Он собирался избавиться от неё? Джесси тщательно следила за выражением лица, чтобы он не увидел её разочарования и боли.

— Я понимаю.

— Нет, не понимаешь, — Грэф притянул её за затылок, прижавшись ртом к её губам, целуя так, словно это был другой язык, на котором ему легче общаться, чтобы объяснить то, что он имел в виду. Оторвавшись от ее губ, он прислонился к ней лбом. — Я всего лишь говорю, что не настаиваю, чтобы ты шла со мной. Но очень хочу, чтобы ты пошла. Ты нужна мне, и точка. И я вытащу тебя отсюда, пинающуюся и кричащую, если потребуется.

Этого не потребуется. Джесси обвела взглядом свою комнату: комнату с фотографиями её и Дерека, и Бекки на выпускном. Комнату с обоями, закрывающими ее рисунок единорога на крашенной стене перманентным маркером, она сделала его, когда ей было пять. Комнату в доме, где она прожила другую жизнь, когда её родители были живы, когда все было совсем по-другому. Этот дом теперь был пустой оболочкой после всего, что произошло.

Вдалеке она услышала вой сирены скорой помощи, спешащей на вызов. Скорая помощь. В Пинансе. Джесси рассмеялась: даже такой посторонний звук вызвал в ее вампирском воображении картинку пухлого фельдшера скорой помощи со Среднего Запада, который едет в машине с истекающей кровью жертвой аварии, беспомощно привязанной к кушетке сзади. Рот девушки наполнился влагой. Она медленно улыбнулась Грэфу.

— Что? — нервно спросил он, предчувствуя отказ.

Она выгнула бровь и облизала губы.

— Ты когда-нибудь угонял машину скорой помощи?