в состоянии приятной свежести и тепла. Она сидела напротив и внимательно слушала, что происходит в Эльвондии, потому что этот мир для неё был таким же неизведанным и сложным, как и для Тэмира. Намир убеждал себя, что просто делится с будущей королевой своими знаниями. Где-то в глубине души он не верил до конца в смерть кузена, потому что предание гласило, что вот эта девушка станет следующей королевой Эльвондии, а победит короля только Истинная Кровь. И надежда теплилась, заставляя Намира делиться своими знаниями:

— Коликсоты совершенно безвредны, даже полезны, но их привычка — обосновываться в колодцах с питьевой водой, — заставляет многих с ними бороться!

— Ну, неприятно, конечно — наливаешь воду, а тебе в стакан падает волосатый говорящий червяк, который при этом рассказывает, какие примеси есть в воде, — усмехается принцесса, вспомнив свою первую встречу с коликсотом.

— Так в этом и дело! Они некрасивые, но очень полезные, с ними не бороться надо, а платить им магией и золотом за то, что они наше здоровье оберегают! Я вот думаю нанять штук десять, чтобы они мне проверяли всё, что я пью.

— Какая интересная идея! — поразилась Лея. — Это же можно все вредные вещества так из употребления убрать, и стариться мы будем ещё медленнее!

Намир кивает, улыбаясь — они с этой девочкой всегда на одной волне, а её забота о его рационе заставляет юношу предаваться каким-то новым мечтам. Во дворце сотни слуг, но Лея лично следит за его ужином, пока он часами носится по королевству, накапливая неразрешаемые вопросы. К тому же после битвы с вампирами некоторые драконы как-то с прохладцей стали относиться к принцу, и тот никак не поймёт, в чём там дело? Он по минутам вспоминает тот бой, которого, конечно, не видел, но слышал, как плотным градом шмякались об землю тела вампиров, при этом, когда драконы прибыли на двор Тианы, Намир бегло, но осмотрел каждого — у всех конечности были на месте, особых ран он так же не заметил. Значит, дело не в потерях в бою. Что-то он не отследил. Хотя подозревал несколько причин: он заставил их воевать за того, кто создал проблему с теми, кто когда-то были их врагами. А ещё они, наверное, считали, что как только Намир взойдёт на трон, то проблемы решатся автоматически, но так не бывает: некоторые (большинство) проблемы решаются только силами короля этого мира, которых у Намира нет!

И всё же он старается делать всё, что в его силах и продолжает приходить к одиноким драконам, даже когда они говорят с ним сквозь зубы и принимают помощь через усилие. Намир то и дело вызывает к себе Леона и осматривает его. Принц всякий раз качает головой, не зная, как помочь этим двоим. С Зарой он не встречается, так как драконша не желает ни с кем общаться, оплакивая свой поступок. Холин отстроил дом Леона, и супружеская пара перебрались из дома Тианы туда, так говорят, кто видел, Аметисту пришлось нести супругу на спине, так расстроена была Рубин.

Однажды во время завтрака во дворец пришёл Дамир с матерью. Принцесса Тэйла всегда относилась к мальчикам так, словно они оба — её сыновья, и материнскую ласку Второй Наследник познал в объятиях именно этой тётушки. Принцесса Тэйла мягко посмотрела на Намира и предложила:

— Давай проведём заклинание поиска. Ты должен успокоиться и что-то решать с ответственностью за королевство.

Но ИО короля знает, что это заклинание отнимает слишком много сил, поэтому не желает тратить на свои проблемы чужую магию, которая, возможно, им вскоре пригодится, чтобы спастись в разрушающемся мире.

— Тётушка, но это может обессилить нас всех! — отворачивался принц, пряча слёзы.

— Намир, это не страшно. Если мы не сможем спасти королевство, то… А так ты узнаешь правду о своём отце. Не надо откладывать, начнём.

Женщина расстелила перед собой платок, махнула рукавом, и на полотне проступила карта королевства. Она взяла обоих парней за руки и начала читать заклинание. Вены на руках кузенов посинели, наполняясь магией. Вскоре на карте выявилось яркое пятно, оповещая присутствующих, что объект найден живым и вполне себе здоровым!

Намир охнул. Дамир посмотрел на него с привычной надменностью. Парни поблагодарили волшебницу, создали портал и молча ушли в него. Как они сами об этом не подумали?

* * *

Аметист проснулся от мощного притока сил. Он замер, соображая, что происходит? Затем за секунду обернулся и уже стоял перед волшебницей в домашнем халате, желая сломать ей не только руку, которая лежала у него на плече, но и шею!

Он уже открыл рот, чтобы разбудить Зару и предоставить эту возможность ей, как мерзкая волшебница схватила его и утащила в портал. Они оказались в гостиной Тианы. Воительница устало упала в кресло. Аметист уселся напротив на диван, закинул ногу на ногу, и злобно сверлил свою наездницу глазами.

Тиана исхудала, глаза стали ещё глубже, превратившись в глубокие ямы. Скулы очертились ещё резче, как и подбородок. Только яркие губы так же вызывающе алели на бледном лице. Вообще сейчас Ноён была сильно похожа на призрак той, кому Леон был предан столько лет! Они молчали. Тиана огляделась и тихо рассмеялась:

— Всё повторяется, опять тут срач.

— Ты обалдела, скотина винторогая? — взревел, наконец, Аметист. — Где тебя носило, тварина? Где Тэмир?

— Я потеряла его, Леон, — голос волшебницы звучал потерянно и тускло.

Леон снова упал на диван. Все видели, как умер молодой король, но подтверждение от Тианы убило маленькую надежду на их ошибку.

* * *

«Интересно, как?»

Глава 14. Воспоминания

Аметист крутил кольцо на пальце и размышлял — оставить Зару в неведении или всё же вызвать и рассказать? Только что рассказывать? Хороших новостей нет, а девочка и так плачет постоянно, глаза и нос опухли и почти заплыли. Леон то и дело слышит её всхлипы, даже во сне. Чего бередить рану? В конце концов, Ти вернулась и магией его подпитала, а значит, теперь Зара не умрёт у него на глазах, как он того боялся. Однако если он скажет, что Ноён вернулась, Рубин душу из Тианы вытрясет, но узнает, куда она утащила тело Тэмира? Леон тоже хотел бы узнать, но его всадница так плохо выглядела, что он решил сжалиться над ней и отложить неприятный разговор.

Ноён смотрела в окно. Она вспомнила, как они с Тэмиром разговаривали в последний раз по-хорошему. Ощущение, что это случилось много веков назад. Но прошло всего две