Друг помолчал, а потом тихо шепнул мне на ухо:

– Вот когда дело дойдет до распределения, поймешь, какой на нас груз ответственности. Те, кого не выберут, уедут домой ждать следующего года, чтобы попытать счастья заново.

– Но ведь это несправедливо.

– Преображенцев с каждым годом все меньше. Бриана, мы – в приоритете, так что смотри внимательно, выбирай команду как можно тщательнее.

– Так ведь Юхо и Лени…

– Бриана, – друг раздраженно качнул головой, – как ты не понимаешь, от тебя зависит не только то, кто останется учиться, но и то, кто станет прикрывать твою спину в будущем. Это должны быть надежные защитники. Юхо – отличный парень, и я не отговариваю тебя от выбора в его пользу. Просто присмотрись и к остальным ребятам, не зацикливайся на одном варианте.

Больше поговорить нам не дали. Финрей провел обе наши группы в ту самую маленькую комнатку без окон и постучал по одной из ее стен. Раздался звук ломающегося камня.

– Итак, внимание! – Медведь вышел вперед и заставил нас посмотреть на него. – Сейчас стена растает, но на ее месте останется магический кокон, он обеспечит вашу защиту. Помещение не покидать! Вы должны наблюдать за ходом поединков. Я вернусь за вами в конце урока. Всем все ясно?

Мы нескладно закивали в ответ.

– Дохляк, отвечаешь за этих немых головой!

Не дожидаясь ответа орка, Финрей выбежал назад в зал и стал выстраивать оперативников парами.

– А почему здоровяк и занятие ведет, и с нами возится? Что, разве некому больше? – тихо спросил Маури.

– Так разъехались все. – Дохляк беспечно пожал плечами: – Магистр Тарлауг вчера вечером куда-то отбыл, а ночью мастер Мун уехал. За ним поутру Фаррин Снейри умотал… Кот из дома – мышки в пляс, хорошо хоть медведь пока с нами остался.

Я удивленно посмотрела на Торна. Друг тоже выглядел пораженным. Если Мун уехал ночью, сразу после Драгислава, значит, он знал, что проректор что-то раскопал. У меня внутри все похолодело от страха, ведь этот парень действительно опасен. Снова идти к шесми Кириане – не вариант, однажды я уже пыталась с ней поговорить, но предупредить Тарлауга нужно обязательно! Взгляд бездумно бродил по лицам одногруппников, пока не наткнулся на подозрительно косившегося в мою сторону орка.

– Дохляк! Ты – тот, кто нужен! Мне необходимо кое-что спросить у тебя, это важно! – Я подошла к здоровяку и потянула его в дальний угол комнаты. – Скажи, ты ведь относишься к старшим?

– Это смотря какое у тебя дело. Че те надо, Брианка, говори как есть.

Парень оглянулся на прозрачную стену, давая понять, что хочет вернуться к просмотру занятия.

– Мне нужно письмо отправить за пределы академии – вопрос жизни и смерти.

Затаив дыхание, я ждала ответа. Пока орк озадаченно почесывал массивный подбородок, в разговор вмешался Дорит Пин, который стоял дальше всех от нас.

– А че к этому своему хахалю не обратишься? К тому, что тебе под окнами ночью песни орет. Он-то точно способ найдет.

– Не хахаль он ей! – заступился за меня Торн. – Чего ерунду городишь? Ну подумаешь, спел мужик спьяну у окошка. Так что теперь, его в женихи сразу записывать?

– А ты-то чего распетушился весь? – Докит Бурир грубо хохотнул. – Сам, что ли, на нашу булочку глазки положил?

– Да какая из Брианки теперь булочка? – фыркнула Ани Петрыч. – Не худышка, конечно, при формах все еще, но уж точно не хлебное изделие! Это ее Жердь специально так назвала, помнит, кто ей кличку придумал.

– Тихо! – Дохляк обвел преображенцев грозным взглядом и, дождавшись, пока все угомонятся, продолжил: – Только подслушивать и подглядывать умеете. Как письмо послать, лучше скажите, раз такие умные.

На несколько секунд все замолчали и призадумались.

– Через Матвеича, он приходит по утрам порталом, корреспонденцию начальству приносит. – Томиаль эль Диалил сильно смутился под нашими удивленными взглядами. – Я матери отписываться должен часто, она у меня очень чувствительная, волнуется.

– Че раньше-то молчал, упырь? – Дорит досадливо сплюнул на пол. – У меня, может, тоже все в семье волнуются… Ладно, проехали, только в обморок не падай! Сколько нужно отстегнуть этому парню за письмишко-то?

– Серебрушку берет за простое. Но я маме магические отсылаю, чтоб наверняка. Так что десять серебряных монет, и за ответ столько же.

– И не лопнет у него? Ишь, Матвеич, нашелся на… – присвистнул Дохляк. – После строевой останешься, ушастый, дашь всем желающим подробную инструкцию, че там да как. А сейчас – все к стене, смотрим за поединками оперативников, выбираем себе самого-самого.

Ослушаться никто не посмел.

А в зале было на что посмотреть. Ребят разбили на пары и заставили применять друг на друге так называемую «волну силы». То есть каждый собирал в себе всю мощь и пытался вытолкнуть ее наружу. Та формировалась в вибрирующий кокон и медленно надвигалась на соперника. Это зрелище было организовано специально для нас, чтобы максимально показать способности оперативников.

Бедные ребята явно не были готовы к подобному. Едва ли они обрадовались, ведь тренировок еще толком и не было. У некоторых волна так и не получилась, и они с ужасом ждали неизбежного поражения. Я нашла взглядом Юхо и, сжав кулаки, смотрела, как наш гном старательно выкачивает из себя силы, чтобы сразить огромного орка, доставшегося ему в противники.

– Бурвис, – с ужасом прошептала я, разглядев соперника друга. Это был сосед Торна. Ходили слухи, что он – сильнейший на всем первом курсе.

В следующее мгновение Финрей взмахнул рукой и громко что-то прокричал, после чего Юхо отбросило в сторону, а его волна была поглощена силой орка и пролетела дальше, врезавшись в черную стену. Брызнули мелкие камешки и пыль, но никого это не волновало – ситуация уже повторялась в другом конце зала.

Снова Финрей кричит, и какая-то эльфийка падает на пол, неудачно вывернув руку и кривясь от боли. Волна врезается в нашу защиту и тут же тает. Стоящий рядом со мной Томиаль хватается за сердце и медленно сползает в обморок, а Дорит и Дохляк громко поддерживают победителей. Я же еле-еле стою на месте, так хочется броситься к Юхо на помощь, но открывать дверь запрещено.

Он поднялся и, прихрамывая, пошел к выходу, где собирались все проигравшие.

Мне было больно смотреть на такого друга. Гном стоял непривычно серьезный и растерянный, впрочем, как и многие рядом с ним. А ребята в это время скандировали имена победителей и ругались из-за того, к кому в команду пойдет Бурвис.

Вскоре оперативники разделились на две равные кучки: победители довольно скалились и махали нам руками, а проигравшие тихо стояли у входа. Дверь открылась, и в комнатку вошел очень злой Дэфур Финрей. Исподлобья осмотрев нас, он тихо процедил:

– Свободны. Можете пообщаться с адептами-оперативниками. Через час – строевая, не опаздывать!