Мне стало стыдно, и я отвела глаза.

— Не знаю.

— Ты теперь жалеешь об этом?

— Я жалела об этом каждый день. С того момента, как оставила тебя в баре аэропорта.

— Так почему ты ничего не предприняла? Ты знала, где искать меня. Ты знала, где я работаю, где живу… ты знала обо мне все что можно, бога ради!

Он провел пятерней по волосам.

И хотя я задавала себе этот вопрос снова и снова весь прошедший год, я все еще не знала на него ответа.

— Не знаю. Прости меня, Картер.

После нескольких напряженных минут Картер заговорил:

— Ты голодна? Хочешь заказать что-нибудь? Или хочешь просто поспать? Тебе нужно рано вставать, чтобы успеть на свой рейс.

— На самом деле я очень устала.

— Тогда давай поспим.

Я посмотрела по сторонам, как ни странно, не уверенная, как мы будем спать, хотя мы только что занимались любовью в машине.

— Я могу спать на диване, если хочешь. А ты ложись на кровать.

Картер подошел ко мне, взял меня за подбородок и заставил меня посмотреть ему в глаза.

— Я в растерянности от многих вещей, которые имеют отношение к нам. Но желание разделить с тобой постель ни в коем случае не относится к ним. Если не возражаешь, я больше всего хочу спать рядом с тобой.

— Я буду очень рада.

Он положил ладонь мне на щеку и склонился надо мной так, что наши носы почти соприкасались.

— И еще одно. Когда мы проснемся, я планирую трахнуть тебя на той кровати, на которой мы будем спать вместе. Но на этот раз это продлится не две минуты, как это было на парковке.

Я глотнула.

— И этому я тоже буду очень рада.

— Хорошо. А теперь давай немного поспим. Потому что тебе это будет нужно.

Картер и я сидели на крыше рядом с электрическим обогревателем, который также служил фонарем. Было немного за полночь, и я свернулась калачиком рядом с ним в плетеном кресле, накрывшись одеялом. Он не шутил, когда говорил, что наша следующая близость продолжится дольше, чем две минуты. После полутора часов сна мы три часа занимались любовью. Я была удовлетворена и умиротворена, а он поглаживал меня по волосам. И мы оба, не отрываясь, смотрели на небо.

— Я встретился с твоей матерью.

Его слова поразили меня. Безусловно, я никогда не ожидала услышать это из уст Картера. Я немного отстранилась, чтобы посмотреть на него.

— Неужели ты только что сказал, что…

— Я встретился с Аннабель.

— Где? Как?

— Я ездил в Даллас после того, как обнаружил, что ребенок не мой. Мне нужно было увидеться с тобой.

— Где ты взял наш адрес?

— В Интернете нетрудно найти человека, Кендалл. Я послал ей письмо, но она мне не ответила. Мой психотерапевт сказала мне, что мне необходимо закрыть эту главу в моей жизни, так что я решил рискнуть и пошел по тому адресу, на который отправил письмо.

В этом ответе было так много информации, что у меня тут же возникли другие вопросы. Психотерапевт? Закрыть главу? Но мое любопытство относительно моей дорогой матушки взяло верх.

— И что она сказала тебе?

Он пожал плечами.

— Не слишком много. Она сказала, что не знает, где ты, и дала мне понять, что ты бросила ее в нищете.

— Это в некотором роде правда. Не только мой образ жизни резко изменился, учитывая то, какое решение я приняла. Я поступила эгоистично, сделав такой выбор.

Картер разозлился.

— Все это дерьмо. Это не ты была эгоисткой. Она не имела права ожидать, что ты выполнишь это безумное условие завещания твоего деда. Когда я думал, что есть шанс, что я окажусь отцом ребенка, поначалу я долго размышлял, что это будет значить для меня. А потом, в один прекрасный день, я стоял у трапа, приветствуя пассажиров, и в самолет вошла пара с ребенком. Я не знал их, но я посмотрел на маленького орущего голубоглазого монстра и осознал, что больше не имеет значения то, как это отразится на мне. Я не смогу дать многого своему ребенку, но я отдам ему самое лучшее, что есть во мне, несмотря ни на что. Любой может зачать ребенка, но хороший родитель обязан ставить интересы ребенка выше своих интересов. Родители должны быть бескорыстными, а не эгоистичными. То, чего ожидала от тебя твоя мать, было проявлением эгоизма. Она не имела права давить на тебя.

— Вау. Похоже, ты был по-настоящему готов к тому, что ребенок окажется твоим.

— Не знаю. Но я решил, что, если все сложится так, я отдам ему всего себя.

— Ему? У нее родился мальчик?

— Да.

Было темно, но я разглядела боль в глазах Картера.

— Ты расстроился, когда обнаружил, что ребенок не твой, не так ли?

Он кивнул.

— Я этого не ожидал. Но ты права, я расстроился. Я совсем не хотел иметь от нее ребенка, но я странным образом начал привязываться к еще не рожденному младенцу.

Я встала на колени, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Ты поразительный человек, Картер Клайнз. И в один прекрасный день ты станешь замечательным отцом.

Следующее утро наступило слишком быстро. И хотя мне не нужно было в этот день идти на работу, у Картера был назначен вылет после полудня. И ему нужно было вернуться в Нью-Йорк к тому времени. Пока он принимал душ, я все время поглядывала на часы. И когда он вышел из ванной, уже одетый в форменную сорочку и брюки, а не закутанный в полотенце, как я ожидала, я испытала разочарование.

— Я так мечтала увидеть твое тело, мокрое после душа.

Он сел на кровать и натянул носки.

— Я не могу находиться рядом с тобой полуобнаженным. Я просто сразу же окажусь в тебе. А мне нужно ехать в аэропорт, чтобы сесть на десятичасовой рейс до Нью-Йорка и успеть к вылету моего самолета.

Мы все еще не обсуждали, что будет с нами дальше, после того как он уедет. Мы снова будем вместе? Было ли все это для него чисто физическим влечением? Я верила, что он все еще любит меня, тем не менее у меня было подозрение, что он не настолько хочет быть со мной, как я с ним. Мне будет очень больно, если он не захочет сделать еще одну попытку, хотя я, возможно, заслужила это, бросив его, когда он более всего нуждался во мне.

Я нерешительно подняла этот вопрос.

— Ты будешь в Бостоне в ближайшее время?

Он посмотрел на меня и молча покачал головой. У меня упало сердце.

— А в Нью-Йорке? У тебя должен быть отгул, когда ты прилетаешь в Нью-Йорк.

Он сунул одну большую ногу в ботинок.

— Я еще не смотрел мое расписание. — Закончив одеваться, он встал и застегнул молнию на своей сумке. — Нам, вероятно, пора выезжать, на случай, если на дорогах будут пробки.