Мое сердце едва не выскочило из груди. В витрине магазина виднелось мое отражение с раскрытым от изумления ртом. Кто-то едва не сбил меня с ног, и я принялась извиняться.

– Том, это было бы просто… Не могу поверить, что ты… О боже мой…

– В чем дело?

– Со мной едет Ральф, – выпалила я, сжав кулаки.

Черт, черт, черт.

– Твой бывший?

Том был искренне удивлен.

– Он сам вызвался. А мне как-то не пришло в голову, что можно попросить тебя слетать со мной. Это было бы намного лучше, учитывая, что ты, в отличие от него, знал мою маму.

– Не переживай, – вздохнул он. – Но, если я могу что-то еще для тебя сделать, только скажи.

– Вообще-то есть, – поспешно согласилась я, опасаясь, что Том успеет повесить трубку. – Что ты делаешь завтра вечером?

Когда я вошла в палату, Шарлот сидела у бабушкиной постели.

– Как она?

Неизменно оптимистичная медсестра сегодня казалась немного подавленной.

– Не очень. Не стала звонить вам, зная, что вы все равно вечером придете.

– Шарлот, – хрипло проворчала бабушка. – Я в полном порядке, не надо волновать мою внучку, – она шарила рукой в поисках пульта от кровати.

Медсестра нажала кнопку, и Бэрил выросла передо мной, словно феникс, воскресший из пепла.

– Ты уже нашла мою Вайолет?

– Стараюсь. Купила билет на самолет на следующую неделю. Ральф вызвался лететь со мной.

– Кто такой Ральф?

Сначала я решила, что бабушка шутит. Она часто говорила, что мой муж умер для нее после всего, что он натворил. Но в этот раз все было по-другому. Похоже, она действительно ждала моего ответа.

– Ба, ты помнишь Тома?

Я кивнула старому другу, и он вошел в палату. Бэрил тут же оживилась.

– Том Маршалл! Этого красавца я буду помнить до конца жизни… который, впрочем, уже недалек.

– Я так рад снова вас видеть, миссис Добс, – он шагнул ближе. – Сколько лет, сколько зим.

– Эй, что это еще за миссис Добс? Я чувствую себя старухой, а мне меж тем всего девяносто один. Зови меня Бэрил.

– Я пока пойду, – объявила Шарлот, поднимаясь. – Чуть позже вернусь с лекарствами.

– Иди сюда, мальчик, – бабуля позвала Тома. – Хочу тебя рассмотреть как следует.

Он подался вперед, и старушка взяла его за подбородок, медленно повернула вправо и влево, разглядывая, словно лошадь перед покупкой.

– Что тут скажешь, ты неплохо сохранился.

– Спасибо, – ответил старый друг. – Не жалуюсь.

– Да уж… По тебе тогда часы можно было сверять. Каждый вечер ровно в одну минуту седьмого звонил телефон, и Тара сломя голову неслась вниз, чтобы ответить.

– А сегодня дети вообще своих мобильников из рук не выпускают, – рассмеялся он. – Моя Ханна и двух минут не может прожить, не переписываясь со своим бойфрендом. А если он онлайн, но почему-то не отвечает на ее сообщения, у моей дочери просто крышу сносит.

Бабуля нахмурилась. Все эти современные технологии были ей непонятны.

– Как близняшки, Ральф? – спросила она.

В комнате было тепло, но меня бросило в дрожь. Что же с ней случилось?

– Это Том, ба, не Ральф.

– Том?

Пытаясь сохранять спокойствие, я шепотом извинилась перед ним.

– Том из Манчестера. Мой первый парень. Помнишь его?

Я с опозданием осознала, что говорю медленно, каким-то дурацким голосом, словно обращаясь к умалишенной.

– Что с тобой, Тара? – спросила Бэрил. – Я прекрасно знаю, кто такой Том.

– Но ты же сказала…

Друг коснулся моей руки и покачал головой. Пришлось поспешно сменить тему.

– Ну вот, на следующей неделе я поеду в Испанию и, надеюсь, вернусь оттуда с новостями. Меня не будет всего пару дней.

– Надеюсь, ты найдешь ее, милая. Я прожила долгую жизнь, и, если чего-то и хотела бы, прежде чем распрощаюсь с ней, так это увидеть мою Вайолет еще хоть раз. Чтобы все ей объяснить. Тогда я бы умерла счастливой.

На парковке я снова извинилась перед Томом.

– Такое с ней впервые. До сих пор она пребывала в здравом уме. Я так волнуюсь. И понятия не имею, что она там собирается маме объяснить.

– Тебе не за что извиняться, Тара. Я рад, что приехал.

На его лице была искренняя, добрая улыбка.

– Я тоже.

Я раз десять уже проверяла, на месте ли мой паспорт и билет, но вновь так и не смогла удержаться. Перетряхнула сумку еще раз. Просто навязчивая идея какая-то. Услышав машину Ральфа на подъездной дорожке, я схватила норковую шубу и выглянула в окно. Снаружи было холодно. Замерзшая лужайка поблескивала. Набросив шубу на плечи, я словно перенеслась во времени на сорок лет назад. Она все еще пахла смесью парафина и нафталина. Стоило прикоснуться к меху, в сознании возник образ Альфа. Но звонок в дверь быстро вернул меня к реальности. Я повесила сумку на плечо и взялась за чемодан.

– Иду-иду, Ральф.

Он выглядел обеспокоенным.

– Что стряслось?

– Сюзи настояла на том, чтобы отвезти нас в аэропорт.

– Боже, я думала мы все решили. Едем на твоей машине, оставляем ее на парковке в аэропорту. Всего на пару дней.

– Все нормально. Так даже лучше.

– Интересно, для кого? – проворчала я, следуя за ним по дорожке.

Ральф убрал мой чемодан в багажник. Вариант сесть впереди рядом с Сюзи я даже не рассматривала, так что сразу открыла заднюю дверь.

– Тебе придется втиснуться между близняшками, – сказала она, не глядя в мою сторону.

Обе малышки были пристегнуты в своих креслах и жадно пили молоко из бутылочек. Пришлось сделать непростой маневр, но в итоге мне удалось устроиться посередине. Благо, до аэропорта всего двадцать минут.

Вместо того чтобы просто высадить, Сюзи решила сопровождать нас до самой зоны вылета, и Ральф безропотно согласился, хотя для этого пришлось извлекать и раскладывать двухместную коляску, на что ушло добрых пять минут.

Бывший муж начал терять терпение.

– Бога ради, Сюзи, неужели ты до сих пор не знаешь, как она раскладывается?

Его подружка надула свои полные губы.

– Ну, не начинай, Ральфи. Только не сейчас, когда ты уезжаешь.

Меня передернуло от этого «Ральфи». Я-то думала, никто, кроме меня, его так не называет.

Он вытащил одну из девочек (Лили или Жасмин?) из машины и усадил в коляску. Второй, однако, это не пришлось по душе. Она выгнула спину и принялась реветь. Акустика подземной парковки многократно усиливала ее голосовые данные, и Ральф начал нервничать. В конце концов, обе малышки были водворены на свои посадочные места, и мы погрузились в лифт и молча добрались до зоны вылета.