Но и оптимизм относительно анклавов необоснован. Они покачто работают на старых ресурсах – не платят за землю, имеют очень дешевуюэнергию и используют старую рабочую силу, не отчисляя денег на создание новой.Кроме того, они защищены остатками советского железного занавеса. А надоприкинуть, как будут выглядеть эти анклавы, когда РФ введут в ВТО. Ведь один изглавных смыслов ВТО – обязательство всех стран, не входящих в ядро системы,отказаться от собственной научно-технической деятельности. Запатентовать своиразработки нам будет почти невозможно – таково разделение труда,предусмотренное ВТО. А значит, все передовые предприятия, о которых нам говорятпо телевизору, все равно станут филиалами ТНК или сойдут со сцены.

Антисоветская интеллигенция поддержала главные принципы либеральнойреформы, но при этом все ее виднейшие представители признают, что никто неможет дать гарантии, что мы «выкарабкаемся». То есть, эти люди поддержалисмертельно опасную операцию над своей больной страной – «против воли больного»,как признали сами демократы. Причем болезнь вовсе не требовала такой операции,а о заведомом вреде этой операции и ее опасности для жизни предупреждали оченьмногие авторитетные специалисты. Тут безответственность порождена идеалами. Дляодних страна обладает святостью, которая не позволяет так легко решаться насмертельно опасные манипуляции. Для других страна – объект, с которым можнообращаться свободно.

Рассмотрим некоторые концептуальные основания критикисоветской системы хозяйства.

Отрицание государственной собственности.

Частью большой антисоветской доктрины в сфере экономики былаатака на представление об общенародной и государственной собственности.Позитивная часть этой доктрины была иррациональной, она сводилась к квази-религиознойвере в благодатные свойства частной собственности. Делались нелепыевысказывания о «естественном» характере частной собственности и даже ее«священном» характере. Что само понятие "священный" являетсяиррациональным, очевидно, тут говорить не о чем, это именно символ веры. Дляодних священно одно, для других другое, и логикой тут не возьмешь.

Придание же этому чисто социальному феномену статуса«естественного», то есть природного, внесоциального также надо считатьиррациональным, поскольку здесь слово «естественный» просто заменяет слово«священный» и никакого содержательного значения не имеет. Частная собственностьв ее современном виде возникла лишь в Новое время, с превращением человека всвободного индивида (исходный элемент этой собственности – собственность натело индивида). Так что самой этой категории, на которой строится все зданиесовременного капитализма, всего-то от роду четыре века.

А только в цивилизованном состоянии человечество живет уже20 тысяч лет – двести веков! Более того, даже не частная, а и более ранниеформы собственности возникли лишь с появлением земледелия, то есть сравнительнонедавно. А до этого вполне сформировавшийся homo sapiens, живущий племенами,лишь координировал разумное использование угодий для охоты или собирательства.Никакого «естественного», биологически присущего человеку «чувства» частнойсобственности не существует, это – исторически обусловленная часть культуры,продукт общественных отношений. Возник в определенных условиях, побыл вкультуре и исчез.

Cоответственно, не существует и никакого природного «чувстваХозяина», которое было якобы утрачено советскими людьми из-за обобществлениясобственности на средства производства. Создание мифа об этом «чувстве» илиинстинкте – типичное биологизаторство культуры, отрыжка социал-дарвинизма.Прискорбно наблюдать его в культурной образованной среде. Что же касается этогочувства как порождения культуры, то вовсе не советская власть его ограничила вРоссии, а Православие. С.Булгаков пишет в книге «Христианский социализм»:"Именно это-то чувство собственности, духовный яд ее, сладострастиеМамоны, и осуждается бесповоротно христианством, как коренным образомпротиворечащее основной заповеди любви"8.

Во время перестройки настойчиво внушалась мысль, что, мол,общенародной собственности в СССР и не существует, ее захватило государство,так что общенародной советскую собственность называют лишь для отвода глаз. Былдаже изобретен мифический «собственник» – бюрократия, номенклатура. Идея эта,если не считать ее злонамеренной фальшивкой, совершенно схоластична (хотянередко именно самые схоластичные доктринальные идеи имеют большой успех иохотно принимаются соответственно подготовленными людьми).

Бюрократия в СССР явно представляла собой социальную группуработников управленческого аппарата и никакими признаками класса-собственникане обладала. Так же, как и менеджер в частной корпорации выполняет функцииуправления и участвует в принятии решений, но вовсе не является собственникомкапитала. Что собственность на средства производства была в СССР именнообщенародной, а государство ею лишь распоряжалось, говорит как раз«уравниловка», которую на все лады склоняли антисоветские мыслители. В видебесплатных благ и через низкие цены граждане на уравнительной основе получали своидивиденды с принадлежащей им частицы общенародной собственности. Кроме того,как частичные собственники средств производства, они имели реальное право натруд. Это достаточные признаки обладания собственностью, вполне очевидные ипонятные.

Напротив, чтобы опорочить советскую собственность,антисоветским философам приходилось идти на сложные интеллектуальные выкрутасыи на грубую подмену понятий. Вот, например, что пишет видный философ-правоведВ.С.Нерсесянц: «Одним из существенных прав и свобод человека являетсяиндивидуальная собственность, без чего все остальные права человека и право вцелом лишаются не только своей полноты, но и вообще реального фундамента инеобходимой гарантии» (В.С.Нерсесянц. «Декларация прав человека и гражданина» вистории идей о правах человека. – СОЦИС, 1990, №1).

Утверждение, будто без частной собственности (философстыдливо заменяет слово «частная» на «индивидуальная») все (!) права человекалишаются своей полноты и вообще фундамента, полная нелепость, противоречащаяздравому смыслу. Появление частной собственности вовсе не создает прав исвобод, а лишь изменяет их структуру. Какие-то права появляются, какие-топропадают, как и при любом крупной общественном изменении. Например, появлениечастной собственности, то есть присвоение средств производства частью общества,лишает многих людей права на пищу, которое до этого относилось к категорииестественных, неотчуждаемых прав. При общинно-родовом строе (и много позже –при советском строе), когда средства производства находились в коллективнойсобственности, каждый член общины, если он от нее не отлучен, имелгарантированное право на пищу.

С точки зрения буржуазной идеологии, такие общества былинеправовыми, т.к. не допускали частной собственности. Отсюда видно, что миф освязи собственности с правом основан на порочном круге. Он выводится не изреальности, а из идеологического постулата. Обман в том, что философы, которыеэтот миф культивируют, не называют этого постулата открыто.