— Hij liegt[45], — сказал Кунц стражнику; тот кивнул. — Теперь мы итём.

— Как прикажете, сударь. — Ханкс отвесил небольшой учтивый поклон и отступил, пропуская Кунца к двери. — Прошу вашу честь указывать путь.

Кунц пошел первым. Солдат задержался и жестом велел Ханксу идти впереди него. Ханкс еще раз поклонился, на этот раз ниже. Выпрямляясь, он выдернул пистоль из рук у стражника. Стражник дернулся вперед. Ханкс ударил его рукояткой пистоля по голове. Стражник упал. Кунц резко повернулся и увидел, что на него смотрит дуло.

— Ik spreek nederlands, — сказал Ханкс и добавил: — Helaas voor jou[46]. Вы напрасно сказали ему, что я лгу, а то я бы пошел с вами совершенно мирно. И мы бы все это недоразумение разъяснили с вашим генералом. Но теперь уже поздно. Сядьте.

— Фы не смошете уйти. Мои люти повсюту.

— Да, мы их видели, когда вернулись. Но поскольку мы совершенно невиновны в тех нелепых поступках, которые вы нам приписываете, мы ничего плохого не заподозрили. А теперь, пожалуйста, сядьте.

Кунц сел.

— Мастер Балтазар. Возьмите нож и разрежьте это отличное чистое белье на полосы — связать того, что лежит на полу. Хорошенько, прочно связать. Не забудьте кляп. Хорошо, что вы попросили поменять постель, а то у него во рту был бы гадкий вкус.

Балти выполнил сказанное.

— А теперь, дорогой мой вице-генерал, будьте так добры, верните мне улику, чтобы я мог на нее посмотреть.

Кунц отдал Ханксу чертеж. Ханкс разглядывал его, хмурясь, словно видел впервые.

— Да, должен сказать, неплохая работа. Отличный чертеж. Кто его сделал? Вы сами?

— Ефо нашли ф этой комнате!

— Потише, пожалуйста. Где именно в комнате его нашли?

— На полу.

— На полу? Какая беспечность. Где именно на полу?

Кунц показал.

Ханкс улыбнулся и покачал головой:

— Милый вице-генерал Кунц! Одно дело — обвинять нас в шпионаже. Но обвинять нас в том, что мы оставили обличающий нас чертеж вашей крепости на полу, словно отброшенный платочек, — это оскорбление.

Кунц ничего не ответил.

— Ну послушайте, сударь. Вы же не можете не понимать, что произошло. Эту штуку нам подкинули. Кто-то подсунул ее под дверь. Даже с замком возиться не стали. В котором часу служанка обратила ваше внимание на это чудодейственное открытие?

— В шесть. Фосмошно, посше.

— В шесть. Как удобно, не правда ли? Учитывая, что мы отбыли ужинать с генералом в пять. Тот, кто сунул эту штуку под дверь, знал, что нас нет. А единственные, кто знал это, — трактирщик и вы.

— Вы обвиняет, что я кладет это?

Ханкс задумался: не может ли быть, что Кунц сам покрывает цареубийц, без ведома Стёйвесанта? Какой у него может быть мотив? Ненависть к Карлу Первому? Или более прозаичный и более надежный мотив — деньги?

Балти, связывающий стражника, поднял голову и увидел, что Ханкс непринужденно держит пистоль за спиной. Пальцы Ханкса что-то делали с механизмом.

— Нет, — сказал Ханкс. — Я не думаю, что это вы.

Он повернулся к Кунцу спиной и показал ему свой разбитый затылок.

— И на меня, и на мастера Балтазара сегодня напали. Там, на улице. Это был не грабеж. Понимаете, я узнал того, кто меня стукнул. Мы встречали его в Нью-Хейвене. Его и его сообщника, индейца. Они защищают тех, кого мы ищем. Цареубийц то есть.

— Мы нишефо не снаем про фаших цареупийц, — обиженно сказал Кунц.

Ханкс кивнул:

— И правда, сударь, я уже начинаю верить, что не знаете. Но разве вас не интересует то, что эти люди напали на нас — в вашем городе! Разве это не наводит вас на мысль, что цареубийцы тоже здесь?

Кунц в отчаянии воздел руки к небу:

— Нас тут так мнохо! Почти тфе тысячи! Это портофый корот. Люти фсе фремя приесшают, уесшают.

— Согласен, согласен. Что ж, вице-генерал Кунц, кто мы с вами теперь? Друзья или враги?

— Трусья не настафляют трук на трука пистоль.

— И с этим согласен. Если я верну вам пистоль, вы поверите моим словам и сочтете дело закрытым? И сядете и выпьете со мной?

Кунц уставился на него:

— Та, я поферю.

— Хорошо, тогда друзья, — сказал Ханкс.

Он протянул Кунцу пистоль. Кунц взял его, взвел и наставил на Ханкса.

— Ох, вице-генерал. Вы меня разочаровали.

Ханкс полез за пазуху, словно бы за оружием.

Кунц дернул спусковой крючок. Курок ударил по огниву и полке. Искры не было.

— Вы меня опять разочаровали, сэр. — Ханкс уже не подражал никакому говору. — Такой опытный офицер — и не заметил, что я вынул кремень. Ай-яй-яй.

Он забрал бесполезное оружие у покрасневшего вице-генерала.

— Похоже, мы все-таки враги. Я бы предпочел иначе.

По лестнице затопали сапоги и остановились у двери.

Ханкс прижал палец к губам, а дуло пистоля — своего собственного, в котором кремень был на месте, — ко лбу Кунца.

Послышался голос:

— Plaatsvervanger?[47]

— Ответьте ему, — шепнул Ханкс. — Не забывайте, Ik spreek nederlands.

— Wat?[48] — крикнул Кунц.

— Allemaal goed?[49]

Ханкс кивнул.

— Ja[50].

— Это была ошибка, — шепотом подсказал Ханкс.

— Het was een vergissing.

Тишина. Тот же голос крикнул:

— Smit! Bent u er?[51]

— Вы послали его в форт. Принести кое-какие документы.

— Ik stuurde hem naar het fort. Voor sommige documenten.

— Велите им ждать вас внизу.

— Wacht op mij beneden.

— Пообещайте, что купите им выпивки.

Кунц странно ухмыльнулся:

— Ik koop drankjes voor ons.