приехать? Нам нужно с тобой поговорить.– Мам, ты меня пугаешь.– Нет, Роуз, ни с кем ничего не случилось, просто у нас к тебе есть разговор.– Буду через пятнадцать минут.– Роуз, не гони по дороге. Вопрос не очень срочный, просто нужно обсудить кое-что.Пока ехала к родителям, умерла ста смертями. Я не знала, что впереди меня ждут еще двести. У меня так тряслись руки, что пришлось вцепиться в руль, чтобы немного унять этот тремор. Меня бросало то в жар, то – в холод. Взгляд был расфокусирован, я удивилась как вообще не попала в аварию. Видимо, автопилот, живущий во мне, взял всю нагрузку вождения на себя.Когда я подъезжала к дому родителей, в голове крутился миллион сценариев того, что могло произойти. Элли могла быть беременна и потерять ребенка. Пап мог потерять бизнес. Мы могли стать банкротами. Одна мысль ударила особенно сильно, мне даже пришлось съехать на обочину и отдышаться прежде, чем продолжать путь. Ею была мысль о том, что что-то случилось с Джорджем в Дублине. Сердце болезненно сжалось. Тогда я осознала, что если с ним что-то произойдет, я могу это просто не пережить. В этот момент меня осенило, что я готова на все, лишь бы быть с ним рядом. Я готова идти на любые уступки. Только бы он через два дня оказался в моих объятиях.Решение было принято в тот самый момент. Как только узнаю, что там стряслось у родителей, сразу же позвоню ему и скажу, что согласна на переезд. А этим вечером я возьму часть своих вещей, поеду к нему домой и буду засыпать, обнимая и нюхая его подушку. Яркие картинки в моей голове немного отодвинули на задний план мое волнение и сердце колотилось уже по другому поводу: я буду жить с любимым мужчиной. Он будет готовить мне завтраки и будить поцелуями. Я снова вздохнула и аккуратно выехала на дорогу.Я покидала машину и шла к крыльцу на трясущихся ногах. У меня во рту все настолько пересохло, что слиплись губы и я их облизала. «Нужно выпить воды» – промелькнула мысль. И я получила стакан воды в руки сразу же, как прошла через объятия родителей. Их сочувственные взгляды окончательно меня добили и я была в полуобморочном состоянии, когда папа усадил меня в кресло в своем кабинете, сам сев напротив на диван. Мама расположилась в соседнем от меня кресле и держала меня за руку. Папа подождал, пока я допила всю воду и сказал:– Роуз…– Скажите уже, – прервала я его. – С Джорджем что-то случилось?– Да. Нет. Не совсем, – замялся папа.– Грег! – воскликнула мама, видя мое еще более бледное лицо. – Милая, мы должны тебе сначала рассказать предысторию.– Мам, о чем вы? С Джорждем что-то? Но ведь он мне только пару часов назад писал сообщение…– Нет, малышка, с Джорджем все хорошо, – мягко ответила мама. Только его имя она произнесла как-то странно, с презрением, что ли.– Роуз, давай я тебе скотч налью, разговор будет долгий, – предложил папа и я кивнула.Он вручил каждой из нас по стакану виски и вернулся на диван со своим стаканом.− Прежде, чем я начну свой рассказ, Роуз, − начала мама, − скажи, как зовут отца Джорджа?− Говард. А что?Мама тяжело вздохнула, а папа сжал челюсти. похоже, разговор принимал неприятный для всех поворот.- А то, что его фамилия не Мун, дорогая, − сказала она и задумчиво посмотрела в окно.− Что? В смысле – не Мун? Джордж же Мун, мам, − из меня вырвался истеричный смешок.− Он носит фамилию матери, − вмешался отец. Потом он обратился к маме: − Милая, если тебе тяжело, давай я…− Нет, все хорошо, Грег, только… − она замолчала и повернулась к папе. – Не мог бы ты оставить нас с Розали наедине? Я должна сама ей все рассказать.Папа одним глотком осушил свой стакан и, поднявшись, вышел из комнаты.− Мам, вы меня пугаете, − шепотом сказала я.В ответ она лишь грустно улыбнулась и мягко похлопала меня по руке.− Я встретила твоего отца, когда мне было восемнадцать. Я была влюблена в другого парня. Он был на три года старше меня. Я планировала провести с ним остаток своей жизни. На тот момент мы были вместе уже два года и мне казалось, что лучше него не было никого в мире, пока я не познакомилась с Грегом. Он прошелся по мне как ураган, сметая на своем пути все и всех, кто был до него. Я поняла, что до встречи с ним на самом деле никогда не любила. Это было так захватывающе, так умопомрачительно хорошо, что я даже не заметила, что своим поведением обижала другого человека, который меня любит.Мама замолчала, вновь глядя в окно. По ее щеке стекла одна слезинка, но она даже не удосужилась стереть ее. Я сидела молча, понимая, что сейчас от меня требуется слушать и не перебивать. Утешить и успокоить маму я смогу позже. Да, у меня разрывалось сердце и подрагивали руки от непреодолимого желания погладить маму по спине, стереть ее слезы и пообещать, что все будет хорошо. Но нужно было ждать подходящего момента.− Я не обманывала того парня, − продолжила мама, не поворачиваясь. – Я с самого начала сказала ему правду. Сотни раз за ту нашу встречу я просила прощения. Он был разбит. Он смотрел на меня так, как будто я не просто разбила его сердце, но еще и убила любимую собаку. Я чувствовала себя такой негодяйкой, таким ничтожеством, потому что обидела замечательного парня, который любил меня светлой и чистой любовью. Но я ничего не могла поделать с собой, Роуз, чувства к твоему папе были сильнее всех, которые я когда-либо испытывала. Тот парень в ответ на мои слова лишь пожелал испытать в моей жизни такую боль, которую испытывал он. И я испытала ее. Испытываю прямо сейчас.Мама повернулась ко мне и посмотрела с болью во взгляде.− Я не понимаю… − растерянно прошептала я, готовясь к самому худшему.− Доченька, − она мягко взяла меня за руку. – Того парня звали Говард. И его фамилия – Кэмпбел. Это отец Джорджа.Я проглотила образовавшийся ком. Вопрос застрял в горле. Я боялась произносить его вслух и узнавать дальнейшие подробности. Уже одно то, что отец Джорджа был первой любовью моей мамы, ужасало меня и одновременно повергало в шок, делавший меня онемевшей. Я ждала продолжения, потому что