— Все это было как во сне… Я думала, что мне этоприснилось.

— Да, после большой дозы снотворного не всегдапонимаешь, что было сном, а что явью, — подтвердил Сильвестр. —Однако в момент похищения за вами шел еще один «хвост» — люди директораКалинниковой. Они проследили за машиной Баранова, и когда тот добрался доместа, ворвались в дом и увезли вас к себе. Но перед тем как увезти, решилиприпугнуть Леонида Николаевича в надежде вернуть ожерелье. Хотеливоспользоваться вашим мобильным телефоном, но он разрядился и мог в любоймомент отказать. Тогда они продиктовали нам номер телефона Баранова. В концеконцов, это им ничем не грозило, верно?

Костя поднялся, сходил на кухню, принес бутылку воды инесколько стаканов. Тоня тотчас налила себе полный стакан и выпила его большимиглотками. На дядю она не смотрела, а смотрела только на Сильвестра. И не онаодна — на Сильвестра сейчас смотрели решительно все. Майя находилась в самомневыгодном положении — ей была видна только спина, иногда профиль. Но и этогобыло достаточно, чтобы любоваться боссом.

— Я протестую! — неожиданно сильным голосом сказалЛеонид Николаевич. — Это инсинуации, это никак нельзя доказать!

Вы столько раз прокололись, что это даже перестало менязабавлять, — пожал плечами Сильвестр. — Во‑первых, записка вкомпьютере. Если Тоню похитили, кто мог ее написать? Только кто‑то изсвоих, вхожих в дом, верно? Вы об этом даже не подумали.

— Я надеялся, что записке поверят, — огрызнулсяИзотов и тут же прикусил язык.

— Вы и мысли не допускали о том, чтобы сообщить вмилицию. Такая позиция была бы понятна, имей вы на руках ожерелье и рассчитываяобменять его на Тоню. Но ожерелья у вас не было. Тогда на что вы рассчитывали?Любой дурак в такой ситуации побежит в милицию.

Теперь следующее. Когда позвонили люди Калинниковой, с вамислучился шок. Представьте себе — вы отдали племянницу Баранову, уверены, чтоона в безопасности, а тут какие‑то похитители с требованиями! Помните,что вы кричали, сидя в этом кресле? Что вам нужно срочно позвонить. Немедленно,сейчас же. Когда я спросил, кому вы собираетесь звонить, вы с трудом сочинилиправдоподобный ответ — Герману. На самом деле вы хотели звонить Баранову, чтобыузнать, что случилось. И вы таки позвонили ему, предупредив, что мы едем ичтобы он прятался. Поэтому кроме старой бабуськи в доме никого не оказалось.

И последнее. Герман, — обратился он к совершеннообалдевшему шурину, — вы помните, что в доме Баранова оказались закрытыставни и, когда мы вошли, в комнате было совершенно темно?

— Отлично помню.

— Леонид Николаевич влетел первым, протянул руку ивключил свет. Костя, — попросил он Чихачева, сидевшего ближе всех квыключателю, — пожалуйста, сделайте вид, будто только что вошли и хотитевключить свет. Закройте глаза — будто вы в темноте.

Костя послушно вышел в коридор, зажмурился, потом сделал шагвперед, протянул руку, пошарил по стене и нажал на клавишу выключателя.

— Отлично, спасибо. Очень показательно. А теперь самоеглавное. Все выключатели в доме Баранова расположены на уровне опущенной руки.

Теперь уже Бессонов сам подошел к двери и проиллюстрировалсвои слова.

— Вы входите в темную комнату. Вы никогда прежде здесьне были. Разве можете вы с первой же попытки включить свет? Вы будете стоять ишарить по стене где‑то вверху, верно? Значит, Леонид Николаевич знал этотдом, был здесь частым гостем.

— И что такого?! Ей что, причинили какой‑то вред?Я не хотел, чтобы Антонину затаскали по допросам, — довольно зло сказалЛеонид Николаевич. — Фофанов оставил ей квартиру, ее могли заподозрить вубийстве. Потом еще бывший муж повесился, а ведь он вообще не вылезал из нашегодома! Я честно предлагал Антонине уехать куда‑нибудь, но она отказалась.

— Вы хотели удалить племянницу из дома совсем подругойпричине, — продолжал Сильвестр. Видимо, в запасе у него было множествоаргументов, способных поразить пр??сутствующих, и Тоню в первую очередь. —Вас ничто особенно не волновало до тех пор, пока вы не услышали о человеке сродимым пятном на лице!

Шура вздрогнула, из стакана, который она держала, на ковервыплеснулось изрядное количество воды. Выпад Сильвестра и в самом делеполучился эффектным.

— Вы много лет боялись, что этот день наступит,верно? — спросил Сильвестр вкрадчиво. — Все то, что вы получили врезультате своей аферы, — этот ваш фарфор, квартиру в центре Москвы — всебыло вам не в радость.

Тоня двумя руками взялась за горло, как будто ей нечем былодышать. Сильвестр резко повернулся к ней и прежним холодным тоном сказал:

— Это не ваш дядя. И вы не Антонина Попкова. Вашенастоящее имя — Соня Апаренкова. Ваши родители были друзьями Попковых. Вместе сними они отправились в тот роковой день на пикник и погибли. Костя, —обернулся он к Чихачеву и сел, — теперь ваш выход.

Костя кашлянул и занял место Сильвестра на авансцене. ЛеонидНиколаевич сгорбился, упершись локтями в колени. Никто не мог сейчас увидетьего лицо.

— Я ездил в Ильменское и разыскал соседей, которые жилив одном подъезде с Попковыми, — начал Костя. — Эти соседи хорошознали и друзей Попковых — чету Апаренковых. Они оба выросли в детдоме и имелидвоих детей — дочку Соню и мальчика Сергея. У маленькой Сони были проблемы сречью — в свои три года она не разговаривала.

— Вы, Леонид Николаевич, тогда соврали, будто в машинебыл мальчик, — вставил Сильвестр. — Просто хотели отвести от себяподозрения, да? И только укрепили их.

— Я всегда знал, что с этим ребенком что‑то нетак! — воскликнул Герман, хлопнув себя руками по коленкам.

— Соседи отлично помнили, что в аварии погибла девочка,а не мальчик, — продолжал выкладывать информацию Костя.

Сильвестр впервые не выдержал и вскочил на ноги.

— Все играло вам на руку! — воскликнул он,обращаясь к опущенной голове Леонида Николаевича. — Горло в тот деньзаболело у Сони а не у вашей настоящей племянницы. Сестра попросила васпосидеть с ребенком своих лучших друзей, и вы согласились. А когда пришло сообщениеоб аварии… — Он выдержал паузу. — Вы сразу поняли, что потеряете все.Московская квартира с богатейшей коллекцией фарфора уплывала от вас. На нееимели все права родственники мужа вашей сестры. Вы об этом знали. Но останьсяТоня в живых… Она стала бы единственной наследницей всего этого богатства.Прямой наследницей. И у вас были все шансы оформить опекунство. Та родня,которая получала квартиру по завещанию, была слишком далекой.

Тогда‑то вы и решили выдать Соню за Тоню. Вы сразу жеувезли ребенка из Ильменского в Москву, и никто не смог разоблачить ваш обман.У девочки сменилась поликлиника, детский сад, соседи… А для тех теток изорганов социальной защиты, которые ходили к вам домой, эти дети былинезнакомыми. Машина сгорела, никакой специальной экспертизы не проводилось —все и так было ясно. Родной дядя и родная тетя засвидетельствовали, что ихплемянница жива. А потом случился пожар, и квартира в Ильменском очень удачносгорела. Пропали все опасные вещи — фотографии, письма, да весь семейный архив!