– Ты их застал?

Данаг ответил:

– Да. Но это не слишком весёлый рассказ.

Лицо Алаур помрачнело.

– Данаг… Я хочу спросить…

– Да.

– Ламия сказала правду о тебе?

– Как и всегда – её существенную, но заметно недосказанную часть.

– Ты не доверяешь мне?

– Нет, – Данаг вздохнул, – дело не в этом. Я просто не хочу расстраивать тебя… тягостными разговорами… сейчас. Когда нам дарован недолгий покой.

– Дарован… – фыркнула Алаур, – кем?

– Например, твоей Королевой Пауков. Она ничуть не хуже других богов, которых я встречал.

– Ты не веришь ни во что, да?

Данаг улыбнулся.

– Я верю в тебя. Как это не смешно.

– А в себя?

Данаг долго молчал, а затем медленно покачал головой.

– Я слишком стар, Алаур. Иногда я завидую тебе и тому, каким ярким и простым тебе видится мир.

– Это не так…

– Пожалуйста, не спорь. Я не хочу ни в чём тебя убеждать. Просто будь собой. И оставайся рядом со мной.

Алаур нахмурилась и отвернулась от него.

– Ты первый покинешь меня, как только твоя империя тебя призовёт.

– Кто знает… может быть, и нет.

Алаур снова пристроила голову ему на плечо и прикрыла глаза. Теперь уже она по-настоящему погрузилась в сон.

С закатом они снова отправились в путь. Данаг всё ещё сидел впереди, но по мере того, как приближались склоны гор, всё больше думал о том, что появляться так перед элитой дроу нельзя.

Он мысленно приказал виверне идти вниз и, только услышав удивлённый вскрик Алаур, пояснил:

– Мне нужна твоя сила, Алаур. И мне нужно пересесть.

Алаур сглотнула, но спорить не стала.

Когда виверна ударила лапами о землю, она спрыгнула с седла и, подойдя к Данагу, раскрыла воротник.

Тот осторожно погладил белую кожу, как будто касался её в первый раз.

– Я не сделаю больно, – сказал он.

– Я знаю, – Алаур неловко улыбнулась, – мне нравится… когда ты касаешься меня… так…

Данаг негромко рассмеялся.

– Не думал, что дроу могут краснеть…

– Давай, пока я не передумала, – поторопила его Алаур.

Данаг прильнул губами к голубой венке у неё на шее. Он в самом дел сделал лишь пару осторожных глотков и тут же, отстранившись, зализал края ранки.

– Спасибо. Я люблю тебя.

Алаур несмело улыбнулась и поспешила забраться в седло, только бы не смотреть Данагу в глаза. Теперь уже она сидела впереди него.

Последние часы полёта они проделали в молчании. Данаг думал о том, что хочет остаться рядом с ней, несмотря ни на какие имперские дела. «Империя вечна, – думал он, – и Ламия никогда не оставит меня в покое. Но время, отпущенное нам, может закончиться в любой миг».

Алаур думала о том, что их ждёт. О том, что заставило Вейла предать её. И о том, сможет ли она, отдавшая сотни приказов о казнях, наказать ещё и его.

Наконец виверна пересекла первую из оборонительных стен. Здесь, в ущельях Чёрных гор, почти всегда стоял полумрак. И в этом полумраке всадники видели сотни пылающих алым глаз, глядевших на них.

Виверна опустилась на землю на площади перед дворцом Алаур. Спрыгнув на мостовую, королева вдохнула запах, знакомый ей с детства – запах предательства и интриг.

Данаг, спешившийся позади неё, обнял королеву за талию, и от его прикосновения ей ненадолго стало спокойней.

– Идём, – сказала она и первой двинулась вперёд. Туда, где стража уже ожидала её.

Один за другом склонялись в поклоне караульные и раздвигали копья перед королевой и её консортом. Анфилады сумрачных залов, отделанных ониксом и нефритом, мелькали по сторонам. Придворные, небольшими кучками стоявшие тут и там, оборачивались на идущих и смотрели им вслед.

Наконец, последняя из комнат оказалась позади, и Алаур двумя руками распахнула массивные двери, ведущие в тронный зал.

Картину, представшую перед ними за последней дверью, не ожидали увидеть ни Данаг, ни Алаур.

Множество дроу столпились вокруг трона, так что от входа трудно было разглядеть, кто занимает его.

– С дороги! – рявкнула Алаур, и собравшиеся стремительно принялись растекаться в стороны. Многие перешёптывались, и сотни глаз смотрели на неё.

«Впрочем, как всегда», – отметила Алаур про себя. Высоко задрав подбородок, она прошествовала вперёд и остановилась в двух десятках шагов от места, которое привыкла занимать сама.

– Как это понимать? – спросила Алаур, внимательно разглядывая женщину, занявшую её престол. Светлые волосы и верхнюю часть лица скрывала массивная маска, но Алаур и так легко могла опознать, кто перед ней, – достопочтимая Эления, разве место великой жрице не за спиной у Наречённой Богиней?

Алаур видела, как белые тонкие пальцы жрицы, похожие на лапки паука, забарабанили по подлокотнику.

– Тебя долго не было, – произнесла Эления наконец, – многие сомневались, что ты вообще жива.

– Многие? – Алаур подняла бровь и оглядела зал. – Пусть назовётся хоть один – кроме тебя.

Все голоса смолкли, и наступила полная тишина.

Взгляд Алаур скользнул дальше, по фигуре Вейла, стоявшего у правого подлокотника трона.

– Я верила тебе, – сказал Алаур тихо, так, чтобы не услышал никто, кроме них двоих.

Вейл опустил глаза.

Алаур перевела взгляд дальше и теперь смотрела на молодого эльфа в чёрной полотняной рубахе, стоявшего на коленях перед троном.

– Кхару… – произнесла она почти растерянно, – за что?

– За непочтение к воле богов! – Эления наконец поднялась и шагнула вперёд. Она была на голову выше Алаур. – За преданность той, что предала наш народ!

Губы Алаур дрогнули. Она не стала отвечать.

– Взять её! – скомандовала королева спокойно. – Или я сделаю это сама!

Уточнение, впрочем, не требовалось – десятки ног застучали по мраморному полу, и в мгновение ока Эления оказалась на коленях, с руками, вывернутыми за спиной.

– В темницу, – продолжила Алаур уже тише, – и этого тоже, – она указала на Вейла. Кхару – сопроводить домой. Держать под стражей, пока я его не допрошу.

Алаур почти упала на освободившийся трон. Данаг, тут же оказавшийся подле неё, стиснул ладонь королевы. Та благодарна кивнула ему.

– Всем разойтись! – приказала Алаур и стала ждать, пока собравшиеся поглазеть на суд освободят зал.

Наконец, когда шум шагов стих, она обвела взглядом дымчато-серые колонны, подпиравшие купол, украшенный мозаикой потолок и статую Королевы Пауков, насмешливо смотревшую на неё.