все равно отказалась от своей невинности, ничего не прося взамен. Она призналась, что испытывает к нему привязанность, но исчезла в ночи, не сказав ни слова.

Его мужская гордость требовала объяснений.

Но его сердце просто хотело увидеть ее снова.

Он поставил чашку с кофе и спросил как можно небрежнее, когда в его голове начал формироваться план.

— Что дамы запланировали на этот вечер, ты не в курсе?

— Они идут на лекцию в музее с Эмили Грей.

Куинн перевернул страницу.

— А мы с Робертом собираемся отправиться на улицу Сент-Джеймс.

Себастьян подавил желание спросить, разумно ли это, учитывая, сколько ночей его братья провели в клубах в последнее время. Но у него не было времени беспокоиться о них. Не тогда, когда ему приходилось иметь дело с надвигающимся штормом, которым была Миранда.

— Скорее всего, мы с Робертом проведем всю ночь в клубе, — многозначительно сказал Куинн, затем оторвался от газеты и послал Себастьяну кривую ухмылку. Не очень тонкий сигнал, что дом будет пуст, если он захочет снова пригласить женщину с прошлой ночи.

— Всю ночь.

Он скривил лицо. Он должен был бы радоваться тому, что его братья готовы помочь замести его следы, как они делали друг для друга всю свою жизнь, независимо от того, в какие проблемы они попадали. Но на этот раз его это раздражало, напомнив ему о самом последнем разе, когда он спрятал женщину, чтобы быть с ней. Он поклялся себе, что больше никогда этого не сделает, что он никогда не омрачит память об отце, поставив женщину выше своей семьи. Но именно это он и сделал прошлой ночью с Мирандой; он не смог отказать себе в счастливой ночи с ней, и сегодня утром он презирал себя за это.

Она заслуживала от него лучшего. Ради всего святого, он заслужил лучшего от себя.

И все же это не мешало ему снова хотеть быть с ней.

— Нас, наверное, не будет дома до рассвета, — добавил Куинн, притворившись, что его все еще интересуют объявления в газете.

— Тогда я, скорее всего, присоединюсь к вам, — сухо ответил Себастьян, желая положить конец любым подозрениям своего брата.

— Конечно, не присоединишься, — ответил Куинн, понимающе подмигнув, и поднял газету между ними.

Миранда глубоко вздохнула и попыталась сосредоточиться на вечернем ораторе в музее. Всю неделю она с нетерпением ждала услышать, как Джорджиана Брэдфорд расскажет о своих последних африканских приключениях, и лично встретиться со знаменитой авантюристкой, но теперь она не могла вспомнить ни слова из того, о чем говорилось. Что-то о крокодилах и речных порогах, пирамидах и… Ой, невозможно было сконцентрироваться!

Ее глаза закрылись от страдания. Она потеряла невинность. Из всех мужчин с Себастьяном Карлайлем. Все, что она могла сделать, это подавить стон на губах и не прерывать лекцию, когда еще раз подумала о прошлой ночи.

Она не сожалела о том, что была с ним. Как она могла? Ночь была просто волшебной. Он был нежным и заботливым с ней, даже смеялся вместе с ней, чтобы успокоить ее, и за те несколько драгоценных часов, проведенных вместе, он был более расслаблен, чем она видела его за последние годы. Если когда-нибудь. И все же это было прекрасно не только в интимности, но и после того, как он держал ее в своих руках, в глубоком грохоте его голоса, когда он сказал ей, что она красива, и в том, как она была счастлива просто лежать рядом с ним. Быть с ним оказалось более особенным и захватывающим, чем она могла представить. Именно потому, что этим человеком был Себастьян.

Но она заботилась о Себастьяне, а не о герцоге Тренте. Как будто она покинула Воксхолл в карете с одним мужчиной, а через три часа покинула объятия другого. В самом деле, двое мужчин — герцог Трент, который хотел в качестве своей жены светскую даму с воспитанием и изысканными манерами, и Себастьян, который хотел ее, женщину, которая была полной противоположностью всего этого. Герцог Трент, который разочаровал ее своей одержимостью порядочностью и положением, и Себастьян, которого она любила. Независимо от того, что она хотела провести остаток своей жизни с Себастьяном, герцог Трент сделал это невозможным.

О, она была дурой! Несмотря на то, что она знала, что у нее нет будущего с ним, она не могла не вспоминать все чудесные моменты, которые они провели вместе, все мягкие прикосновения и нежные поцелуи, все счастье и смех. Ей отчаянно хотелось снова быть с ним, и не только ради сияющих ночных удовольствий. Она хотела иметь шанс прожить с ним жизнь, создать вместе дом, в котором были бы любовь, комфорт, смех, дети… о, много-много детей!

Она не хотела ничего меньшего, чем его любовь. Но он никогда не позволил бы себе этого отдать.

Господи, о чем она думала? И на этот раз она действительно опустила голову на руки и застонала.

Сидя рядом с ней, леди Эмили Грей с беспокойством прошептала.

— С тобой все в порядке?

Она кивнула невестке Жози, которая сопровождала ее на лекцию. Хотя Миранда прошлой ночью сама пробиралась по улицам Мейфэра, дважды, она не осмелилась выйти на светское мероприятие без надлежащей сопровождающей. Поэтому, когда другие дамы отказались, Миранда практически вытащила Эмили с собой сегодня вечером, потому что она не хотела пропустить лекцию… и потому, что провести тихий вечер дома в окружении семьи Себастьяна, было бы чистой пыткой.

Итак, теперь она сидела в галерее Британского музея, не позволяя глазам отвлекаться на леди Джейн Шеридан, сидящую в первом ряду с матерью и сестрой, и пыталась сосредоточиться на лекции, не слыша ни единого слова.

Леди Эмили нахмурилась.

— Ты выглядишь довольно больной.

— Просто головная боль, — заверила она ее. Себастьян и был головной болью. Ее собственной мучительной, душераздирающей головной болью.

Эмили сжала ее руку.

— Мы можем уйти, если хочешь.

— Нет, я хочу остаться.

Она выдавила улыбку.

— Я нахожу лекцию увлекательной. Правда.

Взгляд Эмили на Миранду сказал ей, что она ей не поверила. Но ее подруга знала, что нельзя давить.

— Отлично. Но если головная боль усилится, мы уйдем.

Эмили была всего на несколько лет старше Миранды, но у нее были манеры опытной матери и строгий авторитет жены полковника.

С искренней теплой улыбкой в ответ на ее беспокойство Миранда кивнула.

— Договорились.

Эмили выпустила ее руку и посмотрела мимо нее вдоль рядов.

— О, это Оливия Синклер. Я обещала помочь ей спланировать ее предстоящую вечеринку в саду. Ты не возражаешь, если я отойду