– Там пришел этот человек, – она показала себе за спину.

– Какой человек? – угрюмо спросила Снефрид, не желавшая видеть никого из ныне живущих.

– Ну тот, который у нас овец стриг весной. Хочет тебя видеть. Я ему сказала, что работы нет, но он сказал, что работы ему не надо и он принес деньги. Велел тебе передать.

– Какие еще деньги? – Снефрид с трудом сосредоточила на ней взор и мысли.

– Сказал, сотню серебра. Уж не знаю, за какие труды ему Кальв столько отвалил.

Снефрид медленно поднялась. Вот только этого ей сейчас не хватало.

Как в полусне, она встала и направилась во двор…

* * *

Не только Снефрид этой ночью не спала. Вегард Тихий Волк проснулся в покое усадьбы Зеленые Камни от ощущения, будто рядом кто-то есть. Не работники Кальва, к которым он давно привык. А некто иной. Существо другой породы. Уже зная, чего ждать, Вегард осторожно повернул голову, чтобы не проснуться раньше времени.

Возле спального помоста стоят кто-то темный. Но не Хаки – этот гость был ниже ростом и тоньше. С изумлением Вегард увидел женщину – одетую в хорошее цветное платье, с двумя длинными полуседыми косами. Черты немолодого лица сохранили следы былой красоты, но глаза были закрыты.

От женщины веяло холодом свежей земли, и Вегарда пробрала дрожь – к такой встрече он не был готов. Даже пожелал скорее проснуться. За этой он никуда не пойдет!

И тут прямо в голове его зазвучал незнакомый женский голос.

«Я не хотела приходить, но меня принуждают. Не могу уйти, пока не исполню обещание. Ступай к хутору Каменистое Озеро. К востоку от него, среди ельника, увидишь погребальное поле. В западной его части, близ первых елей, есть могила, на ней лежат три камня. Под этими камнями – твой побратим Хаки и все добро, что он привез с собой. Он лежит головой на юг. У него в ногах – мешок серебра. Если считаешь себя его наследником, можешь забрать».

Вегард сел на своем тюфяке. Женщина исчезла, но он помнил каждое сказанное ею слово. Вот почему к нему являлся Хаки, но не мог ничего сказать. Колдунья с Каменистого озера все знала о его судьбе, знала даже о привезенных им деньгах, но не хотела, чтобы об этом узнал кто-то другой. Хаки молчал – ему мешали говорить положенные ею заклятые камни. Но нашлась сила, которая заставила говорить ее саму.

Ждать утра ни к чему – снаружи светло как днем, а заснуть Вегард все равно не смог бы. Тихо выбравшись из теплого покоя наружу, в кладовой он отыскал лопату и двинулся по уже знакомой дороге к хутору Каменистое Озеро.

* * *

Когда Снефрид вышла из дома, Вегард Тихий Волк ждал ее посреди двора. Выглядел он утомленным, как человек, который не спал ночь, много ходил и трудился. У ног его лежал мешок, испачканный землей, и от него веяло запахом могилы. Сейчас он и все связанные с ним заботы были настолько неуместны, что Снефрид взглянула на него с ненавистью, как на ходячего мертвеца.

Рандвер вышел следом за Снефрид. За поясом у него была секира, вид хмурый, руки вызывающе уперты в бока.

Вегард хотел обратиться к Снефрид, но увидел Рандвера и переменился в лице.

– А это кто такой?

Рандвер не ездил по гостям, и в усадьбе Зеленые Камни о нем ничего не знали.

– Не твое дело, – нелюбезно ответил Рандвер. – Не знаю, что за дела у тебя к этой женщине, но разговаривать будешь со мной.

– Ты – ее муж? – Вегарда осенила догадка, и даже его обычно чуть прищуренные глаза раскрылись шире.

За те два летних месяца, что он не был в Оленьих Полянах, пропавший Ульвар вполне мог вернуться.

– Муж! – подтвердил Рандвер, не желавший никому уступать этого звания. – Чего тебе надо? Нам сейчас не до бродяг, других забот по уши.

Вегард окинул его пристальным взглядом. Увиденное отвечало его ожиданиям: перед ним стоял мужчина, на несколько лет старше Снефрид, проведший много лет где-то в чужих краях, судя по виду. Нездешний загар, хазарская серьга, заметный шрам на носу и подбородке, уверенные ухватки человека бывалого, а главное, взгляд, хорошо знакомый Вегарду, сосредоточенный и притом чуть отстраненный – все это ясно говорило, какой породы эта птица.

– Вот так удача… – пробормотал он. – Тебя-то мне и нужно.

– Говори, что нужно, и проваливай.

– Мне нужен наш залог.

– Какой, глядь, залог?

– Ты знаешь какой, – Вегард придвинулся ближе, его глаза сузились. – Тот, который ты выиграл пять лет назад в Хедебю. У человека по имени Хаки Тюленьи Яйца. Он дал тебе ларец, но не дал ключа. Сказал, что вернуть ларец нужно будет или ему, или одному из двух побратимов – Аслаку Бородачу или Вегарду Тихому Волку. Вегард – это я. Сам Хаки мертв, об этом знала тетка твоей жены, он умер у нее в доме. Я принес залог – сотню серебра. Он в этом мешке.

– Да засунь ты в задницу себе свой мешок и проваливай к троллям! – Вся эта речь показалась Рандверу бредовой. Какой-то ларец пять лет назад, сотня серебра в мешке, какой-то покойник в доме Хравнхильд, которая сама уже покойница! – У нас мертвый в доме, а он мне тут «лживые саги» плетет. Поди проспись!

– Не шути со мной, – тихо произнес Вегард и положил руку на рукоять ударного ножа на поясе. – Я пришел за моим ларцом, и я его заберу.

– Тролля лысого ты здесь чего заберешь! Проваливай, бродяга, пока цел!

Снефрид не вмешивалась – она и не знала, что сказать. Ей хотелось отдать ларец и разом избавиться от этой заботы, но она хорошо понимала, что за этим последует. Старая вирд-кона Бьёрна конунга научила соратников Стюра, как оживить погибшую дружину; сейчас, когда Эйрик с войском уже где-то поблизости, ему не нужны такие противники в добавление к войску Бьёрна! Она приняла нить Эйрика из рук Хравнхильд и ни в коему случае не обманула бы доверие тетки, не позволила бы шести десяткам оживших мертвецов напасть на ее питомца! Рандвер, конечно, ничего об этом не знал, о ларце Снефрид не обмолвилась ему ни словом. А разбираться, когда в доме лежал покойник и работники ушли на ближний выгон рыть могилу, ему было недосуг.

– Отдай, – тихо, но очень убедительно попросил Вегард. – Я пришел за нашей вещью, она оплачена кровью моих побратимов, и я скорее убью еще шесть десятков человек, чем отступлюсь.

Произнося эти