внимательно следили за его выздоровлением, так что когда я заявил, что в случае нашей общей победы продолжительность жизни каждого из лидеров стран может быть увеличена лет на двадцать-тридцать по сравнению с отпущенным им природой сроком, никто в моих словах не усомнился. Одно это могло искупить все минусы, связанные с вновь открывшимися обстоятельствами. Вот только чтобы прожить эти дополнительные годы, нужно было сначала ликвидировать исходящую из космоса угрозу, а единственный ключ к решению этой проблемы, если, конечно, он вообще существовал, находился на Луне.

В Москве у трапа самолета меня встречала Лена. Я обнял жену и усмехнулся про себя, бросив взгляд на ненавязчиво маячившего в стороне Берию. Никаких угроз или намеков по ее поводу в мой адрес ни разу не поступало, но сам факт ее внезапного отзыва с фронта в Москву меня сразу насторожил. Впрочем, у Берии хватило ума сделать все аккуратно и мгновенно отыграть назад, как только стало ясно, что обстоятельства слегка изменились.

В течение всей следующей недели в СССР прибывали британские и американские инженеры, направленные правительствами этих стран для участия в секретном совместном проекте, руководить которым был назначен всё тот же Берия. Я принял участие только в первых двух совещаниях, на стадии постановки задачи, а дальше был вынужден отвлечься — у меня возникли несколько иные проблемы. Мировую бойню следовало прекращать немедленно и жестко.

Четвертого января сорок третьего года Соединенные Штаты объявили войну Германии и Италии. В этот же день Советский Союз объявил о начале боевых действий против Японской империи. Одновременно с объявлением войны через послов третьих стран первым лицам всех государств Оси были переданы ультиматумы с требованием немедленного отвода войск с захваченных территорий в пределы довоенных границ. В случае принятия условий ультиматума и прекращения боевых действий Германии, Японии, Италии и их союзникам гарантировалось сохранение независимости при условии отказа от нацистской политики.

Естественно, этот ультиматум был просто проигнорирован. Ни на что другое, собственно, никто и не рассчитывал. Японского императора такими заявлениями испугать было сложно. Муссолини тоже пока чувствовал себя на коне, особенно после успешной высадки немецко-итальянского десанта на Мальту, и плевать он хотел на угрозы из Москвы и из-за океана. А в Германии шел азартный дележ власти, превратившийся в форменный бардак из-за множества одновременно освободившихся вакансий на высшем уровне. Там и отвечать-то толком было некому, а лишенный управления вермахт и безо всяких ультиматумов достаточно бодро откатывался к границам СССР под непрекращающимися ударами Красной армии.

В общем, в мою задачу входило проведение наглядной разъяснительной работы и прочистка мозгов главам государств стран Оси с целью избавления их от излишних иллюзий и амбиций, а лучшее разъяснение, как известно, происходит на практических примерах.

* * *

База линейных сил японского Императорского флота на Каролинских островах в западной части Тихого океана считалась абсолютно надежным местом для размещения штаба Объединенного флота. Аэродром с многочисленными истребителями и торпедоносцами, почти сорок тысяч солдат и десятки боевых кораблей, включая новейшие линкоры «Ямато» и «Мусаси» служили надежной гарантией того, что никто не сможет приблизиться к архипелагу. По крайней мере, так казалось японскому командующему.

— Мой адмирал, пакет из Генерального штаба, — дежурный офицер с поклоном передал Ямамото тонкий конверт. — Только что доставлен специальным самолетом.

Адмирал разорвал конверт, развернул сложенный пополам лист и углубился в чтение. Его лицо привычно не выражало эмоций, но хорошо знавшие его сослуживцы по едва заметным признакам видели, что Ямамото крайне напряжен.

«Командующему Объединенным флотом адмиралу флота Исироку Ямамото.

Сегодня, в четырнадцать часов в Генеральный штаб поступила радиограмма от неизвестного отправителя, зашифрованная нашим военным кодом и имеющая все признаки подлинности. Судя по содержанию радиограммы, она, несомненно, исходит от кого-то из врагов Империи, в силу предательства или иных причин сумевшего взломать наши шифры. Отправитель утверждает, что у Японии есть десять часов для ответа на выдвинутый нашими противниками ультиматум. В случае отсутствия явно выраженного согласия Императора с условиями ультиматума, в течение шести часов после полуночи база флота на Каролинских островах будет атакована. Целью удара станет линкор „Ямато“. Генеральный штаб считает эти слова пустой угрозой, не имеющей никакой связи с реальностью. Тем не менее, Вам надлежит усилить разведку прилегающей к базе акватории и привести вверенные вам силы в состояние готовности к отражению атаки противника как с моря, так и с воздуха. Вплоть до особого распоряжения использование радиосвязи для передачи секретной информации запрещается.

Начальник Генерального штаба Императорского флота Японии

адмирал флота Осами Нагано».

В отличие от стратегов Генерального штаба Ямамото не допускал даже мысли о том, что угроза атаки на главную базу флота является блефом. Он изучил все имеющиеся сведения об ударе русских по Берлину и пришел к нескольким неутешительным выводам. О наличии у Красной армии крылатых ракет японским военным уже было известно, как и о том, что дальность их полета при запуске с земли не превышает пятисот километров. Также не вызывал сомнений тот факт, что эти ракеты оснащены блоками управления, позволяющими поражать наземные цели с высокой точностью.

До удара по немецкой столице Ямамото считал это оружие опасным, но все-таки скорее тактическим и сухопутным. Правда, до Японии добралась отрывочная информация о том, что русские использовали крылатые ракеты на море, атаковав ими немецкую эскадру в арктических водах, однако достоверность этих сведений вызывала сомнения. А вот то, что атаке подвергся Берлин, полностью перевернуло представления адмирала о новом русском оружии. Ни о каких пятистах километрах в данном случае речь не шла. От ближайшей точки, с которой могли быть запущены ракеты, до столицы Германии было около тысячи двухсот километров, а это означало, что пуск осуществлялся с самолетов. Никаких других внятных объяснений произошедшему Ямамото придумать не смог.

А дальше начиналось сплошное шаманство и гадание. Никаких данных о советских тяжелых бомбардировщиках, способных нести крылатые ракеты, у Ямамото не было, да и вряд ли они в данный момент имелись хоть у кого-то, кроме самих русских. А вот уверенность в том, что такие самолеты существуют у адмирала как раз была, то есть он имел все основания предполагать, что, взлетев откуда-нибудь из австралийского Дарвина, эти машины с совершенно неизвестными летно-техническими характеристиками вполне могут достичь Каролинских островов. Конечно, ни о каком истребительном прикрытии при полете на две с половиной тысячи километров говорить не приходилось, а значит, выбор ночного времени для атаки лишь подтверждал версию адмирала. Но почему в качестве цели назван именно линкор «Ямато»? Неужели русские так уверены