Графство Роен… Думал ли я когда-нибудь, что стану полновластным хозяином такого благодатного края? Конечно же нет, не думал. Да и сейчас не особо в это верится. Особенно в свете последних новостей, полученных от баронессы Синллер.

К счастью, сама Риита после того, как весьма неожиданно дала мне вассальную клятву, хоть и признала за мной право на графство, но в крайности не впадала. А то я уже испугался, что она начнет изображать из себя преданного слугу. Но нет. Когда я немного справился с удивлением и согласился с ее словами, баронесса сразу же превратилась в обычную девушку, а не в ревностного служаку, готового на все ради своего сюзерена. Кроме того, было заметно, что она испытывает настоящее облегчение, взвалив груз в виде непростых проблем графства и входящих в него баронств на мои плечи.

А я наконец-то узнал, что именно творится на вверенной мне земле. И надо сказать, первая мысль была о том, что же со всем этим делать. Ответа на этот вопрос я не нашел до сих пор, хотя уже сутки ломал голову.

Оказалось, что все немного лучше, чем я предполагал. Лучше в том смысле, что не каждый из пяти баронов решил заделаться графом. Только двое.

Первым был барон Крестелл. И он же и являлся самым опасным противником. Виды на графство Роен у него были давно, наверное уже лет десять. А если точнее, то даже не у него самого, а у его отца, графа Волена, род которого уже несколько поколений враждует с родом Роен. Враждует не открыто, без боевых столкновений, а вроде как тайно. Каждый Волен просто мечтал сделать какую-нибудь гадость Роенам, и мечты эти были взаимными. Но если раньше все сводилось к закулисным интригам, то пятнадцать лет назад противостояние двух влиятельных родов перешло на новый уровень. Графу Волену удалось сделать своего младшего сына бароном Крестеллом, и с тех пор на земле Роенов появилось враждебно настроенное баронство, которое пользовалось поддержкой не самого последнего графа в империи. Как именно у Волена получилось все это провернуть, Риита не знала. Только слухи. А их было великое множество. Самыми достоверными выглядели две версии. Если верить им, то старый барон Крестелл либо попросту продал свои родовые земли, объявив наследником нынешнего барона, либо же его вынудили отдать их даром. И баронесса Синллер склонялась именно ко второй, так как настоящий наследник внезапно пропал.

Возможно, что неспешное противостояние Воленов и Роенов длилось бы и по сей день, если бы один графеныш не попытался из-за сжирающей его ревности и обиды поквитаться со своей невестой и одним никому не известным призванным. В итоге граф Волен лишился своего заклятого врага, а его сыну, ныне барону Крестеллу, выпала возможность окончательно прибрать графство Роен к рукам. Что при полной, но негласной поддержке отца было делом вполне реальным и уже вовсю претворялось в жизнь.

Вторым же соискателем графского титула оказался барон Столлер, который всегда был верным сторонником Роенов. И если возможностей у него было меньше, чем у Крестелла, то амбиций и самоуверенности хватало на троих. А еще имелись средства, которые он решил вложить не в гвардейцев, а в более дешевых наемников.

Три других барона, а если точнее, то два барона и одна баронесса оказались между двух огней. Впрочем, покойный ныне Котил сразу же выбрал сторону Крестелла и продался ему с потрохами. Чуть позже еще один барон, Геррил, практически выбыл из игры и стал беспрекословно выполнять поручения все того же Крестелла. Причина такого поступка оказалась проста до безобразия – все трое детей Геррила попали в заложники.

В стороне от их разборок до сих пор оставалась лишь баронесса Синллер, вдова погибшего пару лет назад барона Синлерра. После смерти мужа она взяла власть в свои красивые ручки и правила, по ее же словам, весьма умело. Только вот в последнее время все ее гвардейцы вынуждены были постоянно патрулировать земли баронства, дабы не допустить разорения деревень, как это уже случилось с несколькими деревушками, принадлежавшими лично графу Роену. Именно по этой причине у баронессы была столь малая охрана во время встречи с Котилом.

Но самым поганым во всей этой истории оказалось другое. Во-первых, барон Крестелл уже выбил из замка Роен две сотни прибывших туда гвардейцев барона Биллара. А во-вторых, помогли ему в этом дикие орки. И теперь барон, видимо оказывая ответную услугу, продавал оркам жителей графства. В рабство, которое в империи уже несколько веков являлось одним из самых страшных преступлений.

И вот со всем этим предстояло разбираться мне. С восемью десятками гвардейцев. Причем я так и не понял, стоит ли мне рассчитывать на военную поддержку баронессы или же придется справляться своими невеликими силами.

А еще меня волновало, что будет с графством, если я не справлюсь. Империя пришлет сюда легионы и приведет всех баронов к покорности? Вполне возможно. Только в этом случае не видать мне графства как своих ушей. Хотя и при другом, более благоприятном варианте сомневаюсь, что графство отдадут мне.

– Кезун, – окликнул я разумника. Наш отряд как раз двигался вдоль реки, которая, судя по карте, вскоре должна была повернуть вправо. Но пока этого не случилось, и агент тайной стражи с задумчиво-мечтательным выражением на лице всматривался в неспешно текущую воду. – Какова была бы реакция императора, если бы при прежнем графе подданных империи стали продавать оркам?

– Реакция была бы вполне ожидаемой, – пожал плечами маг. – Графство сменило бы хозяина.

– Так почему сейчас император ничего не делает? – задал я закономерный вопрос.

– Как это не делает?! – искренне удивился Кезун. – А тебя кто сюда послал?

– Ты считаешь, что это нормально? Отправить новоиспеченного барона, который практически ничего не понимает в делах империи, с небольшим отрядом бороться с орками и мятежными баронами?

– Что бы я ни думал, но решение императора – это решение императора. Не мне о нем судить. И к тому же про орков никто не знал.

– Но теперь-то знают?

– Нет, – отрицательно покачал головой разумник.

– То есть как это – нет?! – От удивления я даже натянул поводья и заставил свою лошадку остановиться и недовольно зафыркать. – Ты чего, не доложил? А зачем тебя тогда вообще ко мне приставили?!

– Макс, – Кезун тоже придержал лошадь и чуть виноватым взглядом посмотрел на меня, – все это мы узнали буквально только что.

– И?

– Дело в том, что, как только мы оказались на территории графства, мой амулет связи перестал работать.

Я даже не нашелся сразу, что ему на это сказать. Больше всего захотелось набить разумнику морду. Это же надо!

– И когда ты собирался мне об этом сообщить? – сквозь зубы, чтобы не сорваться на крик, процедил я.

– Я как раз думал над этим, – как ни в чем не бывало пожал плечами разумник.

– Если ты, – немного помолчав, сказал я, – еще раз выкинешь что-то подобное, то не выберешься из этого графства никогда.