– А где его отец? – спросила Эллисон.

Джейми ответила не сразу. Потом облизнула пересохшие губы, закинула прядь волос за ухо и, глядя строго перед собой, ответила:

– В Индиане, сидит на телефоне вместе со своими адвокатами и полицией, стараясь позаботиться о том, что если… что когда Джейса найдут, у меня не было никакого права голоса относительно дальнейших действий.

– А это в его силах?

– Я не буду это оспаривать, не стану воевать. Когда я найду Джейса, он отправится домой. А его дом не имеет ко мне абсолютно никакого отношения.

– Почему?

– Потому что я не хотела быть матерью, миссис Сербин. Я рассказывала эту историю бессчетное число раз бессчетному числу людей, но никогда – такими словами. Я увиливала, находила рациональные объяснения и оправдания, просто врала. Я не говорила никому, кроме своего бывшего мужа, что, для начала, вообще не хотела беременеть, что прошли многие месяцы, прежде чем я выяснила, что лишь пытаюсь отыскать в себе желание стать матерью, уговорить себя – но тщетно. Я думала, что, может, все произойдет само собой. Что тело со временем убедит разум. Этого не произошло. У меня появился ребенок, но я никогда не хотела быть матерью. Ну не ужасно ли это?

Они все крутили и крутили по серпантинам, и никто из них опять не заговаривал, пока не стали видны задние габаритные огни еще одной машины и Джейми не пришлось сбросить газ. Изменение скорости словно нарушило атмосферу в машине, и Эллисон произнесла:

– А ваш бывший муж в курсе, что вы здесь? Вообще хоть кто-нибудь в курсе, что вы здесь?

– Вы в курсе.

– И всё?

– Да.

– Так что вы игнорируете его звонки. Или он не…

– Я приехала, чтобы вернуть Джейса домой. Чего бы это ни стоило, я хочу вернуть его домой.

– Может, стоит позвонить отцу Джейса? По крайней мере, сообщить ему, что…

– Пожалуйста, перестаньте.

– Что?

– Я просто хочу найти Джейса. Можем мы поговорить просто о том, как это сделать?

– Годится, – Эллисон кивнула.

Но теперь она думала про Джейса и Итана, и про тех двоих, которые уже наверняка тоже в горах, о людях, которые разговаривали так, будто время для них стояло на месте, пока они убивали, после чего как ни в чем не бывало уходили своей дорогой, – и внезапно с полной уверенностью поняла, что не хочет быть там, когда Джейми Беннетт найдет своего сына. «Чего бы то ни стоило», – сказала она. Слова женщины, изо всех сил пытающейся казаться храброй, но Джейми еще не встречалась с этими людьми и совершенно не представляла, каким еще исходом может завершиться ее отчаянное предприятие.

* * *

Град пошел сразу после того, как они достигли десяти тысяч футов. К тому моменту Джейс уже без всякого стеснения отдувался, даже не пытаясь скрыть, насколько выдохся, а Ханна останавливалась передохнуть через каждые пятьдесят-шестьдесят шагов. Теплый ветер столь же упруго дул им в лица, время от времени вспыхивала молния и слышался раскат грома, а теперь еще и град посыпал. Повалил буквально стеной, и ледяные катышки были далеко не мелкими. Они неистово бомбардировали плато, с треском отскакивая от скал, а ветер с завыванием набрасывался на них.

– Придется остановиться, – сказал Джейс.

– Где? – отозвалась Ханна. Ей приходилось кричать, хотя он стоял всего в нескольких футах от нее.

Хотел бы он иметь на это ответ! Просто-таки чувствовал обязанность его иметь. Что про такое говорил Итан? Ничего – в этом-то и проблема.

– Я могу построить укрытие, – сказал он. Но как? У него не было полиэтилена, и поблизости не имелось деревьев, чтобы его растянуть. А если б и были, то что бы он соорудил при таком ветре? Пленку и ветки просто вырвало бы у него из рук. Итан наверняка бы что-нибудь придумал, но Итана рядом не было.

– Останемся на высоте, – твердо объявила Ханна. – Такие грозы обычно быстро проходят.

Град безостановочно сыпал на них, жаля и кусаясь, и Ханна прикрыла рукой лицо, но Джейс все равно понял, что в ее словах нет уверенности. Она понятия не имела, что делать в грозу. Задача вроде возлагалась на него, но сам он знал единственно лишь то, что в грозу на возвышенностях делать нечего. Просто супер. Хотя в случае чего и спуститься с этой возвышенности будет непросто.

– Я разложу укрытие, которое вы мне дали. Мы можем туда залезть…

– Никуда мы не полезем! А потом, все равно оно только от огня. Не от молний. Надо идти дальше, Коннор.

Он повернулся и попытался посмотреть туда, откуда дул ветер, но под напором жалящих льдинок пришлось сразу же опустить голову. Ему не нравилось ее решение оставаться на возвышенности. Молнии были одной из первых вещей, про которые рассказал Итан, когда они поднялись достаточно высоко в горы. Но теперь снизу под ними было только яркое сияние охваченного пожаром горного склона, откуда так сильно несло дымом, что у него слезились глаза. Он не знал, какой вариант хуже. Жаль, что не у кого спросить. Хотелось уступить, избежать принятия решения. Это примерно как с родителями. Тебе могут не нравиться их решения, но приходится уживаться с ними. Хотя здесь, когда впереди – гроза, а позади – люди, которые желают твоей смерти, он не был уверен, что даже его родители приняли бы верное решение.

– Интересно, мой отец знает, где я? – произнес он.

Это привлекло внимание Ханны. Она обернулась.

– Насколько я понимаю, это ведь они решили тебя тут спрятать?

– Я имею в виду, в данный момент. Интересно, что сказали моим родителям. Интересно, Итан хотя бы намекнул им? Потому что, если им сказали… – Голос его прервался, и он откашлялся. – Если им сказали, то почему за мной до сих пор никто не пришел?

– Люди за тобой приходили. Мы предпочли их отослать.

Она была права, конечно. Но Джейс имел в виду совсем не этих людей. Он имел в виду самих родителей, с вооруженными полицейскими – так, как это было в тот вечер, когда он стал свидетелем убийства. Он был очень напуган тогда, хотя быстро оказался в правильном месте. С правильными людьми. Все шло так, как и должно в таких случаях идти – поначалу. Но полиции тогда не удалось найти людей, которых он видел, и вот теперь…

– Никто никогда не поймет, каково это, – пробубнил он.

Сверкали молнии, выхватывая из сумерек белое лицо Ханны – глаза на фоне кожи казались совсем темными, словно глазницы черепа.

– Я пойму, – твердо сказала она. – Коннор, твои родители отправили тебя сюда, потому что подумали, что так будет лучше, ты это понимаешь?

– Посмотрите, чем все это обернулось! И это называется лучше?

Ему опять захотелось сдаться, опустить руки, как это было прошлой ночью, когда он увидел в бинокль человека с винтовкой. Некоторое время он неплохо держался. Как только они оказались в лесу и двинулись в путь, из всех сил старался поддерживать в себе образ мыслей выживальщика. Но тот запал оставил его, истощился – Джейс был сейчас как почти севшая батарейка и теперь, съежившись под уколами колотящих по коже льдинок в пропитанном дымом воздухе, не знал, сможет ли зарядить ее снова.