Дом словно вздохнул, заставив дверь застонать. Деревянная обивка заскребла по асфальту.

– Надо идти.

Так было решено. После исчезновения Пулейкина, после ночных кошмаров надо было как-то найти Леонову. Поиски они начали с ее дома. Где обычно находится человек в воскресенье утром? Нормальные – дома. Психи – где угодно. Не с той ноги встал, не ту метлу взял, еще и полетел не в ту сторону, куда глаза глядели.

Митька сжал кулаки и стал похож на десантника, высадившегося на вражеской территории. Высокие зашнурованные ботинки, заправленные в них штаны, черная куртка, капюшон собран, его шнурок туго завязан на шее. Шапочка натянута по самые глаза. Щеки бледны и как будто испачканы – то ли тень на них падала, то ли с утра не умылся, то ли специально подготовился.

– Куда там дальше-то? – Емцов спросил, но с места не сдвинулся.

– Пятый этаж, – вздохнул Влад и тоскливо посмотрел на балкон, с которого капала вода.

– Да что они – сговорились, что ли? – Митька еще помнил, как они вчера шли к Ваське. Почему-то подъем по лестнице дался ему с трудом. Может, потому, что обычно ему так высоко подниматься не надо. Третий этаж у него всего-то, не пятый.

– Совпадение, – вяло дернул плечом Влад.

И они все стояли, стояли… Муранов сунул кулаки в карманы – перчатки ему так и не вернули, а без них у него сильно мерзли руки.

– Дальше-то куда? – Своими вопросами Емцов словно зарабатывал себе право лишнюю минутку побыть на улице, оттянуть «начало конца».

– Никуда, – буркнул Муранов, и Митька вздрогнул. Влад понял, что сказал что-то не то, и поспешил исправиться: – В смысле – прямо. Обивка на двери такая… коричневая, драная. И звонок.

«Надумавшая» что-то входная дверь начала закрываться. Митька придержал ее рукой.

– Звонок – это удобно, – философски изрек он.

– Ну да, – вздохнул Влад и, обойдя приятеля, вошел в подъезд. Стало отчетливо слышно, что где-то капает вода. По лестнице тянуло сквозняком, было неприятно и холодно. Мокрые ступеньки противно подчавкивали на каждом шагу. Ветер подвывал, уносясь в решетку подвала: «Иди… Иди…»

– Протухло у них здесь что-то, – поежился Емцов. Высокий, сгорбился, став почти одного роста с Мурановым.

Первый этаж, второй. Капало все громче, около одной из дверей собралась приличная лужица.

– Еще и потоп, – констатировал Митька.

Влад не ответил. Он крепко сжимал губы, все плотнее втискивал кулаки в карманы и топал вверх, словно с каждым шагом отрезал себе дорогу назад.

Третий этаж, четвертый. Около мусорного стояка обнаружился железный прут. Неприятно шваркнув концом прута по плиткам пола, Митька поднял его.

– Пригодится, – произнес он.

– Не поможет, – обреченно покачал головой Муранов.

Пятый этаж. На лестничном повороте, откуда открывался вид на все три квартиры, Митька пошел на цыпочках. Двери, как по заказу, оказались одинаковыми, обтянутыми коричневым дерматином, с безликими глазками.

– Звони! – скомандовал Митька.

Влад снова пожал плечами и протянул руку к белесой кнопке.

Тишина. Даже звонка слышно не было.

– Позвони еще раз. – Митька произнес это более решительным тоном. Это уже было сопротивление. С этим можно было бороться!

Муранов утопил пупочку звонка до предела, почувствовав, как под его пальцем щелкает момент соединения.

Тишина навалилась на них. Разрушило ее чье-то движение. Но не за той дверью, лицом к которой они стояли.

Щелкнул замок слева. Дверь резко распахнулась, и взглядам приятелей предстала жуткая старуха. Халат не подпоясан, из-под него выглядывает длинная желтоватая ночная рубаха. Не подхваченные ленточкой или резинкой жидкие серые волосы свисали тонкими прядями вдоль щек. Худое, изборожденное вертикальными морщинами лицо, крючковатый нос с торчащими из него черными волосками. Словом, было чего испугаться! В панике Митька кинулся к лестнице, а Влад – к тупику, где располагалась дальняя квартира. А так как Муранов стоял у самых ступенек, а Емцов – в центре лестничной площадки, то, столкнувшись друг с другом, они испугались еще больше и шарахнулись в противоположные стороны. У Влада подвернулась нога, и он загремел с лестницы, пересчитывая ребрами ступеньки.

– Вы чего орете? – неожиданно басом гаркнула старуха. При этом она так пристально смотрела на попятившегося Митьку, что ему показалось – она его сейчас испепелит этим взглядом. – И зачем трезвоните?

– Мы не вам! – выкрикнул Муранов.

– Как же не мне, когда я видела! – настаивала старуха и даже вперед наклонилась, словно для того, чтобы проглотить Митьку целиком, вместе с его железным прутом, который он прижал к груди.

– Два раза позвонили! – И старуха выставила перед собой два корявых пальца.

– Мы, наверное, кнопкой ошиблись, – подал голос с нижней площадки Влад, и взгляд старухи метнулся на него.

– Что ты сказал? – с угрозой в голосе произнесла она.

– Ошиблись. Звонок, – пролепетал Муранов, поглядывая вниз – он готов был совершить вторую серию кульбитов, только бы убраться от этих внимательных глаз.

– Повтори! – Теперь старуха наклонилась к нему.

– Звонком ошиблись! – набравшись храбрости, выкрикнул Влад.

И старуха вдруг улыбнулась.

– Ах вы, мои милые! – проворковала она. – Такие молодые, а уже слепые!

Успевший немного расслабиться, Митька вновь прижал к себе штырь.

– Разве вы не видите? Вот моя дверь, а вот ихонная! – И она ткнула пальцем сначала в тот звонок, на который нажимал Влад, а потом в неприметную дощечку чуть ниже. Без кнопки. Сказала, а сама вся так и вывернулась, чтобы не выпустить из поля зрения обоих приятелей. – А чего вы у них забыли-то?

– К однокласснице шли, узнать, что задали на дом, – промямлил Митька.

– Ага, ага, – добродушно закивала старушенция. – Я и вижу! – Она показала на железный прут у Емцова в руках. – За уроками… – Лицо ее вдруг снова приобрело недовольное выражение. – А разве родители не говорили вам, что врать нехорошо?

При упоминании о родителях Митька еще сильнее вцепился в свое оружие. Родители вчера прорабатывали не одного Пулейкина, досталось и Владу с Емцовым.

– Чего сразу – врать? – ушел в глухую оборону Митька. – Мы к Леоновой пришли. Мы с ней в одной школе учимся.

– Ну да, конечно, – снова закивала старуха, отчего ее патлы заколыхались, как морские водоросли. Вдруг она резво прыгнула обратно в свою квартиру, быстро прикрыв дверь. – Убирайтесь! Знаю я, зачем вы пришли! С ломом! Воровать собрались! Грабить! У-у, кровопийцы! Идите отсюда! А то полицию вызову!

И вновь ребята попятились – Влад вниз по лестнице, а Митька, за неимением других путей отступления, – к дальней двери. Прут выпал у него из рук.