И показалось совершенно естественным, когда воин из числа охранявших Мишеля наклонился к нему и перерезал путы. Пустые глаза эльфа умиротворенно взирали на нечто, видимое лишь ему одному. Другой воин беспричинно улыбался, праздно, в медленном ритме покачиваясь из стороны в сторону.

Мишель встал, ни о чем не задумываясь и не испытывая ни малейшего страха. Юная целительница все так же занималась Селиной и сейчас растирала в ступке травы, что-то напевая под нос. Воины похлопывали себя по бедрам в такт все той же мелодии. Никого не обеспокоило, что пленник, которого они охраняют, поднялся на ноги, да и сам Мишель не чувствовал никакого беспокойства. Голос в недрах его сознания кричал, бил тревогу, призывая схватиться за оружие, однако Мишель оставил эти призывы без внимания и преспокойно двинулся прочь от фургона, у которого он еще недавно был привязан.

Он шел, бестрепетно повернувшись спиной к своим охранникам, ступая в такт песне без слов, которую напевала целительница. Долийские разведчики на краю лагеря словно и не заметили его. Женщина-разведчица насвистывала все тот же мотив.

Тропинка уводила от лагеря вглубь леса. Мишель шел неспешно, позволяя неслышимой мелодии вести его по извивам тропы пологим уклоном вниз. Наконец деревья расступились, и за ними обнаружилась небольшая прогалина.

Как будто Создатель, творя эту прогалину, зачерпнул рукой пригоршню лесной земли – и образовалось углубление в виде чаши, впадина, вероятно, ста футов в поперечнике. Посредине этой впадины виднелся круг камней, покрытых рунами, которые едва уловимо светились в послеполуденном свете. В центре каменного круга стоял человек – не эльф, а именно человек – в темном плаще. Он был невысок, лысоват, с жиденькой черной бородкой и блестящими глазками.

Незнакомец высвистывал тот же мотив, щелкая пальцами и ногой отбивая такт.

Мишель был уже почти у самого круга, когда руны на ближайшем камне ослепительно вспыхнули.

Музыка разом оборвалась, будто паутина, сметенная резким взмахом руки, и Мишель, содрогаясь всем телом, повалился на колени. Было так, словно он очнулся от глубокого сна и обнаружил, что вокруг идет жаркий спор. Все казалось чересчур резким и ярким. Трава под руками Мишеля была холодной и скользкой, и земля, казалось, шевелится, как живая.

– Хочешь, расскажу шутку? – спросил человек в круге.

Судя по легкому акценту, он вполне мог быть захудалым нобилем при дворе Селины.

Мишеля била дрожь, зубы неистово стучали. Он напряг мускулы, принуждая свое тело исполнять упражнения, которые шевалье обычно применял, противостояв дурманящим зельям или магии.

– Что… Что за…

– Сэр Мишель де Шевин заходит в таверну, – непринужденно продолжал незнакомец. – Кабатчик смотрит на него и говорит: «У нас тут эльфов не бывает». «Мне без разницы, – отвечает сэр Мишель. – Все равно они слишком тощие».

И он шумно, заливисто расхохотался.

– Что ты со мной сделал? – Мишель с трудом поднялся на ноги и тут же, не решаясь выпрямиться, принял боевую стойку.

Земля под ногами все еще колыхалась, однако упражнения, к которым он прибегнул, оказывали свое воздействие. Мишель дышал медленно и ровно, стараясь не замечать холодной испарины, которая выступила по всему телу.

– Отвлек охрану и освободил тебя из плена у этих треклятых остроухих, – со смаком пояснил человек в круге. – И все, заметь, исключительно из милосердия. – Он склонил голову к плечу. – А… ты желаешь знать, что именно я проделал? Всего лишь небольшой трюк из Тени, благодаря которому тебя никто не замечает. Полезно, когда хочешь вывернуться из неприятного положения либо подсмотреть за раздевающимися девицами. Не то что бы я стал за ними подсматривать, – добавил он. – Это было бы нехорошо.

Мишель посмотрел на незнакомца, затем – на каменный круг:

– Ты – демон.

– Дух, – поправил тот, широко улыбаясь. – Будь добр, зови меня Имшэль.

– Зачем?

Имшэль, если таково было имя этого существа, разулыбался пуще:

– Надо же тебе хоть как-нибудь ко мне обращаться.

– Зачем ты привел меня сюда? – Мишель одарил его убийственным взглядом.

– Я привел тебя сюда, потому что у нас с тобой похожая беда. – Имшэль двинулся вперед, остановился у самой границы каменного круга и невесело усмехнулся. – Оба мы предпочли бы оказаться не там, где есть, и не тем, кто есть.

Ноги демона не оставляли следов на траве. Черный камзол его отличался отменным покроем, пряжки на черных сапогах блестели и искрились.

– Я слыхал о таких, как ты, – пробормотал Мишель, силясь припомнить старинные истории. – Ты – демон желания.

– Выбора. Дух выбора. – Улыбка Имшэля оставалась неизменной. – Неужто я и впрямь похож на демона желания? Неужто тебе хочется, чтобы я сбросил все это и облачился в соблазнительно прозрачную кисею? – Перехватив еще один убийственный взгляд Мишеля, демон вздохнул. – Мальчик, духи бывают самые разные. Есть духи любви и чести, доблести и справедливости… – Он рассеянно махнул рукой и размеренным шагом двинулся вдоль границы круга. – И да, также духи гнева, голода и гордыни. Всякий из нас обладает некоей связью с этим миром, которая и переносит нас через Завесу.

Мишель начал обходить круг снаружи, ступая шаг в шаг с демоном. Тело его уже почти оправилось от «трюка из Тени», проделанного Имшэлем, лишь в ногах и руках таилась едва различимая слабость, словно он только что завершил усердную разминку. Пожелтевшая осенняя трава мерно хрустела под его ногами.

– И что перенесло в мир тебя?

– На сей раз – ничего. Треклятые эльфы призвали меня вот сюда, в этот круг, – Имшэль на ходу постучал костяшками пальцев по одному из камней и скривился, когда искра энергии, брызнув из камня, ужалила его руку. – И поймали в ловушку. Я не могу выйти отсюда и не могу вернуться в Тень. Не могу даже прибегнуть к своей силе.

Мишель вспомнил песню, которая овладела сознанием всех, кто его окружал.

– Ты пустил ее в ход в долийском лагере.

– А, ты об этом трюке? – Имшэль самодовольно усмехнулся. – Нет, моя сила намного… значительней.

Мишель с минуту молчал, затем все же не выдержал и спросил:

– Для чего эльфы призвали тебя сюда?

– Хотят, чтобы я помог им вернуть частицу их древней истории. Ты ведь знаешь историю, сэр Мишель?

– Не особенно, демон, – бросил Мишель на ходу.

– Видишь ли, вы считаете Халамширал древней эльфийской столицей, но намного раньше, еще до того, как затеяли свои игры ребятишки в Тевинтере, эльфы звали своим домом куда более величественное место.

– Арлатан.

– Ага, – Имшэль ухмыльнулся, – стало быть, ты все-таки прислушивался к урокам, которые давала тебе в трущобах твоя ненаглядная матушка-эльфийка! – И примирительно поднял руки при виде гневно сверкнувших глаз Мишеля. – Ну, прости, прости. Вы, смертные, всегда так чувствительны к тому, что кто-то может прочесть ваши мысли. Все верно – Арлатан. Однако же это была лишь столица древней империи. Все эти края – Орлей, Ферелден, некоторые земли западнее Орлея, – все это было частью Элвенана. Если сейчас почти в любом месте Орлея выкопать достаточно глубокую яму – непременно наткнешься на древние гробницы, в которых хоронили эльфийскую знать. – Глаза Имшэля сузились. – И, как выяснилось, большинство этих гробниц соединяют элувианы.