– А чего вы ждали, если те, кто поддерживает Темного и плетет вместе с ним заговоры, стоят сейчас среди вас? – вопросил герцог. – Я говорю с вами, а в этот самый момент Последователи смотрят на меня, радуясь тому, что прошлой ночью Жаждущие забрали так много жизней. В этой самой толпе стоят Последователи, которые молятся о дне, когда придет Темный. Те, кто праздновал резню в Триречье и падение дворца Золотого Полумесяца. Посмотрите налево, посмотрите направо – и вы увидите кого-то из тех, кто измыслил заговор, чтобы похитить Деву.

Я неловко переступила с ноги на ногу, когда на меня устремились сотни взглядов. Затем лица одно за другим, как костяшки домино, поставленные бок о бок, начали поворачиваться друг к другу, словно впервые видели соседей и знакомых.

– Боги всё слышат и всё знают. Даже то, что не произнесено, а лишь таится в сердце, – сказал герцог, и мое сердце тревожно заныло. – А что мы можем ожидать? Когда те, кого боги защищают всеми силами, встали перед нами и подвергли сомнению Ритуал!

Я напряглась, мгновенно вспомнив господина и госпожу Тулис. Герцог не назвал их имена, но с таким же успехом мог прокричать их с крыши замка Тирман. Я не видела в толпе Тулисов, но это не означало, что их здесь нет.

– Что можно ожидать, когда здесь стоят те, кто желает нашей смерти? – вопрошал Тирман, воздев руки. – Когда мы даны вам богами и мы единственные, кто стоит между вами и проклятием, которое народ Темного наслал на нашу землю.

И тем не менее ни один Вознесшийся – ни герцог или герцогиня, ни кто-либо из лордов и леди палец о палец не ударили ради защиты Вала. Все они сильнее и быстрее любого гвардейца. Полагаю, они могли бы уложить вдвое больше Жаждущих, чем я из своего лука, и, как сказал Хоук, у них гораздо больше шансов выжить в бою.

– Как вы думаете, что бы произошло, если бы Жаждущие взобрались на Вал? – Тирман опустил руки. – Многие из вас родились в этих стенах и никогда не испытывали ужасов при набегах Жаждущих. Хотя некоторым из вас они знакомы. Тем, кто пришел из менее защищенных городов или подвергся нападению на дорогах. Вы знаете, что случилось бы, если бы хоть горстка тварей прорвалась мимо наших защитников – если бы боги отвернулись от народа Солиса. Была бы массовая бойня. Погибли бы сотни. Ваши жены. Ваши дети. Вы сами. Многие из вас не стояли бы здесь…

Он сделал паузу, и толпа заволновалась…

И тут это случилось снова.

Мое чутье вырвалось на волю, что неудивительно. В такой толпе мне трудно сдерживать его, но… но я почувствовала не только боль.

Что-то схватило меня за горло, напомнив ощущения в атриуме с Лорен.

Ужас.

Мой взгляд переносился с одного лица на другое, и я чувствовала нарастающий ужас, идущий с самых разных сторон. Потом на меня хлынуло еще одно ощущение. Горячее и едкое. Это была не физическая боль. Это был гнев. У меня заколотилось сердце. Я не чувствовала боль, но… но все равно что-то чувствовала. Это не имело смысла, однако я ощутила, как это нечто каленым железом прижимается к моей коже. У меня пересохло в горле, я тяжело сглотнула. Люди сложили ладони под горлом и начали молиться богам. Я сделала маленький шаг назад. На лицах остальных застыло суровое выражение…

Виктер коснулся моего плеча и прошептал:

– С тобой все хорошо?

Да?

Нет?

Я не знала.

По моей шее заплясали призрачные ледяные пальцы, и меня затопила волна тревожного возбуждения. Грудь сдавило. Захотелось бежать. Мне нужно убраться от людей как можно дальше.

Но я не могла.

Закрыв глаза, я сосредоточилась на дыхании, силясь восстановить ментальные стены. Вдох-выдох, как можно глубже и размереннее.

– Если вам повезет, они доберутся до вашего горла. И тогда смерть будет быстрой, – говорил герцог. – Но большинство из вас не окажутся такими счастливчиками. Они будут рвать вашу плоть, упиваться вашей кровью, пока вы будете призывать богов, веру в которых утратили.

– Менее успокаивающей речи после нападения мне еще не доводилось слышать, – пробормотал себе под нос Хоук.

Его замечание вырвало меня из нарастающей паники, а сухость его слов обрубила канат, соединявший меня с людьми. Мое чутье исчезло, как будто за ним захлопнули и заперли дверь.

Я… я больше ничего не чувствовала, только сердце бешено билось, а лоб покрывал пот. То, что Хоук сделал, не только ослабило хватку вцепившегося в меня общего страха, не только создало в нем брешь, но и полностью его уничтожило. Ощущения исчезли так быстро, что я почти усомнилась в том, что вообще их испытала. Может, просто разум сыграл со мной злую шутку? Лица передо мной опять стали отчетливыми, и на них виднелись различные оттенки страха и паники.

Я стала смотреть на толпу обострившимся взором, находя лица, на которых не отражались никакие эмоции. При виде их невозмутимых черт у меня по спине пробежал холодок тревоги. Я сосредоточилась на одном человеке. Молодой, светлые волосы падают на плечи. Он стоял слишком далеко, чтобы я смогла различить цвет глаз, но он пристально смотрел на герцога с герцогиней, сжав губы в тонкую линию и выпятив челюсть, тогда как люди вокруг него обменивались взглядами, полными ужаса.

Я узнала его.

Он был на Городском Совете. Он тогда стоял с таким же выражением лица, и тогда со мной произошло то же самое – на меня накатила дикая волна ощущений, которых я не должна была чувствовать.

Точнее, я не знала, что способна их улавливать.

Я еще раз окинула взглядом толпу, с легкостью находя похожих на него. Я увидела таких как минимум дюжину.

Я опять посмотрела на блондина, вспоминая то, что уловила тогда от Лорен. Теперь ее чувства обрели смысл. Она была в восторге от того, что Темный может находиться где-то рядом, как бы тревожно это ни было. И у нее были причины опасаться, что я что-то скажу. Этот же человек не показывал эмоций на лице, но если он был не согласен с тем, как поступили с семьей Тулисов, неудивительно, что сейчас он в гневе.

Может, я все это выдумываю. Может, с моим даром что-то произошло. Возможно ли такое, что я способна чувствовать эмоции помимо боли? Я не знала, и мне нужно в этом разобраться, но сейчас на всякий случай нужно кое-что сказать.

Я повернула голову к Виктеру.

– Видишь его? – прошептала я и описала блондина.

– Да. – Виктер шагнул ближе.

– Есть и другие, подобные ему. – Я рассматривала публику.

– Я их вижу, – сказал Виктер. – Хоук, будь настороже. Здесь…

– Возможная опасность? – оборвал его Хоук. – Я слежу за этим блондином уже двадцать минут. Он медленно подбирается вперед. Еще трое тоже потихоньку подходят ближе.

Я вскинула брови. Он очень наблюдателен.

– Мы в безопасности? – спросила Тони, не сводя глаз с толпы.

– Всегда, – прошептал Хоук.