— Ты меня слышишь, Хадасса? — спросил Александр, озадаченный ее задумчивым настроением этим вечером. Она опять молится? Иногда он мог определить это по тишине, которая наступала в помещении.

— Я слышу тебя, мой господин. Ты считаешь, что богатство Венескии имеет какое-то отношение к ее болезни?

Уставший, Александр пытался обуздать свое нетерпение. Были уже сумерки, за сегодняшний день он принял более двадцати больных, у большинства из которых не было ничего опасного или сложного. С Венескией ситуация была совсем другой. К тому же ее муж занимал высокое положение в обществе. И неправильный диагноз мог погубить всю карьеру врача.

Бывали дни, когда Александр жалел, что не остался в палатке возле бань.

— Ты снова куда-то клонишь, но не говоришь, куда именно, — сказал он. — Просто скажи, что ты думаешь, и не считай, что я всегда могу прийти к правильному выводу собственным умом.

Хадасса повернулась и посмотрела на него.

— Но я не знаю, какой здесь должен быть правильный вывод, — просто сказала она. — Ты врач, и ты ищешь чисто медицинские ответы. А все, что я знаю о правильном питании, мне известно только из Пятикнижия, и у тебя это все записано. Все, что мне известно о лекарствах, я узнала от тебя. Все, что я знаю о массаже и растирании, я тоже узнала, наблюдая за тобой.

— Тогда помолись и скажи мне, что говорит Бог.

Хадасса сцепила руки.

— Я молюсь. Молюсь все время. За тебя. — Она снова отвернулась и спустя мгновение добавила: — И за других…

Все ли в порядке с Марком? Почему в последнее время у нее появилось упорное желание молиться за него? А Юлия? Почему в последние дни Хадасса часто вспоминает и о ней?

Господи, я постоянно молюсь и до сих пор не нахожу покоя, думая о них.

— Значит, проблема у Венескии не медицинская, — сказал Александр, упорно пытаясь найти путь к ее исцелению. Хадасса ничего не ответила ему. Наверное, она задумалась об этой проблеме. Александр взял с подноса мясо и налил себе немного вина. — Хорошо. Давай рассуждать логически. Если проблема не физическая, значит, она умственная. Возможно, Венеския только думает, что у нее какая-то проблема. — Пожевав нежное мясо, он проглотил его. — Возможно, путь к исцелению состоит в том, чтобы изменить ее мышление.

— Ты когда-нибудь сможешь изменить свое собственное?

Александр поднял голову и посмотрел на девушку, стоящую у окна. Что-то в ее внешности заставило его почувствовать ее печаль. Он слегка нахмурился. Подойдя к ней, он положил руки ей на плечи.

— Я верю во все то, что ты мне говорила, Рафа. Клянусь тебе. Я знаю, что Бог существует. Я знаю, что Он всемогущ.

— Демоны тоже верят, Александр.

Сжав ладонями ее плечи, Александр повернул ее к себе. Почувствовав необъяснимую ярость, он сорвал ее покрывало, чтобы смотреть ей прямо в лицо.

— Что ты этим хочешь сказать? Что я демон в твоих глазах?

— Я хочу сказать, что твое знание ограничивается только тем, что ты хранишь в голове, но этого мало. Спасительное знание исходит от сердца.

— Я хочу обрести спасительное знание, — сказал Александр, успокаиваясь и снова думая о Венескии. — Как ты думаешь, о чем я прошу все время, как мы знаем друг друга?

Хадасса покачала головой. Он отпустил ее, и она опустилась на стул.

Александр встал перед ней на одно колено и положил ей на колени свои руки.

— Я верю, Рафа. Я могу сказать тебе, что молюсь всеми молитвами, которые слышал от тебя, но по-прежнему не слышу тех ответов, которые мне нужны. Скажи мне, в чем моя ошибка. — Может быть, ты не получаешь ответа, потому что просишь не на благое дело. — Она положила свои руки на его ладони. — Может быть, на самом деле ты желаешь Божьей силы, а не Его мудрости.

Александр тяжело вздохнул.

— Я бы готов был обрести все, что угодно, если бы это помогло этой больной женщине. Все, что я хочу, Рафа, это лечить людей.

— Я тоже хочу этого, только иначе. Бог должен стоять на первом месте.

— Но я знаю только то, что находится в реальности. Плоть и кость. Землю. Разум. Мне приходится иметь дело только с тем, что я знаю лучше.

— Тогда представь себе следующее. Жизнь — это пруд, и каждое наше решение или действие, как хорошее, так и плохое, — это камень, который мы в этот пруд бросаем. От него по воде расходятся круги. Вероятно, Венеския страдает от последствий того выбора, который она сделала в своей жизни.

— Я думал об этом. Я сказал ей, чтобы она ограничила свою половую жизнь только отношениями с мужем, и она уже не употребляет вина.

— Ты не понимаешь, Александр. Ответ не в том, чтобы запретить себе что-то или начать следовать каким-то новым правилам. Ответ в том, чтобы вернуть свою жизнь в руки Бога, Который создал тебя. А Он так же реален, как плоть и кровь, земля, разум. Но я не могу помочь тебе понять это. Я не могу открыть тебе глаза и уши.

Александр тяжело вздохнул и встал. Потирая заднюю сторону шеи, он вернулся к своим свиткам.

— К сожалению, я не думаю, что Венеския ищет Бога, Рафа.

— Я знаю, — спокойно сказала Хадасса.

Венеския относилась к числу тех многочисленных пациентов, которые стали приходить к Александру и Хадассе, после того как Антония родила сына. Они приходили в поисках магического лечения и быстрого избавления от болезней. Некоторые из них были бледными и худыми, потому что привыкли вызывать рвоту, избавляясь от одной богатой пищи, чтобы тут же приступить к другой, не менее обильной трапезе. Другие жаловались на то, что у них трясутся конечности, тогда как их дыхание явно свидетельствовало о чрезмерном употреблении вина, а кожа у них была желтой, болезненной. И мужчины, и женщины терпимо относились к половой распущенности, после чего жаловались на язвенные болезни своих половых органов или болезненные выделения. Обращение практически всегда было одинаковым: вылечите меня, чтобы мне и дальше можно было заниматься тем, чем хочется.

Им хотелось грешить, но не расплачиваться за свои грехи.

Как Ты, Господи, можешь нас терпеть, когда мы такие упрямые и глупые? Как Ты вообще можешь терпеть нас?

Александр с пониманием относился к боли и страданиям своих пациентов, стремился быть прекрасным врачом и найти ответы на все болезни человечества.

Он все время мыслил категориями лечебных средств! Избегать полуденного солнца, прохлады по утрам и вечерам. Стараться не дышать болотным воздухом. Следить за цветом мочи. Физические упражнения, очищающие ванны, массаж, чтение вслух, прогулки пешком, пробежки, подвижные игры. Следить за тем, чтобы мясо было нарезанным, следить за почвой, в которой растут ваши овощи и фрукты, за качеством воды, за свежестью приготовленной еды.

Но никто из этих людей, включая даже самого Александра, не понимал, что они не просто физические существа, что Бог благословил их уже одним тем, что сотворил их, привел в этот мир. Они предпочитали поклоняться своим идолам, видимым и осязаемым, обладающим такими же хорошо понятными чертами характера, как и они сами. Они хотели поклоняться тому, чем сами могли бы легко манипулировать. Бог же является непостижимым, неосязаемым, не поддающимся человеческому пониманию и человеческому манипулированию. Они не хотели жить жизнью самопожертвования, чистоты, верности, жизнью, в которой да будет Твоя воля, а не моя. Они хотели быть хозяевами своей жизни, идти по ней своим путем, ни перед кем и ни за что не отвечая.