чужими глазами — но глазами, полными интереса ко мне. Полными чего-то, что навсегда останется для меня загадкой.

— Ты меня пугаешь… — в животе разродился страх и возбуждение, потому что поведение Кая пугало. Его действия не могли не влиять на мое тело, как бы я не старалась. У нас столько ним не было близости, и только сейчас я поняла, что не было, не только потому что я этого не хотела, а потому что Кай… изучал меня.

— Я хочу узнать, каково это. Хочу почувствовать, — взмолился Кай, прижимая свои губы к моей скуле. Его рука резко опустилась вниз, и он с легкостью пробрался под мои шорты. Нащупал чувственный бугорок и начал ласкать его дразнящим движением указательного пальца.

Деймон

Я подавил Кая. Не знаю, как и почему это произошло. Но он исчез. Сдох. Сгинул.

Я здесь, в этом теле, один, а малышка Леа принадлежит мне. Эта квартира, эти машины, этот бизнес, весь мир — ВСЕ. ТОЛЬКО. МОЕ.

На самом деле это было не совсем так. Я знал, что мой любимый «брат» внутри меня. Но я еще никогда не управлял нашей жизнью ТАК долго. Целые дни, недели…

Я намерен снова баллотироваться в сенат, да только до ближайших выборов еще два года. Самое время заняться тем, чтобы разобраться с всплывшей со дна родней, что зарится на акции нашей компании. Я попробую с ними договориться. Не получится — уберу.

Узнал я и о том, что брат Кая — Коул Стоунэм жив и здоров… ну как здоров, тоже лечился в психиатрической клинике. У нас это семейное.

Если не будет высовываться, лучше с ним не связываться. Что-то подсказывало мне, что он достойный соперник, и связавшись с ним, я только ухудшу свое положение.

Более того это может пробудить Кая. Работа. Адреналин. Стресс. Это сложно, но эти вещи помогут мне «усыпить» его.

Не знаю, долго ли я протяну в таком ритме. И что настолько сильно сломало его, что он вдруг сдался.

Я так и знал, что он сломается. Рано или поздно. Из-за своей стервочки-Лейлочки.

Ну, и кто из нас идиот? Все проблемы из-за женщин…

Может, он узнал наконец о том, что произошло в террариуме, и это его сломило. Может, он просто сдался. Но я очень хотел верить в то, что, возможно, это и есть исцеление. МОЕ ИСЦЕЛЕНИЕ.

Возможно, лечение, которое начал Кай, наконец-таки дало свои плоды, и теперь мы стали единым целым.

Я надеялся, что больше никогда не вернусь в клетку своего сознания, больше не буду привязан к этому дерьмовому креслу. Что я буду жить здесь и сейчас.

Я понимал, что не могу просрать этот момент. Понимал, что если полезу к Лейле со своими извращенными желаниями, Кай внутри меня может очнуться. Кинется защищать свою девочку. А может, и нет. Сплошная неизвестность.

Но теперь это моя девочка.

И черт… теперь я понимал, что он в ней нашел.

Леа Харт — девушка с характером, она знает себе цену. В меру гордая и в меру податливая, если надавить, не перебарщивая. Она — музыка. То нежная мелодия, то высокая трель, то реквием… подобно тому, что она когда-то играла на рояле в гостиной.

Я и не знал, что у меня есть душа. До тех пор, пока она до нее не дотронулась.

Или же, это из-за синхронизации с Каем, я начал чувствовать это НЕЧТО в груди?

Кто я? Еще никогда я не был таким растерянным. Мой компас ненависти и мести, которым я жил и дышал, дай сбой, сломался. Я был роботом, выполнявшим одну программу — истребление, разрушение, власть, а теперь… все программы внутри словно перемешались.

Моя полноценная жизнь свалилась мне на плечи, но я не знал, что мне делать. Теперь, когда мне казалось, что я живу по-настоящему, пропал и смысл моей жизни — борьба. Борьба с Каем.

И Лейла. Я знал, как подчинить ее, знал, как взять силой то, что мне необходимо. И не скажу, что не хотел этого. Любовь Кая — до ужаса жадная, он бы не смог делить ее ни с кем другим. Я же любить не умел.

Но то, как смотрела на меня (на него) Лейла — убивало. Я хотел узнать это чувство. Непознанное, необъяснимое, неосязаемое.

И в то же время хотел развратить эту девушку, окунуться с ней в самую грязь, упасть вместе на дно похоти и разврата. Хотел владеть ею, как я люблю: она в латексе и коже. В портупее, на высоких проститутских каблуках, а на губах алая помада. Хотел иметь ее сзади и смотреть на то, как второй имеет ее спереди…

Заводит жутко. Обожаю такое. Какая, на хер, любовь?

И все же эти голубые глаза — океан, полный тайн, это и было то самое прикосновение к моей истлевшей душонке…

Я не знал, сколько времени протяну в попытках добиться от Лейлы любви, что она дарила не мне, а Каю. Но я хотел попробовать.

Изнасиловать, избить, изранить и разделить этот десерт с другими я всегда успею. А вот если Кай вернется и поймет, что она полюбила и меня… кто знает, может, это убьет его даже больше, чем то, что я могу уничтожить ее.

Я мог превратить жизнь Лейлы со мной в ад и наоборот. Но я не знаю исхода своих действий. И знаете? Мне нравится. Нравится, ходить по этому тонкому льду, который трещит под ногами, но не ломается.

Лейла

— Я хочу узнать, каково это. Хочу почувствовать, — взмолился Кай, прижимая свои губы к моей скуле. Его рука резко опустилась вниз, и он с легкостью пробрался под мои шорты. Нащупал чувственный бугорок и начал ласкать его дразнящим движением указательного пальца.

Конечно, я хотела Кая, но боли в животе определенного характера помогли мне побороть свое желание. Это стоило мне больших сил, но я была твердо намерена возбуждать его, но не отдаваться.

В конце концов, у него есть Брук Маккартни.

— С Брук ты этого не почувствовал? — спускаю с небес на землю его я, сжимая ноги. Нет, не дамся. Достало. Мои читательницы бы гордились мной. — Кай, я не могу так больше. Я хочу вернуться к жизни, к работе. Поиграли и хватит. Признай, я не нужна тебе, — я посмотрела в его глаза внимательно изучая их. Чужие. Почему…?

— Брук нужна мне. Она — подушка. Понимаешь, брак с такой девушкой очень выгоден. Но я хочу почувствовать это именно от тебя.

— Я зла на