надо заткнуться и делать то, что ей говорят.

— Я займусь этим, — сказала она. — Немедленно.

Уоринг повернулся к своему пресс-секретарю.

— Хатч, этот медийный цирк нужно закрыть. Если он собирается лоббировать какое-то решение, пусть знает: его кампания провалилась. Он больше не получит эфирного времени, во всяком случае, не больше, чем любая реклама.

— Сделаем, — ответил Хатченс.

— Остальным, — сказал премьер, — заниматься делом. Соберите на него все, что сможете. Полное досье жду завтра утром.

— Сделаете заявление? — спросила Анджела Телфорд-Сайкс.

— И не подумаю, — пренебрежительно усмехнулся Уоринг. — Он указал на пустой экран телевизора. — Не собираюсь комментировать это дерьмо. Шутите? Пусть развлекаются. Когда у нас будет готов ответ, он должен разнести его в пух и прах.

Он отпустил всех и некоторое время сидел, глядя в темный экран и размышляя о том, что видел. Чем больше он думал, тем большее беспокойство овладевало им. Он встал и отправился в кабинет личного секретаря, где и замер на пороге. Де Вриса нигде не было видно, но две его помощницы — молодые незамужние женщины, имена которых он так и не удосужился запомнить, — сидели на краю одного из столов, наблюдая за репортажем о явлении короля.

— Он великолепен, — сказала одна из помощниц. — Этот шотландский акцент! Так бы и съела его прямо сейчас.

— А то! — с энтузиазмом согласилась ее коллега. — Я бы тоже не отказалась.

Реакция этих молодых женщин обрушила на премьер-министра ушат ледяного ужаса. Если всего минуту назад он был встревожен, то теперь его охватила паника. Две молодые женщины, готовые прыгнуть в экран, пускающие слюни при виде молодого самца, напугали его больше, чем все прочее. Ибо в них он увидел исход грядущей битвы.

Уоринг шагнул в комнату.

— Где мистер Де Врис?

Обе женщины вскочили, как ошпаренные.

— Извините, господин премьер-министр, мы просто…

Он поднял руку.

— Это мне не интересно. — Он изобразил пренебрежительную улыбку и взглянул на телевизор. — Согласен, он привлекательный. Я бы и сам увлекся.

— Мистер Де Врис вышел на минутку, — сказала старшая из двоих. — Сказал, что скоро вернется. Я сразу передам ему, что вы хотели его видеть.

— Передайте, пожалуйста, — ответил Уоринг, возвращаясь в свой кабинет.

Он подошел к столу и сел, но не мог сосредоточиться ни на одном из документов, ожидающих его внимания. Перед ним все еще стоял Стюарт, изливающей сердце и душу на головы телевизионщиков. Неслыханно! Реакция двух женщин в соседней комнате была надежным признаком того, что мир поглощал эту речь полной ложкой.

Раздался стук в дверь, и Леонард Де Врис сунул голову внутрь.

— Вы хотели меня видеть, сэр?

— Курение — отвратительная привычка, Лео, — сказал премьер. — Однажды она тебя убьет.

— Вы правы, сэр, — беззаботно откликнулся личный секретарь. Подобный разговор возникал у них не в первый раз — Вам что-то нужно?

— Вызовите машину. К номеру 11. Я выйду через заднюю дверь.

— Сию минуту. Назвать пункт назначения?

— Я сам скажу водителю, — ответил премьер. — Если что-то произойдет, свяжетесь со мной по мобильному.

— Непременно, сэр.

Как только Де Врис исчез, Уоринг поднялся из-за стола, подошел к шкафу и достал темно-синее кашемировое пальто и перчатки. Затем прошел через систему коридоров к соседнему дому. Он подумал было переговорить с канцлером, но решил, что на мнение Адриана Бертона можно наплевать. Тот был просто шутом при премьере.

Тяжелые, рассчитанные на взрыв бомбы двери распахнулись, и Уоринг вышел в сад. Даже зимой здесь царил идеальный порядок, розовые кусты украшали крошечные белые гирлянды. Счастливого Рождества, подумал он, увидев их. Чем ближе Рождество, тем расслабленнее и сентиментальней становится страна. Вот уж не вовремя, так не вовремя! Эти чертовы короли всегда любили дешевые сантименты, и только он понимал, насколько это опасно с политической точки зрения. Взорваться может в любой момент.

Медленно шагая по дорожке, премьер качал головой. Похороны Тедди прошли как по маслу; казалось, они предвидели и предусмотрели любые неожиданности. Любые, кроме этой. Как он мог представить такой вираж? Не успели избавиться от одного короля, и вот вам, пожалуйста, как черт из табакерки, выскочил другой. При этой мысли внутри него распахнулась черная бездна. Премьер глубоко вздохнул. Ладно, раз так сложилось, и эту яму закопаем.

Подъехала машина. Через садовую калитку премьер вышел на узкую аллею, перекрытую на выезде шлагбаумом. Охранник выскочил и открыл заднюю дверь.

— Добрый вечер, сэр, — сказал он.

— Добрый вечер, Роберт, — ответил Уоринг, забираясь на сиденье.

— Куда сегодня, сэр? — спросил охранник.

— А никуда, — ответил Уоринг, стараясь, чтобы его голос звучал как можно беспечнее. — Давай просто поездим, подышим свежим воздухом.

— Хорошо, сэр. — Роберт закрыл дверь и сел сам. Нажал кнопку, и дверные замки щелкнули. Отогнув лацкан пиджака, охранник быстро произнес в крошечный микрофон ряд цифр и непонятных слов. Для Уоринга это была полная абракадабра. Из ящика на приборной панели послышался звуковой сигнал. Охранник повернулся к водителю.

— Чисто. Можем ехать.

Машина двинулась. Дежурный опустил цепь с шипами, поднял шлагбаум и помахал им рукой. Изумрудно-зеленый автомобиль въехал на Конногвардейскую улицу и присоединился к редкому движению на Молле. Водитель явно нацелился на север. Вывернув на набережную, он повел машину вдоль реки.

Подъехали к Нью-Бридж-стрит. Уоринг наклонился вперед и сказал:

— Мне нужен телефон.

— Можете этим воспользоваться, сэр, — живо откликнулся охранник, протягивая премьеру мобильный телефон.

— Благодарю, Роберт, но я предпочел бы телефон-автомат. Найдется такой поблизости?

— Конечно, сэр, — кивнул охранник и значительно взглянул на водителя. Водитель пожал плечами.

Они неторопливо двигались вперед и доехали до нескольких красных телефонных будок возле Олд-Бейли.

— Останови здесь, — распорядился Уоринг. Вместе с сопровождающим они подошли к будкам. Ни в одной из них никого не было, поэтому премьер-министр выбрал первую, принимавшую монеты, открыл дверь и вошел.

Опустив несколько монет в прорезь, Уоринг быстро набрал номер. Он слушал гудки, и чем дальше, тем больше падал духом. Когда после шестого гудка никто не ответил, премьер-министр уже решил повесить трубку. И в этот момент шелковистый женский голос произнес: «Да?»

— Мне надо тебя увидеть, –с облегчением выдохнул Уоринг.