Гувер созвал специальную сессию конгресса для решения экономических проблем, с которыми столкнулись фермеры, и предложил повысить тариф на всю импортируемую сельскохозяйственную продукцию. Несмотря на проблемы, решение которых заняло больше года, конгресс все же принял Закон Смута – Хоули о тарифе, а 17 июня 1930 г. его подписал президент. Этот тариф стал самым высоким из всех, когда-либо принятых конгрессом. Импортные пошлины на сельскохозяйственные товары повысились до 45 %. Чрезмерный рост тарифов привел к тому, что 26 стран в свою очередь повысили таможенные пошлины, нанеся сокрушительный удар по американскому экспорту. В июне 1929 г. конгресс для оказания помощи фермерам принял Закон о реализации сельскохозяйственной продукции, в соответствии с которым было создано Федеральное управление по делам фермеров из восьми членов и министра сельского хозяйства. Был также учрежден возобновляемый фонд в 500 миллионов долларов для низкопроцентных кредитов кооперативам на строительство складов и продажу излишков урожая. Но помощь пришла слишком поздно, и 23 октября 1929 г. фондовый рынок рухнул. Так началась самая страшная экономическая депрессия в истории страны.

В течение следующего кошмарного месяца продолжался обвал фондового рынка и паническая продажа акций, пока не было потеряно около 30 миллиардов долларов их рыночной стоимости. Экономический крах затянулся на десять лет. Сотни предприятий обанкротились, резко возросла безработица, последовала инфляция, а цены на сырьевые товары достигли рекордно низкого уровня.

Можно назвать немало причин этого стихийного бедствия, помимо уже изложенных. Прежде всего, это неправильное управление банковской системой Федерального резерва, ради получения прибыли допускавшей всевозможные нарушения, такие как покупка акций без оплаты их полной стоимости (плечевой кредит). Кроме того, для бизнеса того времени были весьма характерны мошенничества, выходящие далеко за рамки закона, мешала экономике и негибкость системы золотого стандарта.

Для борьбы с нарастающим кризисом президент Гувер призвал конгресс организовать программу чрезвычайной помощи, которая вводила бы федеральное управление, чтобы поддержать усилия добровольцев в штатах и на местах. Он также запросил средства в размере от 100 до 150 миллионов долларов на программы общественных работ. Но к лету 1931 г. ситуация ухудшилась, и в течение следующих пяти лет депрессия только усиливалась. В то лето обанкротились около 2300 банков с депозитами более 1,5 миллиарда долларов. Количество безработных увеличилось с 7 миллионов в 1931 г. до 14 миллионов в 1936 г. Американцы перебирались из городов обратно в сельскую местность в надежде хоть как-то заработать на жизнь. Люди голодали, теряли свои дома, лишаясь права выкупа, принимали благотворительную помощь, где только могли ее найти, просили о помощи. Доверие к деловым кругам и правительству сильно пошатнулось. Конгресс провел большое количество расследований и выявил доказательства того, что банкиры ненадлежащим образом использовали средства вкладчиков и манипулировали фондовым рынком ради получения сверхприбыли. Главными виновниками случившегося считали банкиров, а Герберта Гувера американцы обвиняли в том, что он не смог положить конец депрессии. Министр финансов Эндрю Меллон полагал, что каким-то неведомым образом нормальная деловая активность восстановится сама собой, и экономика снова будет развиваться по восходящей. Нужно просто подождать. «Пусть спад изживет себя сам, – заявлял он. – Пусть исчезнут лишние рабочие места, лишние акции, лишние фермеры. Люди станут нравственнее и будут работать усерднее. Цены скорректируются, и самые предприимчивые восстановят то, что погубили некомпетентные». Нет ничего удивительного в том, что американцы начали ненавидеть администрацию Гувера.

Но, как ни странно, они не утратили доверия к капиталистической системе. Коммунизм их не привлекал, как и фашизм, в отличие от ряда европейских стран. Прошло несколько голодных маршей, случались и массовые беспорядки, но в целом инцидентов с применением насилия было немного. Вероятно, самым впечатляющим стал Марш за премиальными на Вашингтон 1932 г., когда 12–15 тысяч безработных ветеранов Первой мировой войны («Бонусная армия») съехались в столицу и потребовали премиальные выплаты, которые конгресс санкционировал еще в 1924 г., преодолев вето Кулиджа. Эти выплаты были обещаны ветеранам в качестве компенсации их низких, по сравнению с более высокими доходами гражданских лиц, заработков во время войны. По принятому тогда закону всем ветеранам полагались выплаты из расчета 1,25 доллара в день за службу за границей и 1 доллар в день за службу в Соединенных Штатах. Впрочем, эти премиальные должны были выплачиваться до 1945 г., но ветераны и их семьи голодали. Деньги были им нужны немедленно, и они потребовали их от правительства. Для поднятия духа они распевали военные песни и несли плакаты, гласившие: «Нас приветствовали в 17-м, нас унижают в 32-м» («Cheered in ‘17, Jeered in ‘32»). В предместье Вашингтона Анакостия-Флэтс они из всякого хлама соорудили себе временное жилье, построив настоящий трущобный поселок. Вспышка насилия привела к гибели двух ветеранов, после чего президент Гувер для восстановления порядка вызвал войска под командованием генерала Дугласа Макартура, начальника штаба армии США. С ничем не оправданной жестокостью военные разогнали ветеранов слезоточивым газом и сожгли трущобы. Этот инцидент лишь усилил всеобщую ненависть к власти.

Администрация Гувера предложила учредить Корпорацию финансирования реконструкции для создания правительственного агентства по кредитованию с капиталом 500 миллионов долларов и правом заимствовать дополнительно до 1,5 миллиарда долларов. Некоторые демократы и прогрессисты назвали это предложение «подачкой миллионерам». По их мнению, стране была нужна национальная система страхования на случай безработицы. Тем не менее 22 января 1932 г. конгресс одобрил создание Корпорации финансирования реконструкции, и впоследствии она продлевала кредиты банкам, корпорациям, компаниям по страхованию жизни, строительным и кредитным ассоциациям, обществам ипотечного кредитования ферм и железных дорог. Корпорация не оказывала помощи малым предприятиям или должникам, которым грозила потеря жилища, но все же она предотвратила банкротство крупнейших банков страны. 21 июля 1932 г. был принят Закон о чрезвычайной помощи и о строительстве, расширивший полномочия Корпорации финансирования реконструкции и распространивший их на помощь строительным и сельскохозяйственным предприятиям и штатам, которым не хватало средств, чтобы улучшить тяжелую экономическую ситуацию.

27 февраля 1932 г. конгресс принял Закон Гласса – Стиголла, позволивший Федеральному резервному банку продать правительственные запасы золота на 750 миллионов долларов, чтобы поддержать курс валюты и компенсировать отток средств за рубеж. Эта мера также была призвана помешать гражданам накапливать золото. В июле по Закону о федеральном банке кредитования жилья было создано 8–12 банков, к которым могли присоединяться сберегательные банки, страховые компании и строительные и кредитные ассоциации, чтобы получить капитал для предоставления ипотечных кредитов покупателям жилья. Закон предназначался для предотвращения потери права выкупа заложенного имущества.