Итак, в сентябре 1965 г., впервые за годы народной власти, румынское руководство поставило перед советским правительством вопрос о возвращении национального золотого запаса, назвав конкретные цифры. Переговоры в Москве завершились для румын безрезультатно, если не считать, что отрицательный результат – это тоже результат, позволяющий скорректировать позицию, уточнить детали, наметить направления дальнейших действий.

Советское правительство в сентябре 1965 г. сформулировало позицию, которой наша страна придерживается и поныне: отвергает претензии румынской стороны и, в свою очередь, выдвигает контрпретензии, связанные с возмещением Румынией долгов России, образовавшихся за годы Первой мировой войны, и того огромного ущерба, который был нанесён Румынией – союзницей нацистской Германии на захваченных территориях Советского Союза. Советское правительство считало, так же, как считает сегодня правительство Российской Федерации, что вопрос о возвращении «румынского золота» закрыт и не подлежит дальнейшему обсуждению. Румынская сторона настаивает, что вопрос по-прежнему открыт и, понимая бесперспективность расчетов на получение золотого запаса в благородном металле, требует выплаты денежного эквивалента.

Н. Чаушеску не оставлял мысль о возвращении «румынского золота» в страну. При каждом удобном случае румынский руководитель напоминал об этом. Так, например, произошло на встрече с Л.И. Брежневым в Бухаресте в мае 1966 г. и в Москве 14–15 декабря 1967 г. Однако попытки Чаушеску реанимировать спорный вопрос, вернуться к его обсуждению не удались. А во время визита в Монголию в июне 1971 г., говоря об историческом прошлом румынского государства, находившегося длительное время под турецким, царским и австро-венгерским гнётом, Чаушеску напомнил и о «румынском золоте», эвакуированном в Москву[544]. Намеревался ли тем самым румынский лидер обозначить переход к другому формату постановки вопроса – привлечь к нему внимание международного фактора? Если так, то действовал он очень аккуратно: начал с «социалистического лагеря» и притом со страны, не занимавшей в нем ведущие позиции, но не имевшей в то время никаких спорных проблем с Москвой и точно следовавшей в ее фарватере.

Длительное время в Румынии воздерживались от публикаций о золотом запасе страны. Впервые молчание было прервано в 1986 г. румынским историком И. Калафетяну, подготовившим и издавшим «хронологический словарь» по проблемам внешней политики Румынии[545]. В статье «Золото» он кратко изложил историю национального золотого запаса, эвакуированного в Москву в 1916–1917 гг.

Начиная с середины 1960-х гг. вопрос о «румынском золоте на партийно-государственном уровне открыто не поднимался. И только 13 ноября 1989 г. Чаушеску на заседании Исполкома ЦК РКП напомнил о московской встрече: «На переговорах в Москве с Брежневым в 1965 г. я обсуждал также вопрос о нашем золоте и драгоценностях, которые находятся в Советском Союзе.

Я указал, что существует декрет Ленина (постановление СНК от 13(26) января 1918 г. – Т.П.), в котором говорится, что золото принадлежит румынскому народу и будет возвращено ему, когда в Румынии будет установлена рабоче-крестьянская власть. Я спросил [советских товарищей], разве в Румынии ещё нет рабоче-крестьянской власти? Советская сторона, включая Брежнева, ответила, что золото было потеряно». По словам Чаушеску, он якобы в достаточно резкой форме заявил: «Меня не интересует, было ли золото потеряно и или что-то ещё с ним случилось, поскольку в данный момент нам говорят, что его захватили белые». Чаушеску еще раз вернулся к постановлению Совнаркома от 13(26) января 1918 г., перепутав при этом дату (сказал, что «декрет Ленина» был подписан в 1921 г., «когда с белыми было покончено»). Чаушеску сообщил о своем намерении вновь поставить спорный вопрос перед советским руководством: «Я хотел обсудить его с Горбачёвым, но сейчас для этого нет условий, и мы обсудим эту проблему позже», – пояснил Чаушеску[546].

Время, однако, работало против румынского лидера. В конце декабря 1989 г. в Румынии произошла революция, которая смела его режим. К власти пришел Фронт Национального Спасения[547] во главе с Ионом Илиеску. В новой обстановке возникли надежды на улучшение двусторонних отношений. Приоритетным для Советского Союза стало заключение нового договора о сотрудничестве с Румынией. Начавшиеся в январе 1991 г. переговоры завершились подписанием 5 апреля в Москве Договора о сотрудничестве добрососедстве и дружбе между двумя странами. На документе стояли подписи И. Илиеску и М.С. Горбачёва. Накануне поездки Илиеску в Москву сотрудники Военного архива подготовили для него справку «Румынское золото, вывезенное в Россию (1916–1917 гг.)»[548]. Поэтому румынский президент был хорошо подготовлен к обсуждению этого вопроса.

Оставшись наедине с Горбачёвым, Илиеску поднял вопросы о золотом фонде и Бессарабии. Кратко изложив историю «румынского золота» и возвращения его части, в основном из археологических раскопок, Илиеску предложил рассмотреть вопросы на практическом уровне: «Может быть, нужно создать совместную комиссию?». «Это нечто новое для меня, – ответил Горбачёв. – Прошу представить материал на эту тему, а затем мы поговорим и подумаем». «Решение этой проблемы, – продолжил Илиеску, – безусловно, стало бы позитивным моментом в наших отношениях». «Если возможно будет что-нибудь сделать, мы сделаем», – заверил Горбачёв[549].

В тот же день, 5 апреля 1991 г., на встрече с М.С. Горбачёвым в Москве журналисты задали вопрос о возвращении золота. Советский руководитель явно не собирался пускаться в объяснения и предпочел уйти от «неудобного» вопроса, заявив, что не знаком с проблемой (!), и пообещав её «изучить»[550].