Таким образом, накануне Западного похода Чингисхан не только лишил чжурчжэньского Алтан-хана его последнего союзника, но и вынудил правителя государства Гуулин (Кореи) признать свою вассальную зависимость и взять на себя обязательство нести повинности в пользу Великого Монгольского Улуса.

Говоря о действиях Чингисхана, предпринятых накануне западного похода и направленных на обеспечение безопасности тыла, следует упомянуть его приказ, в соответствии с которым:

«Младшему брату Тэмугэ отчигину было приказано управлять коренным юртом и верховной ставкой, а его дочь Алаха бэхи была возведена в принцессы-государствоуправитель-ницы Северным Китаем с вручением ей „Печати принцессы-государствоуправительницы“»[800].

Эти назначения, сделанные на Великом хуралтае 1218 г., были обусловлены опытом военного похода монголов на империю Цзинь, когда Чингисхан убедился в важности обеспечить безопасность тыла.

Китайский дипломат-разведчик Чжао Хун, побывавший в начале 20-х гг. XIII в. в местах проживания онгудов, засвидетельствовал, что Алаха бэхи, «попросту называемая Би-цзи Хатунь (Фу-жень)… живет вдовой и ныне управляет Белыми Татарами (онгудами. — А. М.). Она каждый день сама все осматривает; ей прислуживают несколько тысяч женщин; все распоряжения касательно походов и казней выходят от нее самой»[801].

В то время как Чжао Хун фактически ограничивал деятельность Алаха бэхи управлением онгудами, авторы «Юань ши» в главе, посвященной жизнеописанию Алахуши дигитхури, восторгаясь умом Алаха бэхи и проводимой ею мудрой политикой, свидетельствовали о том, что, когда Владыка Чингисхан отправлялся в военные походы, именно она вершила государственные дела на подвластной ей территории[802]. И именно для этого она была удостоена «Печати принцессы-государствоуправительницы»[803].

Что же касается гуй вана Мухали, то ему поручалось командование военным контингентом, оставленным Чингисханом в Северном Китае для обеспечения мира и безопасности и при необходимости — ведения военных действий против войск чжурчжэньского Алтан-хана.

По мнению монгольского историка, академика Ш. Биры, в этот период времени Чингисхан не стремился по примеру кочевников древних времен полностью завоевать Северный Китай и создать кочевую империю с центром в Китае, что являлось кардинально новой политикой северных кочевников в многовековой истории их взаимоотношений с Китаем.

Вместо этого он решил, прежде всего, отправиться на запад, чтобы присоединить к себе родственные кочевые народы, расселившиеся в оседлых и полуоседлых странах, и создать Всекочевническую державу[804].

* * *

Чингисхан подготовил главные силы своей армии: «снарядил и наставил своих сыновей, великих эмиров, ноёнов и тысячников, сотников и десятников, составил два фланга и передовой отряд (под командованием Зэва. — А. М.)»[805] и объявил общий сбор и смотр всех частей армии Великого Монгольского Улуса, участвовавших в походе на державу хорезмшаха, в низовьях Иртыша в мае 1219 г., а затем «Чингисхан провозгласил новую ясу»:

«Он повелел направить посланников к султану (Мухаммеду хорезмшаху. — А. М.), чтобы предупредить его о своей решимости выступить против него и осуществить возмездие за убийство купцов. Ибо „тот, кто предупреждает, имеет оправдание“»[806].

Следуя правилам цивилизованного ведения военных действий, Чингисхан через своих послов предупредил хорезмшаха об объявлении ему войны, а также сообщил о причинах своего решения, и в апреле 1219 г., когда в назначенный срок все войска собрались, двинул главные силы собственной армии на Запад против сартаульцев.

Опираясь на древние источники, китайский исследователь Сайшаал считал, что этот поход войск Чингисхана можно разделить на три фазы: первая — «Сражения в Мавераннахре»[807], в ходе которых были уничтожены основные силы хорезмшаха; вторая — «Сражения на Инде», проходившие на юге страны, в которых Чингисхану уже противостоял сын хорезмшаха Джелал ад-Дин, сумевший объединить вокруг себя остатки войска отца; третья — «Сражения в Прикаспии». В отличие от первых двух фаз, во время которых военными действиями руководил лично Чингисхан, поход в Прикаспийские земли и далее возглавили его полководцы — Зэв и Субэдэй.

Военный монгольский историк X. Шагдар, опираясь на свидетельства той эпохи, дал развернутое определение стратегического плана Чингисхана в первой важнейшей фазе этого похода: «Дабы скрыть направление главного удара, передовой отряд Зэва, пройдя по горным проходам Памира и Тянь-Шаня, должен был выйти в Ферганскую долину и привлечь к себе внимание основных сил хорезмшаха; с этой же целью необходимо было окружить приграничный город Отрар и направить две монгольские армии вверх и вниз по течению Сырдарьи; эти монгольские части должны были громить и захватывать прибрежные города, приковывая к себе значительные силы противника, тем временем главные силы войска Чингисхана должны были скрытно форсировать Сырдарью, преодолеть пустыню Кызылкумы и, достигнув Бухары, преградить путь подхода вражеских войск из Персии и Хорасана. Вслед за тем они должны были соединиться с частями, возглавляемыми Зэвом и Цага-даем, и совместными усилиями окружить и разгромить (Бухару. — А. М.) и Самарканд»[808].

Незаурядные способности и умение управлять войсками, направлять военные силы на решительные части театра войны Чингисхан продемонстрировал уже в первой фазе этого похода монголов. Он смог ввести в заблуждение султана Мухаммеда по поводу направления главного удара монгольских войск. Хорезмшах ожидал его из района, находящегося в верховье Сырдарьи, «поэтому туда был послан прославленный военачальник Тимур-мэлиг, были укреплены города, расположенные на берегу Сырдарьи. Именно здесь хорезмшах намеревался остановить наступление монголов, а после подхода подкрепления из Хорасана и Персии — разгромить врага»[809].

Однако вопреки ожиданиям хорезмшаха, но строго по плану Чингисхана войско Зэва, внезапно появившись в Ферганской долине весной 1219 г., приковало своими действиями внимание хорезмшаха к этому району. Все это позволило основным силам во главе с Чингисханом в начале 1220 г. беспрепятственно форсировать Сырдарью и продолжить наступление на Бухару[810].

Чингисхан устремился к Бухаре, чтобы зайти с тыла к новой столице хорезмшаха, городу Самарканду, и, захватив его, завершить окружение вооруженных сил султана в Мавераннахре. Благодаря этому должна была прерваться связь между новой и старой столицей Хорезма — Гурганджем (Ургенчем. — А. М.) и быть сорваны любые попытки оказать военную помощь городам, входившим в приграничную линию обороны сартаульцев на Сырдарье.

В начале марта 1220 г. монгольское войско под командованием Чингисхана прибыло к Бухаре и окружило город. «Вскоре жители (Бухары) раскрыли ворота города, и люди из имамов и ученых лиц явились к его величеству с выражением раболепия…

Он (Чингисхан. — А. М.) заставил явиться все население города, поднялся на мимбар загородной площади, где совершаются общественные праздничные моления, и после изложения рассказа о противлении и вероломстве султана сказал:

„О люди, знайте, что вы совершили великие проступки, а ваши вельможи — предводители грехов.

Бойтесь меня! Основываясь на чем, я говорю эти слова? Потому что я — кара господня (Всевышнего Тэнгри. — А. М.).

Если бы с вашей (стороны) не были