Он видел восьмилетнего мальчика с темными волосами и большими, полными надежд глазами. Он держал за руку отца, они стояли среди свивающихся полос тумана в чистом поле. Нет, в круге высоких призрачных фигур. Зыбкие образы колебались, расползались и снова собирались, словно дым от спрятанных в земле светильников, потом вытягивались вверх черными маслянистыми щупальцами, вспыхивали красным адским огнем, золотились, словно струны гигантской арфы.

Но вот остался только звездный водопад. Галактики звезд рушились в центр Хенджа, завивались бездонным космическим водоворотом. Звезды стали гаснуть. За спиной с глухим рокотом обрушились скалы. Каменные боги на краю воронки шевельнулись, вступая во тьму его сознания. Сомкнулись вокруг него. Один сорвал цепь на лодыжке. Другой снял стальные узы с его запястий, а затем уронил его руки, как руки тряпичной куклы. Сердце бешено колотилось в холодном нагом теле. Гигантские боги склонились над ним. Потом шевельнулись и, уплывая, исчезли, как туман над Стоунхенджем.

Бледно мерцающий круг свечей в зале угас. Гидеон остался один в каменной темноте.

Адам встал раньше Меган, чтобы приготовить завтрак. Как всегда. Все как всегда.

Он услышал, как она выходит из душа, и загнал обратно в смятую бурной ночью постель. Сбежал вниз и вернулся с подносом: тосты, апельсиновый сок, фрукты и цветы из маленького садика при доме.

Она улыбнулась:

— Давно ты меня так не баловал.

— Ты мне давно не позволяла.

Они поцеловались и почти одновременно покосились на будильник у кровати. Десять минут восьмого. Ни на что, кроме завтрака, времени не оставалось. Она жадно откусила горячий масленый тост.

— Я заберу Сэмми из садика, — сказал он, пристроившись на краю кровати. Мысли его были чем-то заняты. — Что это ты говорила ночью о секте сумасшедших, поклоняющихся Стоунхенджу? Ты правда в это веришь или за тебя говорили тяжелый день и полторы бутылки вина?

— Думаю, того и другого понемногу.

Она не сказала ему всего, только высказала несколько предположений о Лок и Тимберленде. Зачем их потянуло в Стоунхендж, о встрече солнцестояния и связанных с ним суевериях. Ей хотелось знать его профессиональное мнение.

— Ты думаешь, нелепо искать культ вместо банды похитителей?

Он пожал плечами:

— За исключением пары чудаков вроде Чарльза Мэнсона, культы нашего времени — не больше чем повод для кучки полоумных фанатиков нарядиться в странные костюмы, поплясать и заняться безудержным сексом.

Она засмеялась. Он продолжил:

— Послушай, Стоунхендж рекламируют как магическое, мистическое и всякое такое место. Даже охранники там скажут тебе, что камни священны, что их ни в коем случае нельзя касаться. Им платят, чтобы они это говорили, поддерживали миф. Это же языческий храм. Приезжай туда в любой день недели и увидишь психов со всего света. Они преклоняют колени и молятся перед камнями. Как тут не наткнуться на рассказы о культе?

Соскучилась она по таким разговорам. Ей хотелось довериться ему. Отточить на нем версию.

— Значит, ты отказываешься верить? Все это — легенды и сказки, вроде воды, обращенной в вино и дележа одного хлеба и пары рыбешек на тысячу чело-век?

— Ты же знаешь, Мег, в Уилтшире полно духов и мифов. В Аффингтоне святой Георгий поразил дракона. В Стоунхендже бывал Мерлин. — Он засмеялся и встал. — Не увлекайся слишком, и я не скажу об этом на службе никому, у кого мозгов побольше, чем у Джимми. — Он встал на колени, чтобы поцеловать ее. — Мне пора.

— Спасибо. Скажи маме, я ей попозже позвоню.

Адам завел свой старый «БМВ», купленную на аукционе модель четырехлетней давности, задним ходом выехал на дорогу, позвонил в отдел, узнать, нет ли чего срочного. Повезло, смена обещала быть спокойной.

Потом он сменил телефон и набрал частный номер. Об этом звонке Меган знать не следовало.

— Это Аквила, — сказал он в трубку. — Не уверен, но, кажется, у нас проблемы.

Мастер сидел у себя, смотрел на мерцающий огонек свечи и размышлял, как быстро летит время. Три дня до первых сумерек первого полнолуния после солнцестояния — до времени начала обряда. Его нужно соблюсти точно.

Жертвоприношение начнется при астрономических сумерках вечером ближайшего воскресенья и будет завершено с началом навигационных сумерек утра понедельника.

Предстояло многое обдумать. Выбрать Носильщиков. Проинструктировать Смотрителей. Скоро со всего света начнут собираться верные Последователи. Их устроят гостями в домах британских братьев. Активность полиции снизилась, но и ее приходится принимать в расчет. Рисковать нельзя. Газеты только и пишут о девушке, запертой в нескольких метрах от него. Теперь она доставляла меньше хлопот. Шесть дней без пищи лишили ее воли к сопротивлению. Присмирела она и после бесполезной попытки к бегству. Он возблагодарил богов за их маленькие милости.

И еще Гидеон. Отданные им дневники были разбросаны по комнате. Мастер не сумел разобрать шифр. Парень мог сделать с них копии. Он неглуп. Ничуть не глупее Натаниэля. Во всем равен ему. Если он выживет после посвящения, пожалуй, окажется скорее приобретением, чем обузой.

Дверь отворилась, в проеме возникла задрапированная фигура Драко.

— Что такое? — Резкий тон Мастера выдавал нараставшее в нем напряжение.

— Спасибо, что смогли прибыть так скоро. Этим утром со мной связался брат Аквила. Его жена, старший следователь в штабе полиции, установила некоторые опасные для нас связи.

— Точнее?

— Об американке и ее дружке-англичанине. Она догадывается, что они ехали в Стоунхендж полюбоваться солнцестоянием. И что американку похитили в тех же местах.

Мастер равнодушно ответил:

— Все это я читал в желтой прессе. Полиция этим всерьез не занимается. А пресса ежечасно выдает новый заголовок.

— Но эта женщина занимается и самоубийством Натаниэля Чейза, — настаивал Драко. — И пропавшим парнем. Тем, кто стал прошлой жертвой.

Мастер кивнул:

— Теперь понимаю. Хорошо, что вы мне сообщили. И Аквила правильно поступил, связавшись с нами. Я позабочусь об этом детективе.

Джимми Доккери пропал.

Он не вернулся на службу. Никто его не видел. Компьютер на его столе выключен. По рации он не отвечал. Он не предупреждал, что болен, и дома Меган его не застала. Перед домом не было машины и вообще никаких признаков жизни.

Все это могло объясняться самым естественным образом. Но она так не думала. Ей представлялось худшее, и не без причины. Гидеон Чейз тоже пропал. Он не отвечал на звонки на мобильный. И дома его не было. Она только что вернулась из Толлард-Ройял, не застав его.