— Я не выпытываю у вас, лорд Вардас, секреты вашего братства. — Мое раздражение улетучилось, и голос стал спокойным. Наверное, отрезвила мысль о подруге. Вдруг вспомнилась сегодняшняя сцена из вертепа и пришло осознание того, что все снова может повториться, как и четверть века назад. Надо поговорить с Людвикой. Обязательно.

— Вы стали необычайно задумчивы. — Канцлер посмотрел на меня с интересом.

— Не обращайте внимания! — отмахнулась я. — Это всего лишь девичья неуемность, надеюсь, старые манускрипты с трактатами будут более многословными. Мы скоро придем?

— Мы уже почти пришли. — Мне послышалось или теперь в голосе канцлера прозвучало раздражение?

— Значит, все-таки любознательность, — задумчиво протянул лорд Вардас после некоторой паузы. — Что случилось два года назад в деревне Лиэке?

— Что?! — Вопрос был слишком неожиданным, чтобы я смогла отреагировать более сдержанно. — О… чем… вы?

Было поздно отшучиваться или отнекиваться, моя интонация выдала испуг.

— Вы прекрасно знаете, о чем я, леди Гинтаре, вопрос повторять не стану. Отвечайте!

— Не буду!

— Вы не хотите узнать, кто ваш отец?

Я остановилась и посмотрела на обнаглевшего и пустившего в ход свою власть канцлера.

— Не смейте… — прошипела, готовясь, в случае чего, расцарапать ему лицо. — Мне казалось, вы лучше, а вы такой же… как все!

— Вы ошибались! — Вардас сжал мой локоть, когда я попыталась вырваться. Потом его руки оказались на моих плечах. — Вы слишком добры и доверчивы, Гинтаре! А здесь такое не принято. Да, вы дерзите, но когда защищаетесь, потому что для нанесения упреждающего удара у вас не хватает ни решительности, ни знаний.

— О да! — Пора было показывать зубы, иначе меня сожрут и не подавятся. — Какая жалость, что сейчас под рукой у меня нет посоха, я бы вас им отделала, не сомневайтесь. Конечно, меня легко прочитать, ведь я глупая деревенская простушка, которая должна прыгать от счастья из-за того, что ее притащили ко двору и подали на блюде самому королю. Такая глупая и предсказуемая. Скажите, лорд Вардас, раз уж вы хотите откровений, то будьте так любезны, удовлетворите мое селянское любопытство — вы надели на племянника личину сегодня утром или он сам до этого додумался? Признаться, роль простого музыканта ему шла больше, чем роль короля.

Вардас вздрогнул, а я попыталась вырваться, но не тут-то было. Его руки только сильнее сжали мои плечи.

— Я не говорил, что вы глупы, вы доверчивы, но…

— А разве это не одно и то же? Это же столица! Здесь доброта расценивается как слабость, а доверие считается глупостью. Я тут второй день, но уже хочу бежать без оглядки куда глаза глядят.

— Нет ничего проще, чем спрятаться в обители своей богини-хранительницы, не так ли? Там все поймут, примут и одобрят. Конечно, вам, такой чистой и честной, дела нет до происходящего вокруг, до того, что случилось, к примеру, с вашей матерью. Почему она умерла и за что? Какие тайны унесла с собой? Вы знали, что Инге поддерживала связь с представителями культа Гильтине?

Я снова рванулась из железных объятий канцлера.

— Да, моя дорогая леди Гинтаре, ваша мать и гильтинийцы! Не вяжется, правда?

— Отпустите. Меня.

Вырываться смысла уже не было, вот только как я объясню горничным синяки на плечах? Ладно еще Людя, она поймет и прикроет, но другие все разболтают остальным слугам. Дойдет до теток. Вкупе с сегодняшними событиями моя репутация будет иметь оглушительный успех. Впрочем, на это плевать.

Что там Вардас говорил о моей матери?

— Разве у вас не появлялись вопросы?

Я молчала. Ну не перечислять же ему тот список вопросов, который вертелся в моей голове. Да и как-то сложно было сейчас собрать мысли в одно целое, когда черные, как смоль, глаза прожигали насквозь, вглядываясь в самую суть.

— Почему вы молчите? Еще минуту назад были так дерзки, а теперь не можете проронить ни слова.

— Наверное, потому, что вы никак не можете выговориться.

Меня вновь переполнило отчаяние. Было удивительно неприятно осознавать, что я так легко попалась на крючок канцлера. Ему нужна была информация, а мне показалось, что он хочет искренне помочь. Пречистая, какая же я все-таки дура!

— К тому же, — продолжила я ровным тоном, настолько спокойно, насколько могла, — вы делаете мне больно, и я не могу сосредоточиться ни на одном вопросе.

— Простите! — как будто устыдившись, Вардас наконец отпустил меня.

О! Этот день просто невероятен! Я провела незабываемый вечер, полный неизгладимых впечатлений. Сначала корсет, потом мертвая хватка канцлера. Впереди полночи отмокания в травяной ванне, иначе я рискую не встать завтра утром с постели.

— Ну что вы! — Я растерла плечи. — Примите мою благодарность, лорд Вардас, теперь я знаю цену искренности при дворе. Вы преподали мне урок, которого я никогда не забуду.

— Мне нужен ответ на мой вопрос, леди Гинтаре. — И ни одной эмоции ни на лице, ни в голосе.

— А мне нужен ответ на мой вопрос, лорд Вардас. Возможно, я действительно хочу знать имя моего отца. Но, может, и не хочу. Есть вероятность, что вы не откроете мне правды, а я устала от хождений вокруг да около.

— Завтра утром в садовом парке у фонтана роз. Я буду ждать вас там. — В словах чувствовалось напряжение.

— Как я найду этот фонтан роз? — Слишком помпезное название покоробило, как-то не вязалось оно со вкусами короля и канцлера.

— Он находится посреди яблоневого сада, это за замком, вы легко найдете.

— Хорошо, я приду, раз выбора у меня нет.

С этими словами я развернулась и собиралась уйти, но Вардас схватил меня за руку.

— Быть может, в ваших глазах я груб и неотесан, леди Гинтаре! Но мой человек, посланный в Лиэке, не вернулся, а на вашу обитель совершено нападение.

— Как…

Холод плохого предчувствия коснулся моих ладоней. Настоятельницы, послушницы, девочки…

— Кто-нибудь пострадал?! — Слова давались с трудом. Тяжело было дышать и говорить, язык прилип к небу.

— Послушницы и наставницы в порядке. — Голос канцлера смягчился, только я уже не поддамся на этот обман. — Их на время приютили крестьяне.

— А… как же… — Страх не давал нормально мыслить. — Как же вайдил Фьерн?

Душу переполнил леденящий страх. Только не это, Пречистая! Ведь он так служил тебе!

— Ваш наставник защитил своих подопечных, но пропал без вести.

Наставник пропал! Это же не значит — смерть, ведь правда?

— Мне очень жаль, Гинтаре.

Так я и осталась стоять истуканом, когда он отпустил мою руку и стал отходить от меня в тень портьер, растворяясь в обманчивом сумраке теней.