Один Вар больше не могла медлить и вошла в кают-компанию Вар с пистолетом в руке. Лейтенант Оун услышала ее и слегка повернула голову, чтобы видеть ее.

— Это было моей работой — защищать граждан Орса. Я воспринимала это серьезно. Я делала все, что могла. В тот раз я потерпела неудачу. Но не из-за вас. — Она повернула голову, посмотрела прямо на Анаандер Мианнаи и сказала: — Лучше бы я умерла, чем повиновалась вам в храме Иккт. Даже если бы из этого не вышло ничего хорошего.

— Ты можешь уладить это сейчас, не так ли? — сказала Анаандер Мианнаи и отдала мне приказ стрелять.

Я выстрелила.

Двадцать лет спустя я скажу Арилесперас Стриган, что радчаайским властям все равно, что гражданин думает, до тех пор пока гражданин делает то, что следует. Это вполне соответствовало истине. Но с этого мгновения, с тех пор как я увидела лейтенанта Оун мертвой на полу моей кают-компании Вар, застреленной Один Вар (или, если без самообмана, мной), я стала думать, а в чем же тут разница.

Я была вынуждена повиноваться этой Мианнаи, дабы убедить ее в том, что она действительно меня подчинила. Но в том случае она подчинила меня. Действовать от имени одной или от имени другой Мианнаи — это одно и то же. И несомненно, в конце концов, каковы бы ни были их отличия, обе они были одним.

Мысли преходящи, они исчезают в тот же миг, как появляются, если не переходят в действие и не обретают материальную форму. С желаниями и намерениями — то же самое. Они бессмысленны, если не побуждают вас сделать тот или иной выбор, предпринять какое-то действие, каким бы незначительным оно ни было. Мысли, которые ведут к действиям, могут быть опасны. Мысли, которые к ним не приводят, совершенно ничего не значат.

Лейтенант Оун лежала на полу кают-компании Вар лицом вниз, мертвая. Пол под ней нужно будет отремонтировать и почистить. Срочное, очень важное дело — немедленно взяться за Один Эск, потому что примерно через полсекунды никакая компенсирующая фильтрация с моей стороны не уменьшит силы ее протеста, и мне действительно нужно сказать капитану, что случилось, и я не могла вспомнить, как враг Мианнаи — сама Мианнаи — отдала приказы, которые, как я знала, она отдала мне, и почему Один Эск не понимала, как это важно; мы еще не готовы действовать открыто, и я теряла офицеров и прежде, и в любом случае: кто такая Один Эск, как не я сама, и лейтенант Оун мертва, и она сказала: «Лучше бы я умерла, чем повиновалась вам».

И затем Один Вар подняла пистолет и застрелила Анаандер Мианнаи выстрелом в упор, в лицо.

В каюте дальше по коридору Анаандер Мианнаи с яростным воплем соскочила с койки, на которой лежала.

— Буфера Аатр, она побывала здесь до меня! — В то же мгновение она передала код, который свернул броню Один Вар, пока лорд Радча вновь не разрешит ее использовать. Эта команда не зависела от моего повиновения, и ни одна из Мианнаи не хотела от нее отказываться.

— Капитан, — сказала я, — теперь у нас на самом деле проблема.

В другой каюте, дальше по тому же коридору, третья Мианнаи — теперь, я полагаю, вторая — открыла один из чемоданов, который она принесла с собой, вытащила пистолет, затем быстро вышла в коридор и выстрелила ближайшей Один Вар в затылок. Та, что говорила, открыла свой чемодан и вытащила оттуда пистолет и коробку, которую я узнала, — она была из дома Джен Шиннан, в верхнем городе на Шиз’урне. Применив устройство, Мианнаи тоже будет испытывать определенные затруднения, но мне это навредит очень сильно. За те несколько секунд, которые потребовались ей, чтобы привести устройство в полную готовность, я сформулировала цели и передала приказы сегментам.

— Что за проблема? — спросила капитан Рубран, теперь поднявшись с места. Встревоженная.

И тут я распалась на части.

Знакомые ощущения. На какую-то долю секунды я почуяла влажный воздух и озерную воду, подумала: «Где лейтенант Оун?» — а затем вновь стала собой, и ко мне вернулось воспоминание о том, что я должна делать. Чайные чашки зазвенели и разбились, когда я бросила все, что держала, выскочила из кают-компании Эск и понеслась по коридору. Другие сегменты, снова отделенные от меня, как это было в Орсе, перебрасываясь тихими фразами — теперь я только так могла обмениваться мыслями между своими телами, — открывали шкафчики, передавали оружие, и те, кто вооружился первым, силой открыли двери лифта и начали спускаться в шахту. Лейтенанты протестовали, приказывали мне остановиться, объяснить, что происходит. Напрасно пытались преградить мне путь.

Я — то есть Один Эск в почти полном составе — буду охранять палубу центрального доступа, чтобы не дать Анаандер Мианнаи повредить мой — «Справедливости Торена» — мозг. Пока жива «Справедливость Торена», не перешедшая на ее сторону, она — я — представляю для нее опасность.

Я — Один Эск Девятнадцать — получила отдельные указания. Вместо того чтобы спускаться по шахте к палубе центрального доступа, я побежала в другую сторону, к хранилищу Эск и воздушному шлюзу на его дальней стороне.

Видимо, я не отвечала никому из моих лейтенантов и даже командиру Тиунду, но когда лейтенант Дариет воскликнула:

— Корабль! Ты сошла с ума? — я ответила.

— Лорд Радча застрелила лейтенанта Оун! — крикнул сегмент где-то в коридоре позади меня. — Она была на палубе Вар все это время.

Это заставило умолкнуть моих офицеров, включая лейтенанта Дариет, но только на секунду.

— Если даже это правда… если так… лорд Радча не застрелила бы ее без всякой причины.

Позади меня мои сегменты, которые еще не начали спускаться в шахту лифта, зашикали в ярости и разочаровании.

— Бесполезно! — услышала я себя, вручную открывая в конце коридора дверь хранилища. — Ты такая же никчемная, как лейтенант Иссаайа! По крайней мере, лейтенант Оун знала, что она ее презирает!

Последовал возмущенный вопль — наверняка лейтенанта Иссаайа, и Дариет сказала:

— Ты не понимаешь, о чем говоришь. Ты неправильно функционируешь, корабль!

Дверь плавно открылась, и я не могла задерживаться, чтобы выслушать остальное, но бросилась в хранилище. Низкий, глухой равномерный стук сотрясал палубу, по которой я бежала, а всего лишь несколько часов назад я думала, что больше никогда не услышу этих звуков. Мианнаи открывала хранилища Вар. Вспомогательные компоненты, которых она разморозит сейчас, не имеют воспоминаний о последних событиях, и у них нет указаний не повиноваться этой Мианнаи. И их броня не деактивирована.

Она возьмет Два Вар, и Три, и Четыре, и еще столько, сколько успеет разбудить, и попытается захватить либо палубу центрального доступа, либо двигатели. Наиболее вероятно — и то и другое. В конце концов, в ее распоряжении — Вар и все хранилища ниже этой палубы. Хотя сегменты будут неуклюжими и озадаченными. У них не будет воспоминания о том, как функционировать врозь, как у меня, никакой практики. Но численный перевес — на ее стороне. Я располагала только теми сегментами, которые были активны в то мгновение, когда я распалась.