— Это другая Анна, — пробормотала девушка. — Имя весьма распростра…

Толкнул ее в шахту, заскочил следом и нажал на кнопку с цифрой три. Створки поползли в обратном направлении, но тут чудище одним прыжком добралось до лифта и вцепилось в двери всеми шестью руками. Одновременно с этим попыталась схватить нас щупальцами, но я ударил перед собой всем накопленным зарядом. Существо заверещало и отвернулось, но створки не отпустило, а когда свет потускнел, врезало мне щупальцами так, что выбило воздух из объятых огнем легких. Да вдобавок еще и острый кончик хлестанул по лицу и расквасил нос.

Цесаревна бросилась на выручку, кромсая и разрывая гниющую плоть. Я понадеялся, что створки раздавят гадину или хотя бы отрежут тентакли, однако тварь оказалось покрепче старого механизма. Если не вытолкать ее из кабины, лифт никуда не уедет, а нас ждет незавидная участь. Вот только как это сделать, если соратница шаг за шагом отступала под бешеным натиском озверевшей в край скотины.

Видимо, запах крови пробудил в ней первородные инстинкты — вряд ли в рационе часто попадались живые люди, а тут такой деликатес сам пожаловал на блюдо. Неудивительно, что прежде неспешное и ленивое чудовище задергало конечностями с такой прытью, что кабина заходила ходуном. Пока я откисал у стеночки, Анна всеми силами отбивалась от попыток схватить меня, но долго так продолжаться не могло. Рано или поздно тварь доберется до цели, вдоволь насытится свежим гемоглобином и тогда… Минуточку.

Путь к спасению оказался столь же прост, сколь и очевиден. Сработал раз — сработает и сейчас, тем более, что истинный носферату вряд ли впадет в безумную ярость от пары капель. Зато получит достаточный прилив мощи, чтобы выгнать прочь настырного пассажира. За небольшой отдых я подкопил слабый заряд, на последних крохах выносливости подскочил к аватаре и обхватил ладонями башку, а большими пальцами закрыл щелочки в маске. После чего пропустил через них такие лучи, что на миг увидел собственные фаланги, будто на рентгене.

Бестия заорала на все четыре этажа, отпрянула и обхватила уродливую рожу. Однако не отступила ни на шаг, продолжая держать створки и торчать на пороге. Улучив момент, я обернулся к принцессе, глубоко вдохнул и произнес:

— Простите, ваше высочество, но иначе нельзя.

После чего прильнул к ее нежным губкам своими опухшими окровавленными варениками. Поначалу ожидал вспышку гнева и очередную нокаутирующую пощечину, однако после короткого — в пару секунд — ступора Анна неожиданно ответила на поцелуй. Да так, что от затылка до пяток прокатилась электрическая дрожь, несмотря на обуявший страх и нечеловеческую усталость.

Острый язычок проник прямо внутрь, стараясь собрать каждую капельку крови, и, признаюсь честно, ничего подобного впредь не испытывал, несмотря на немалый опыт: от дворовой «бутылочки» и до шашней с топовыми универскими кралями. Уж не знаю, где и на ком цесаревна так натренировалась, но я чувствовал каждой клеточкой без малого полувековой опыт. И если бы она решила подобным образом выкачать из меня всю кровь без остатка, я бы, скорее всего, не стал сопротивляться.

Но девушке хватило и того, что натекло из разбитого носа. Откинув меня в сторону, точно осушенный до дна кубок, вампирша щелкнула полуметровыми когтями и накинулась на аватару с такой прытью, что ошметки тентаклей полетели во все стороны, как щепа из древесного измельчителя. Куски с черной зловонной жижей падали на одежду, прилипали к стенам и градом сыпались с потолка, но и этих увечий хватило лишь для того, чтобы отогнать гадину на пару метров от шахты. И как только створки закрылись, по ним тут же лупанули кулаками, оставив шесть неглубоких вмятин, а по зданию прокатился раздраженный вой.

На всякий случай вжался спиной в стену, ожидая внезапной атаки с любой стороны, и все же тварь от нас отстала — правда, вряд ли надолго. Вынюхать побитую дичь не составит особого труда, как и пробраться на третий этаж через пролом в полу или окно, так что до победы оставалось еще слишком далеко. И чтобы немного разбавить гнетущую обстановку и сбросить переизбыток адреналина, повернулся к спутнице и спросил:

— Не сочтите за дерзость, но кто вас научил так страстно лобызаться?

— Мои горничные, — с ехидцей ответила спутница и облизнулась.

Третий ярус представлял собой вереницу кабинетов — музейных штуковин здесь не выставляли, отведя помещения чисто под административные нужды. Пройдя по длинному коридору, в самом конце заметил искомую табличку: «Титов А.А.». Кабинет заперли, но замка хватило лишь на один удар, после чего мы оказались в крохотной пыльной комнатушке, сплошь заставленной башенками из папок и гроссбухов.

Все это добро обильно покрывала пыльная паутина, и несмотря на легкую арахнофобию, я немедленно занял скрипучее кресло и приступил к первичному изучению рабочего стола. И сразу же увидел пожелтевший пергамент с недописанным письмом, нижнюю часть которого залили чернила из опрокинутой баночки. Очевидно, старик (тогда еще юноша) в спешке покидал здание, и не нужно обладать талантом Шерлока Холмса, чтобы понять, почему.

Послание адресовалось верховному магистру Ордена — некоему Пушкину А.С. Не думаю, что это знаменитый поэт, хотя по времени вполне подходит. Невольно хмыкнул, представив «наше все» в кожаном плаще, ковбойской шляпе и с осиновыми колами в патронташе через грудь, хотя поводов для веселья имелось немного.

— Вы должны это увидеть, — перевел взгляд на принцессу, что листала пухлый журнал в багровом переплете. — И прочитать вслух.

— Это настолько важно? — лениво прозвучало в ответ.

— Это предельно важно, — протянул письмо. — Читайте.

— Ваше сиятельство Александр Сергеевич, — неужели все-таки тот самый? — Я в полной мере осознаю свой нижайший статус и вероятные последствия, однако не могу молчать по поводу изуверской казни, что Вы учинили над императрицей. В этой жестокости нет ни смысла, ни совести, ни чести, ибо измывательство над поверженным врагом опускает Вас до его уровня. И если Вы считаете вампиров в целом и Анхальтов в частности дикими кровожадными животными, то кто тогда Вы сами? Ежели Вам столь необходимо умертвить женщину и ее дочь, то сделайте это быстро и безболезненно, согласно догматам Ордена и человеческим ценностям, а не превращайте в кровавую забаву для обезумевшей черни. Но если Вас интересует мое мнение (знаю, что не интересует, но все же выскажу), то жестокая казнь пленных женщин не вдохновит Крестный Поход на новые свершения, но окончательно озлобит Вальдемара и приведет…

Тут текст обрывался, но общий смысл угадывался без труда.

— Это ничего не доказывает, — фыркнула Анна.

— Доказывает. И еще как. Альберт хотел вас спасти. И делал все, что в его силах. Возможно, он даже любил тебя до обращения. А может быть и после.

— Что за чушь! Он ненавидит нас всем сердцем и всячески настаивал на ограничении нашей власти после перемирия.

— Значит, был повод.

— То есть, это мы во всем виноваты?

— Не во всем, — поднял ладони. — Но чем-то вы старику насолили, раз уж он так резко переобулся. Найдем кабинет Пушкина — узнаем, чем именно.