Андуин даже не сомневался в том, что Мойра уже разузнала все, что только можно. Юноша предполагал, что она не из тех, кто стал бы долго ждать, чтобы выяснить всю интересующую информацию. Тем не менее, пока они ели суп и салат, он рассказал ей то, что и так все знали о приключениях его отца.

– Вам, должно быть, пришлось очень нелегко, Андуин.

Принц считал, что на самом деле Мойре было совершенно все равно, но вдруг ему в голову пришла одна идея, и юноша решил рискнуть.

– Да, действительно, – сказал он совершенно честно. – Но еще тяжелее было понимать, что он не одобряет то направление, которому я хотел бы придерживаться в жизни. Говорят, в этом вы можете меня понять.

Впервые с тех пор как Андуин увидел Мойру, она посмотрела на него, и на ее лице отразились совершенно неподдельные эмоции. Глаза дворфийки широко распахнулись от изумления, а ложка замерла на полпути ко рту. Мойра выглядела беззащитной и смущенной, но поспешила взять себя в руки.

– О чем это вы говорите? – произнесла дворфийка, наигранно смеясь.

– Я слышал, что Магни оказался далеко не лучшим отцом в мире, несмотря на то что хотел им быть… как и мой отец, – вздохнул Андуин. – А еще я слышал, что он так никогда и не простил вас за то, что вы – не сын, которого он так хотел. – Взгляд девушки ожесточился, но глаза странно заблестели, словно она сдерживала слезы. Когда Мойра заговорила, слова понеслись из ее уст неудержимым потоком:

– Мой отец действительно был очень разочарован тем, что я родилась женщиной. Он так и не смог поверить в то, что я не желала оставаться в этом городе. Ведь здесь мне постоянно напоминали о том, что одним лишь своим рождением я подвела его. Отец решил, что я могла влюбиться в дворфа из клана Черного Железа только под действием чар. Что ж, Андуин, так и было. Этими чарами стало его уважение. Внимание его народа к моим словам. Его вера, что я могу править, и править хорошо, даже будучи женщиной. Клан Черного Железа принял меня, когда мой собственный отец – отказался. – Мойра невесело рассмеялась. – И это – единственные чары, которые Дагран Тауриссан и дворфы Черного Железа наложили на меня. Мой отец считал, что их можно только презирать. Что с ними можно лишь сражаться и убивать. Но они такие же дворфы, как и дворфы любого другого клана. Потомки земельников. Другим дворфам не стоило об этом забывать, и я намерена им напомнить.

– Вы – законная наследница, – согласился Андуин. – Магни следовало признать это и растить вас как наследницу с самого вашего рождения. Мне очень жаль, что вы почувствовали себя нужной и уважаемой лишь в клане Черного Железа. И вы правы, они тоже дворфы. Но вы не сможете достичь гармонии, если будете заставлять народ Стальгорна думать так же, как и вы. Откройте город. Позвольте всем увидеть клан Черного Железа так, как его видите вы. Тогда у них будет…

Мойра резко прервала его:

– У них будет лишь то, что я позволю! И они будут делать только то, что я им прикажу! Закон на моей стороне, и Дагран – мальчик, которого так желал иметь Магни вместо меня – будет править, когда меня не станет. Его отец и я…

Она осеклась, и искренний гнев на ее лице вдруг сменился искусственной радостью.

– Вы знаете, – улыбнулась дворфийка, – а ведь эта мысль только сейчас пришла ко мне в голову.

Обескураженный тем, что Мойра вернулась к своему прежнему поведению, Андуин уточнил:

– И что же это за мысль?

– Ну как же. Я ведь теперь не просто королева, я императрица.

По спине Андуина пробежал холодок.

– Ну конечно! Это же все меняет! Теперь у меня два народа, которыми нужно править. И они перейдут к моему малышу, когда он достигнет совершеннолетия. Такие возможности, чтобы строить мосты, чтобы принести мир. Разве вы не согласны?

– Мир – это всегда благородная цель, – согласился принц, чувствуя, как его сердце замирает. Андуин держал Мойру на крючке, и какое-то время она говорила с ним откровенно. Но момент прошел.

– Воистину. Ну и ну. Иногда мне кажется, что я просто глупенькая маленькая девочка.

«Нет, тебе так не кажется. И мне тоже».

– Я могу вас понять. Иногда мне кажется, что я всего лишь тринадцатилетний мальчик, – ответил принц.

Мойра снова захихикала.

– Ах, Андуин, мне так нравится ваше чувство юмора. И хотя я думаю, что ваш отец очень скучает по вам, я совершенно, абсолютно уверена в том, что пока что просто не вынесу расставания с вами.

Юноша выдавил из себя улыбку, искренне надеясь, что она выглядела не такой фальшивой, какой была на самом деле.

Несколько часов спустя он, наконец, оказался один в своих покоях. Закрыв дверь, Андуин тяжело прислонился к ней.

Мойра не была ни сумасшедшей, ни заколдованной, но как же Андуину хотелось, чтобы все обстояло именно так. С ней поступили неправильно, он был вынужден это признать, но вместо того, чтобы стать из-за этого сильнее, дворфийка позволила обиде разъедать ее изнутри. Мойра была расчетлива, и в ее руках сосредоточилась власть. А еще она собиралась завещать империю своему сыну. Кое-что из того, что она сказала, казалось вполне разумным. Андуин любил мир. Но еще он любил свободу.

Ему необходимо было выбраться отсюда и рассказать кому-то, что здесь происходит. Андуин сделал глубокий вдох, провел рукой по волосам и начал кидать вещи в небольшую сумку, которую привез для дневных прогулок с… Свет, как же он скучал по Эйрин, даже сейчас. Но в то же время радовался, что его подруга не увидела, во что превратился Стальгорн.

Андуин не собирался брать с собой много вещей. Один или два комплекта одежды, немного денег. Он привез с собой из Штормграда несколько ценных безделушек, но сейчас, когда нужно было как можно скорее бежать отсюда, понял, что вполне может прожить и без них. Оставалась только одна вещица, которая слишком многое для него значила и была слишком драгоценной, чтобы с нею расстаться.

Со смерти Магни мальчик держал ее под кроватью, завернутую в ту же самую ткань, что и в тот день, когда получил ее в подарок от короля дворфов. Андуин надеялся, что Мойра ничего не знала об этом подарке. Почему-то он подозревал, что ей это совсем не понравится.

Юноша быстро развернул прекрасную булаву и прикоснулся к ней. Страхолом. Сейчас он очень нуждался в его утешении. Андуин позволил руке на мгновение взяться за оружие, а затем снова завернул его в ткань и бережно положил в сумку.

Время пришло. Андуин решил ничего не говорить Уиллу. Чем меньше пожилой слуга знал, тем менее жестоко с ним обойдутся. Принц сделал глубокий вдох, сунул руку в карман и сжал в пальцах камень возвращения, который дала ему Джайна. Крепко зажмурившись, Андуин представил виды Терамора, маленького уютного камина Джайны…

… и переместился туда.

Джайна уставилась на него.

– Андуин, что ты здесь делаешь?

Принцу Штормграда было не до нее. Не шевелясь, он с открытым ртом уставился на стоявшего прямо перед ним громадного разъяренного таурена в броне и перьях.