Я не колебалась. На самом деле, я все решила еще когда только Иви-нар с таинственным видом стал шарить по своим тайным карманам.

Сцапав склянку раньше, чем Наи успел что-то предпринять, крепко сжала ее в пальцах, не боясь раздавить. Она не была похожа на что-то, что легко может сломать.

— Яра, что происходит? — потребовал информации Свер, встревоженный нашим странным поведением.

— Кому-то все равно придется это сделать, — ровно проговорила я, обращаясь к Наи, — у меня хотя бы будет шанс спастись.

Страха и неуверенности не было, только непоколебимая решимость и вера в правильность своего выбора.

— Центральный узел взрывать буду я, — с беспечной улыбкой шокировала я вожака.

После моих слов Свер стал очень похож на Наи. Не веря в услышанное до последнего, он упрямо пытался меня образумить, но я стояла на своем.

— Да ты, девка, совсем ума лишилась, — обеспокоенно осадил меня Берн, когда до него дошел смысл моего заявления.

Переубедить безмозглую Огневицу не удалось никому. Интуиция утверждала, что я все решила правильно, и ничто уже не могло пошатнуть мою уверенность.

Я чувствовала себя… забытой.

Три дня после появления в деревне хту-наа со мной почти никто не общался.

Ашша, устроившая грандиозный скандал сразу же, как узнала, что я задумала, теперь меня игнорировала, Наи на пару с ней избегал моего общества. И только Берн не прочь был со мной поговорить, но его я избегала уже сама. Медведище нашел смысл своего существования в назидательных и нудных лекциях, пытаясь донести до меня всю глупость необдуманно принятого решения.

И знать он ничего не хотел о том, что я не по глупости геройствовать решила, а желая домой вернуться.

— Ты дома, — ворчал он обычно, поглаживая косматую бороду, — какой еще дом тебе нужен?

Ответа на этот вопрос у меня не было, я просто чувствовала, что должна попытаться. Не знала, есть ли место в том мире для новой меня, но не могла упустить этот шанс.

Свер же вовсе не хотел меня видеть, выселил обратно в мою комнату, подальше от себя, и, казалось, уже старательно вживался в ту реальность, которая наступит после того, как мы взорвем проход.

Все почему-то забыли, что я могу и не попасть домой, что у меня есть волшебное хту-наанское пойло, что я вполне способна вернусь к ним, и избавиться от меня уже не будет никакой возможности.

А я об этом помнила и вопреки всем заверениям, что хочу вернуться домой, постоянно таскала бутылек с собой. Потому что боялась остаться без него в самый ответственный момент, лишив себя тем самым выбора…

Свер поймал меня на лестнице, когда я, уверенная, что он опять пройдет мимо, даже не удостоив меня взглядом, совсем не была к этому готова.

Преградив путь, стоя на ступень ниже, почти сравнявшись со мной в росте, он требовательно протянул ко мне раскрытую ладонь:

— Отдай мне зелье.

— ‎Что?

— ‎Зелье, что дал тебе жрец. Отдай его.

Вцепившись в карман штанов, я попыталась отступить назад, подняться выше, а еще лучше вернуться в комнату.

Общаться с вожаком, когда он был вот такой собранный и безэмоциональный, запрограммированный на выполнение какого-то задания, было стремно. Терминатор, блин.

— Зачем тебе?

Сильные пальцы крепко сжали мое плечо, не позволяя отойти.

— ‎Я нашел того, кто сделает это вместо тебя, зелье тебе больше не нужно.

— ‎А ему? — я значимо поиграла бровями: — Твоему отважному герою оно нужно?

— ‎Нет.

Вот этого ответа я совершенно точно не ожидала.

— Почему?

— Арем стар. Он прожил долгую жизнь и умереть хочет как воин.

— ‎Я сама должна это сделать, — выпалила я, с ужасом осознавая, что Свер может отдать мой шанс кому-то другому. Ему не обязательно даже получать мое согласие. Я простой человек, которого очень легко запереть в доме. Ни нечисть, ни душа лесных пожаров, ни Пограничная Огневица, ни Яра даже.

Ярослава Волоцкая. Попаданка.

И, кажется, я действительно попала.

Чувствуя странное волнение внутри, сжала рубаху на груди вожака, очень сильно его этим озадачив и, забывшись, попыталась встряхнуть. Ничего, разумеется, не вышло, но я этого даже не заметила.

— Ты не понимаешь? Сам же столько раз говорил, что Волчице лучше знать, что все будет, как она хочет. Так почему это должен быть Арем? Я из этого прохода к вам пришла, мне его и закрывать. Понимаешь? Понимаешь? – Я говорила быстро, нервно. Волновалась очень, словно именно сейчас должна была решиться моя судьба. — Если суждено мне к вам вернуться, значит я вернусь, а если нет, то и жизни здесь не будет. Ну, пойми!

Перехватив мои руки, беспомощно дергавшие его за рубаху, Свер трудно, через силу кивнул.

Даже если он и не понимал всего до конца, то моя горячность его убедила. Безоговорочная вера в богиню, которая раньше меня так удивляла, на этот раз оказалась очень кстати.

— Вернешься, — сказал он убежденно, — и я тебя лука стрелять научу. Ты же хотела.

Это больше походило на неумелую попытку подкупа. Забавную и очень трогательную.

— ‎Так руки же…слабые, — запал угас, я чувствовала себя уставшей и опустошенной.

— ‎Силу в руку вложить – дело не хитрое, — усмехнулся он. Умиротворенный, уверенный в чем-то, только что пришедшим ему на ум, он даже посветлел лицом.

И меня успокоила его уверенность, придала сил. Теперь-то я знала, что нужно говорить, чтобы меня, наконец, поняли.

Валить все на волю Волчицы оказалось очень легко, даже приятно. Словно убеждая других, я только крепче убеждала во всем себя.

Единственное, что не могло не смущать, так это робкое сомнение. Слабая неуверенность в том, что богиня не озвереет от возложенных мною на нее забот.

Обеспокоенная этими мыслями, я не поленилась даже лично наведаться на капище. В сумерках, в одиночку выбравшись из деревни, я как истинная нечисть, бежала из людского жилища, чтобы проморозиться на еще зимнем ветру, в котором с каждым днем все больше ощущалась весна.

Увязая в снегу по щиколотку, я бодро добежала до капища.

Идол Мано-Аль уже не наводил жуть. Оскаленная, недружелюбная волчья морда, вырезанная в дереве, больше не казалась опасной.

Это была Волчица. Хранительница пограничной деревни и всех близлежащих земель.

Алис говорил, что на жертвенный камень в капище можно проливать лишь кровь. Нет другого подношения для Волчицы в пристанище ее духа.

И я принесла ей крови.