— Другими словами, этот человек ты, — сказала Поли, и в этот момент закрылось окно и с грохотом захлопнулась внутренняя дверь. Подруги пригнулись к многомиллионным мечтам садоводов.

— Как ты думаешь, что она делает? — спросила Жюстин.

— Не знаю, — шепнула Поли, снова представив себе сползшего на пол Рейнхарта в душной сауне. — Я звоню Дине.

После нескольких неудачных попыток Дина наконец ответила.

— Что ты там делаешь? — прошипела в трубку раздосадованная Полли.

— Сплю, как и говорила. Что-то случилось? — сонным голосом осведомилась Дина.

— Сколько ты можешь просидеть в сауне? — спросила Полли.

Даже если Дика и посчитала вопрос странным или не соответствующим ситуации, вида она не показала. Дину вообще довольно трудно было удивить или напугать, если только дело не касалось подземных толчков.

— Полчаса, наверное? Я же не знаю, при какой температуре они парятся, но есть другая проблема — обезвоживание.

— Тут что-то происходит, — сказала Полли. — Рейнхарт сидит в сауне уже почти два часа.

— Ты уверена, что хочешь позвать на помощь? — поинтересовалась Дина.

— Не знаю, — холодно буркнула Полли.

— Вы можете выбраться оттуда?

— Не знаю.

— Попытайтесь, — посоветовала Дина и повесила трубку.

Полли встала на колени и тихонько двинулась между горшками с камелиями; правда, успела проползти всего несколько метров по направлению к открытой теплице. Отсюда она не видела ни сад, ни дорожку, зато услышала, что миссис Рейнхарт спускается по лестнице. Сюзанна миновала внутренний дворик и уверенной походкой прошла к воротам. Только туфли на ней были другие, кожаные, на низком каблуке. Дверь в спортивный зал открылась и захлопнулась с глухим стуком.

Затем послышался какой-то шум, что-то упало и раздался истошный крик Сюзанны Рейнхарт. Слова трудно было разобрать за исключением «Митч!» и «Вставай, Митчи!». Затем распахнулась дверь в тренажерный зал, и женщина быстро побежала по тропинке к дому. Через небольшую щель Полли видела, как она пролетела мимо.

За ее спиной раздался шепот Жюстин:

— Интересно, с ним все нормально?

Можно было не спрашивать, поскольку теперь они прекрасно слышали пронзительный голос Сюзанны Рейнхарт. Она несколько раз повторила в трубку свой адрес и все время причитала:

— Приезжайте быстрее, быстрее! Поторопитесь!

— Надо убираться отсюда! Сейчас же!

Полли попятилась на четвереньках. Горшок, еще один. Жюстин вскочила на ноги и принялась возиться со щеколдой. В доме зажегся свет. Створки ворот не открывались, и Жюстин с размаха ударила по ним ногой. Женщины проскользнули в небольшую щель как раз в тот момент, когда внутренний дворик залил яркий свет. Подруги побежали в сторону заброшенного участка, а когда ворота закрылись, по боковой дорожке прошли к главной улице.

Не желая нарываться на приключения, они быстро миновали ее, осторожно перемещаясь от одного уличного фонаря к другому. Вой сирен становился все громче.

Дина вышла из машины, едва они обогнули живую изгородь. Жюстин и Полли тяжело дышали.

— Тише, тише, — приговаривала она, обнимая их за плечи.

— Видимо, она позвонила в Службу спасения, — пробормотала Полли. — Надо пойти туда и рассказать, как все было на самом деле.

— А что случилось?

— Сюзанна оставила его в сауне и позаботилась, чтобы он оттуда не вышел.

— Специально?

— Она заходила к нему перед уходом, так что прекрасно знала, где он.

Вой сирен стал еще громче — скорее всего машина находилась от них в нескольких улицах. Потом все стихло.

— Ты, случайно, не знаешь, куда они его отвезут? — спросила Полли.

— Я могу это выяснить, — пожала плечами Дина. — Вероятно, в университетский госпиталь.

— Поехали! — воскликнула Полли. — Пожалуйста, быстрее!

— Ты сможешь туда пробраться? — осведомилась Жюстин.

Дина улыбнулась:

— Я довольно часто там бываю. — Она спокойно отстранила Полли от своей машины и забралась внутрь. — Частенько работаю там по ночам. Сотрудники клиники хорошо меня знают. Ведь никогда не угадаешь, где вскочит очередной прыщ.

— Расскажи им, что произошло, — попросила Жюстин.

Дина посмотрела сначала на нее, потом на Полли.

— Не уверена, что стоит. — Она подняла стекло, завела мотор и дала задний ход.

Когда Дина пробралась в отделение неотложной хирургии, врачи уже работали над Рейнхартом. Она следовала за медработниками, пока не удостоверилась, что те направляются в университетский госпиталь, затем сбавила скорость и задумалась. Если события происходили именно так, как описали Жюстин и Полли, то вряд ли что-то можно сделать для его спасения. Она попыталась оценить, какое физиологическое воздействие могут оказать два часа, проведенные в сауне, вычисляя приблизительную температуру в помещении, температуру тела и степень обезвоживания. Проведи он то же самое время в парилке, результат оказался бы еще более плачевным, поскольку при высокой влажности пот практически не испаряется. Тем не менее быстрое обезвоживание в сухом горячем пару так же способствует резкому ухудшению самочувствия. И если Кэт не врала, рассказывая о привычке Рейнхарта выпивать в сауне, то это лишь усугубило ситуацию — ведь алкоголь способствует более быстрому обезвоживанию организма.

Правда, в скором времени ее мысли плавно перетекли, от медицинского анализа к моральной стороне вопроса. Устроить долгое пребывание в жаркой сауне — прекрасный способ избавиться от надоевшего человека. Выпить вместе несколько бокалов вина и расслабиться в парной не преступление. Да и то, что она оставила его там одного, трудно назвать убийством. Преступно было оставить его умирать, зная, какой опасности он подвергается. Другой вопрос, можно ли доказать это в суде?

«Этот случай мало отличался от того, что произошло с Джинджер», — подумала Дина и тут же задалась вопросом, стоило ли Полли и Жюстин звонить в Службу спасения и как бы она поступила в подобной ситуации. Но она не могла поставить себя на их место, да и судить их не имела никакого права. Опираясь на свои знания, Дина не сомневалась, что его жизни угрожает опасность. И бросилась бы его спасать, не думая, заслуживает он того или нет.

По ночам больница казалась совершенно другой, похожей на преисподнюю. Каждый раз, когда она вставляла свой ключ-карту в слот у входа на парковочную стоянку и начинала спускаться по длинному коридору вниз, где располагалось отделение неотложной помощи, ей казалось, что она попадает в царство теней.

Дина пристрастилась к мифам благодаря своей матери.

Нежная мягкая женщина, чьи три сына, два брата, муж и деверь работали пожарными, полицейскими или медиками в Бостоне, решила, что в жизни ее дочери должно быть место для искусства и поэзии. Поэтому с самого раннего детства она читала ей мифы и сказки, а когда романтичная Дина, открытая для всего нового, сама научилась читать, мать отправила ее в католическую школу, чтобы приобщить к таким дисциплинам как латинский язык, искусствоведение и церковная музыка. Правда, через некоторое время латынь убрали из программы, поскольку священнослужители предпочли использовать английский язык. Музыка не приводила лишенную слуха Дину в благоговейный восторг, а история средневекового искусства «Ренессанса показалась ей слишком строгой и непривлекательной. Дина проучилась в католической шкоде несколько лет, принимая увещевания матери, что именно здесь обретет редкую возможность изучать мифологию в компании людей, которым этот предмет действительно интересен. Но потом, попав в обычную школу, девушка серьезно увлеклась химией, биологией и математикой.