Маска закрывала верхнюю половину лица и оставляла открытой подгнившую челюсть с отвислой губой. Из-за этого заточенные об кости несчастных жертв зубы выглядели раза в три больше и напоминали жуткую акулью пасть. В горизонтальных прорезях на уровне глаз мерцали алые угольки, выдавая в кадавре ту же биотехнологию, что использовалась в производстве вампиров. Это же объясняло нечеловеческую силищу и долголетие, а также полную усвояемость вурдалачьей плоти.

И это добро, потрясая всевозможными отростками и ссохшимся выменем, медленно зашагало к нам с грацией поддатого сумоиста. И от каждого размашистого шага я чувствовал, как у меня самого прибавляется по одному седому волосу. Хорошо, что Анна первой вышла из ступора и попыталась открыть сворки, но даже мощи истинного носферату не хватило, чтобы раздвинуть преграду хотя бы на миллиметр. Если я не смогу подобрать пароль, нас ждет крайне занимательное свидание втроем — я бы даже сказал крышесносное и умопомрачительное.

— Зараза… — девушка ударила по двери ногой и развернулась с выпущенными когтями. — Открывай, а я задержу эту мерзость.

— Когти хороши, но рапиры всяко длиннее, — протянул ей свою. — Бери обе и держись подальше.

— Обойдусь без твоих советов, сопляк, — спутница крутанула двойную восьмерку и сдула упавший на лоб локон. — Меня учили лучшие бретеры Пруссии и Британии. Я эту дрянь вмиг на колбаски разделаю.

— Удачи. Если что — зови.

Как же разгадать код? Если он един для всех, то взламывать придется простым перебором, и на это уйдут недели, а то и месяцы. Если же у каждого клирика свой личный пароль, можно попробовать вспомнить нечто важное для деда — нечто памятное и близкое сердцу, вроде имени любимой девушки или дня рождения матери. Вот только мы ни разу не общались по душам и ничего подобного я не знал. Впрочем, как и настоящий Трофим — во время бунта Альберту стукнуло около двадцати, и он вряд ли рассказывал внуку детали из далекой молодости.

И все же стоит попробовать — за спрос не бьют в нос, особенно если человек, у которого спрашивают, сидит на самом дне твоего подсознания. Но не успел обратиться к невольному соседу, как позади раздался громкий вопль:

— Трофим! Помоги!

Оглянулся — ученица великих бретеров висела распятая щупальцами за руки и ноги, а кончик хобота неспешно подбирался к тому месту, откуда рос. Я тут же сложил ладони, точно собирался запустить хадукен, и выстрелил сдвоенным лучом аккурат в голову мерзости. Чтобы спастись от жгущего света, аватара заслонилась сначала руками, а потом и тентаклями, и воинственная принцесса шлепнулась пятой точку в натекшую лужицу белесой слизи.

— Ваше амазонское величество — помощь точно не нужна?

— Сама справлюсь, — прорычала Анхальт и выпрямилась в прыжке.

Бой завязался с новой силой, а я вернулся к золотой панели. Попробовал имя матери — не подошло. Клички любимой собаки и самой верной лошади — ноль эмоций. Перебрал несколько дат (клавиши с цифрами тоже имелись) — бесполезно. Имя тогдашнего магистра — слишком очевидно. Петр Первый — тоже. 12345 — мечты-мечты. ЙЦУКЕН — надежда умирает последней. 54321 — хорошо, что нет блока после нескольких неверных попыток. Или есть — хрен его знает, лифт все равно ни на что не реагировал.

— Трофим!

На этот раз чудище повалило цесаревну на спину, наступило на ногу и принялось колошматить всем, что годилось для этой цели. Девушка вмиг лишилась рапир, и, несмотря на ожесточенное сопротивление когтями, с ней справились столь же легко, как человек справился бы с котенком. Щупальца обхватили запястья и придавили к полу, а бестия замахала всеми шестью кулаками с такой скоростью, что те слились в одно мельтешащее марево. А сила ударов была такова, что со спутницы сперва клочьями полетела одежда, а чуть позже — и лоскуты кожи.

Моя же магия заметно поиссякла, и хоть бил лучом прямо в темя озверевшего кадавра, отогнал его удалось далеко не сразу. Пришлось подойти почти вплотную, прежде чем чудище взревело и отпрянуло во мрак. Держа тварь на прицеле слабеющего столпа, схватил бедолагу за воротник и оттащил к лифту. Хорошо еще, что вампирша быстро пришла в себя — скинула бесполезный плащ и завязала изодранную блузку узлом под грудью, чтобы хоть немного прикрыть посиневшие прелести. И все же храбрости и азарта поубавилось в алых глазах, ибо мы оба прекрасно понимали, что третий раунд девушка сольет без вариантов.

— Вот уж не думала, что погибну вот так… — принцесса стерла кровь с губ.

— Еще не все потеряно, — неудачно подбодрил я.

— У тебя маны на одно заклинание, — Анна повернулась ко мне и неожиданно произнесла: — И я хочу, чтобы ты потратил ее на меня. Хотя нет, не хочу — я приказываю.

— Что ты такое несешь? — от удивления не заметил переход на «ты», а спутница была слишком подавлена, чтобы обратить внимание.

— Не хватало еще, чтобы эта дрянь меня обесчестила. Или надругалась над трупом. Поэтому такова моя последняя воля, клирик. Испепели меня дотла, чтобы остался только прах. Уверена, у тебя получится — с таким-то наставником.

— Это не выход… — услышанное задело до глубины души — особенно потому, что я вовсе не готовился к столь серьезным последствиям.

— А что выход? — цесаревна прислонилась к стене и шумно выдохнула. — Можешь сам подраться с этой дрянью, а с меня уже взятки гладки. И все же на один удар сил хватит. Коль иных вариантов нет, пусть лучше измывается над трупом… мне, по крайней мере, будет уже плевать.

И в подтверждение слов вампирша коснулась когтями шеи.

— Стой! — схватил ее за запястье и попытался оттянуть на себя, но с тем же успехом можно сдвинуть стальную балку. — Я что-нибудь придумаю.

— Тогда думай поскорее — оно совсем близко.

Аватара шлепала босыми ногами метрах в пятнадцати от нас. Спешить ей особо некуда — жертвы загнаны в ловушку, и можно досыта насладиться их предсмертным ужасом.

— Если хочешь — могу сначала убить тебя. А то еще духа не хватит наложить на себя руки.

— Дерьмо… — с досады ударил в панель кулаком. — Я уже все перепробовал! Все!

Перевел взгляд на притихшую напарницу и нахмурился. Она ведь тоже из клириков, тоже жила в Старом Петербурге, и приняла обращение за несколько лет до Крестного Похода. Мог ли мой дед как-нибудь с ней пересечься? Конечно, мог. Так почему бы не использовать последний шанс, раз уж все равно ждет казнь через матумбу.

— А, — палец завис над первой литерой. — Н, Н, А.

— Шутить изволишь? — принцесса запрокинула голову и горько усмехнулась. — Думаешь, мое имя — это пароль? У старика, который всю свою жизнь ненавидел мой род?

Бестия подобралась еще ближе и приготовилась к решающему броску. Я не собирался сдаваться (отдаваться) без боя и выставил перед собой ладони, сгустив меж пальцев последние толики тепла. Увидев мой настрой, Анна решила не сачковать и встала плечом к плечу, полагая, что перерезать себе горло всегда успеет. И за секунды до зверской схватки послышался громкий скрежет, а створки расползлись в стороны.