вернувшаяся наконец Эфения. Она сухо здоровается и тут же сбегает неведомо куда. Выглядит так, словно она не хочет со мной разговаривать.

Следующая пара дней проходит суматошно. Меня несколько раз вызывают ратники. Не на допрос, как все говорят, а «просто пообщаться». И действительно — всего лишь засыпают кучей вопросов. Чем сие отличается от допроса — мне не ведомо. Вероятно, минимальной степенью воздействия на подозреваемого. Но утомляет это дело знатно.

Последним меня вызывает к себе Рах Шан. Вот только спрашивает почему-то лишь про Гайлу. Особенно его интересует, в какой момент девушка обернулась мечом. Рассказываю неохотно, поскольку делиться информацией в ответ чистейший ни в коем разе не желает. «Это не важно», — бормочет как заведённый.

Саму Гайлу, как и других Ястребов, к которым уже отношу Игора с подругой, я не вижу. Подозреваю, что время они проводят не менее содержательно и интересно, чем я.

Надеюсь, никто ни в чём странном не признается. А то доказывай потом, что ты единственный был не в курсе…

Радуют лишь отведённые мне гостевые покои и еда, которую приносят по первому требованию.

И вот наконец меня призывает к себе лично кайзер.

До заветных дверей меня сопровождает молодой ратник. А после — остаётся дежурить снаружи, будто правителя от меня надо защищать. Вот только если я решу его поджарить, никакие ратники не спасут — просто не успеют. Впрочем, таких глупостей я творить не собираюсь — не вижу выгоды.

Помещение, в которое я вхожу, оказывается рабочим кабинетом. Кайзер что-то пишет за столом. Он поднимает голову и почти дружелюбно кивает на свободный стул. Кланяюсь в ответ и занимаю место.

— Итак, — кайзер откладывает письменные принадлежности и переплетает пальцы. — Буду краток. Я заинтересован в том, чтобы вы послужили на благо Великой Росии.

— Разве прямо сейчас я не служу? — да, знаю, что вопросом на вопрос отвечать неприлично. Вот только подобные расплывчатые предложения нуждаются в конкретизации. Мало ли что он там под служением подразумевает!

Кайзер хмыкает, но всё-таки отвечает:

— То, чем вы занимаетесь сейчас — детские игрушки. Я же предлагаю настоящую работу. Дела государственной важности. С соответствующими полномочиями.

Ненадолго задумываюсь. Полномочия — это хорошо. А вот подобное предложение от человека, который в открытую не ладит с моей семьёй — довольно подозрительно.

— По какой причине вы мне это предлагаете? — спрашиваю прямо.

Кайзер пожимает плечами:

— Просто вижу, что вы подходите под эти задачи лучше всего… А! Сомневаетесь, потому что считаете мои отношения с вашими родственниками несколько натянутыми? Напрасно. Я меритократ по натуре, так что привык окружать себя способными людьми.

Вроде логично. И даже льстит — надо же, властьимущий и в этом мире признал мои заслуги! Но что-то всё равно заставляет сомневаться. Что-то царапает. Вроде бы не касающиеся этого предложения мелочи, почти не заметные, как толчёное стекло в грязной воде. «Беседы» со мной вместо поиска реальных виновников. Слишком раннее показное празднование. Особенно, если учесть, что при нападении пострадала не только резиденция, но и некоторые районы Ланинграда. Погибших, правда, оказалось не так уж много: над разрушением донжонов советник Рах Шан постарался на славу.

А ещё совершенно непонятны мотивы главных участников. Зачем Горев всё это устроил? Сколько ни думаю — всё равно его не понимаю. Ни революционером, ни особым злодеем он не выглядел, как ни крути. Ну да, превратился по итогу в монстра, с кем не бывает. Но фанатиком, как тот же Вилис, он мне совсем не показался. Зачем тогда напал на послов? Вопросы…

Пока я думаю, кайзер поднимается с кресла и отходит к окошку. Разглядывает происходящее за стеклом так, будто впервые видит.

— Я очень благодарен за ваше предложение, — наконец дипломатично начинаю я. — Однако мне необходимо больше времени для принятия такого серьёзного решения.

Кайзер поворачивается от окна всем телом. На его физиономии написана крайняя степень неодобрения.

— Вы, верно, не понимаете, — негромко произносит он. — Но я не предлагаю такие вещи дважды.

— В таком случае, я вынужден отказаться, — тоже поднимаюсь со своего места. — Не люблю, когда приходится что-то делать впопыхах.

— Все ваши соратники уже согласились, — сообщает он неожиданное. — Я собираюсь признать вечных официально. Отряд Ястребов станет элитным магическим подразделением для решения особых задач. И для них нужен командир.

— А как же Гайла? — вырывается у меня. — Она лидер. А Райт — её заместитель.

На имени наследника кайзер недовольно кривится. Но отвечает спокойно:

— У них совершенно особый статус. Да и прослужить в рядах Ястребов они вряд ли смогут долго. Не подходят.

Гайла не сможет быть в рядах Ястребов? Вот так новость! Она сама-то об этом знает?

— И всё же отказываюсь, — качаю головой.

— Ладно, — правитель хлопает ладонью по столешнице. — Если передумаете, непременно сообщите. А пока отправляйтесь готовиться к празднику. Желаю вам завтра непременно повеселиться.

На этом аудиенция завершается. Тот же ратник провожает меня к порогу комнаты. И как только я его переступаю…

— Макс! — Гайла бросается мне навстречу, обеспокоенно заглядывая в лицо. — С тобой всё в порядке?

— Уже всё, — быстро наклоняюсь и целую мягкие губы. — В порядке.

— Точно? — будто не замечает поцелуя девушка. — Тебя… не пытали?

Качаю головой. Видно, не только мне в последние дни досталось. Девушка прерывисто вздыхает и обнимает — крепко, изо всех сил вжимаясь в моё тело. Даже не думал, что она так обо мне беспокоилась. Неловко глажу её по длинным чёрным волосам, провожу пальцами по нежной коже плеч — платье на ней открытое.

— А ты? — шепчу еле слышно. — У тебя ведь тоже всё хорошо?

Гайла кивает.

— А что посол? — продолжаю допытываться.

— Посол — пошёл, — усмехается девушка, подняв голову. И тут же утыкается носом мне в шею. — Я сделала выбор. Я остаюсь в Великой Росии, Макс. С тобой.

Ну вот, а кайзер болтал, что скоро её тут не будет. Только сжимая в объятиях красивую девушку, долго думать о каком-то там престарелом правителе невозможно.

Целую её шею у основания, дурея от еле заметного вишнёвого аромата. Хочется вдохнуть его весь — и больше не дышать, навечно сохраняя в лёгких. Вот только не получается, потому что Гайла тоже не желает стоять без дела. Её тонкие пальчики целеустремлённо стягивают с меня пиджак, а после проникают под рубашку. Гладят мгновенно покрывшуюся мурашками кожу спины. А после — возвращаются к пуговицам кажущегося ненужным элемента одежды.

Я в это время воюю с другим ненужным элементом — платьем. Даже нашариваю на спине мелкие застёжки, ловлю их