься, мое мягкое место стало еще мягче, — успокоила она его, слезая с мотоцикла. — Какое великолепие!

— Я так и думал, что тебе понравится. Кофе выпьем?

— С удовольствием. Плед будем расстилать?

— Обязательно. — Он расстелил на мягкой траве плед, достал чашки и термос. И сказал, разливая кофе: — Кстати, по-моему, твое мягкое место выглядит просто идеально.

— Тебе незачем им любоваться.

— Правда? Что же ты мне сразу не сказала? А я уже четыре месяца им любуюсь. Теперь боюсь, что уже не смогу от этого отказаться.

Она со смехом взяла у него кофе.

— Мы столько времени с тобой путешествуем, и всякий раз ты находишь новое потрясающее место. Ты меня просто изумляешь.

— А я тебе говорил! На этом свете много есть на что посмотреть. У меня неиссякаемый запас таких мест.

— Но похоже, скоро нашим путешествиям конец, — сказала она, откидываясь назад на пледе и опираясь на локти.

— Почему?

— Становится холодно. Скоро зарядят дожди. А я еще не готова настолько мириться с лишениями.

— Впереди еще довольно солнечных дней, а мы поедем туда, где погода лучше. Ты ведь уже хорошо изучила Соному — мы отправимся на юг, когда совсем уже похолодает. Я круглый год езжу в горы, могу пропустить неделю-другую, но потом все равно выезжаю.

— Во время того твоего путешествия, которое длилось восемнадцать месяцев, наверное, тебя заставала в дороге самая разная погода?

— Еще бы. Однажды в Луизиане я почти попал в настоящий ураган. Но быстренько выехал из него. И то думал, что уже никогда не высохну.

— Вот видишь! — Она повернулась к нему. — Я бы не хотела испытать такое на себе. Ни за что.

Он засмеялся.

— Касси, неужели ты еще не понимаешь, что я никогда бы этого не допустил? — сказал он, беря из ее рук чашку и ставя ее рядом со своей на плоский камень рядом с пледом. Потом произнес: — Иди сюда, — и, взяв ее за талию, осторожно прилег с ней на плед и накрыл ее губы своими.