– Майор Калашников! – гордо ответил начальник ИО, выглядывая из оперативного зала. – Вы чего тут буяните? Заняться нечем?

– Ага… – Капитан положил оружие на сгиб локтя и чуть наклонил голову. – Приказ поступил – вокруг этого бункера оборону организовать…

– От кого поступил? – насторожился майор.

– От Бугая, – ответил Мищенко, осматриваясь. – Ну и хламу тут! Полезное-то что-нибудь есть?

– А как же! – Калашников приосанился. – Вон там секретное орудие…

– О-о! – уважительно протянул капитан. – Ну, тогда мы этим фиолетовым братьям быстро сопатки прочистим. На прямую наводку сможете его вывести?

– А сами что?..

– Так ведь маловато нас осталось, и заряды в СТУРНах кончаются. – Мищенко обернулся. – Зинчук, пошли Дуста за полковником. Пусть скажет, что объект к обороне готов… Нет, слишком сложно… Пусть скажет, что все готово…

– Дустназаров! – рявкнул Зинчук. – Ко мне!

– Я! – бодро отозвался хлеборез.

– Беги к Бугаю, скажи «все готово», понял?

– Так тошно!

– Повтори.

– Бежать к господину полковнику, сказать «кушать подано!».

– Балда, «все готово» скажи!

– Сказать «балда, все готово, скажи!».

– Господин капитан, разрешите я сам сбегаю, – предложил сержант, махнув на хлебореза рукой.

– А это насекомое вместо тебя останется?! – возмутился Мищенко.

Зинчук кисло улыбнулся и, развернув Дустназарова в нужном направлении, приказал:

– Скажешь Бугаеву «кушать подано». Понял?

– Так тошно!

– Бегом!

Хлеборез опрометью бросился в дымные сумерки, а Зинчук принялся разводить прочих солдат по позициям.

– Господин майор, смещение на девять градусов! – крикнул из зала ученый.

– Девять градусов, – причмокнул Мищенко, – как в «Марсианском» темном… Что это вы там делаете? Пиво варите?

– Мы там…

Ответить Калашников не успел. Он собирался сделать это с достоинством, как и подобает человеку, знающему серьезную тайну, но его дерзко перебил глухой протяжный рокот. Он покатился откуда-то от горизонта, перевалил через ближайшие холмы, ударил по округлой крыше бункера и понесся дальше.

– Мы там… – снова начал майор, но вслед за рокотом от того же горизонта пришел низкий гул, похожий на звуковую волну перед селевым потоком.

– Что за черт?! – выразил общую растерянность Мищенко.

Он выглянул из бункера и попытался рассмотреть что-нибудь в пыльном полумраке. В этот момент пол и стены убежища задрожали, а с потолка посыпался песок.

– Землетрясение, – испуганно предположил Калашников.

– Господин майор! – истошно завопил из оперативного зала все тот же ученый. – Десять градусов! Черный объект сходит с орбиты! Пушка активируется!

– Что?! Сама?! – Майор в два прыжка достиг порога зала.

Приборы «пушки» действительно словно бы проснулись, и теперь зал освещался множеством перемигивающихся разноцветных лампочек.

– Ей-богу, лупанет! – прошептал кто-то из толпы исследователей, замерших у дальней стены зала.

– В кого?

– В черный объект этот, будь он неладен!

– Ладен, неладен, главное – не в нас!

– Смотри, в прицеле-то…

– Что?

– Так вон, корабли!

– Не наши…

– Точно… И по объекту стреляют… Ничего не понимаю, зачем они ему по двигателям-то…

– А куда еще?

– Так ведь проще сразу по капитанскому мостику, и все дела…

– Калашников! – ворвался в многоголосицу рев Бугаева. – Ко мне!

Майор оторвался от созерцания радарных отметок, вьющихся вокруг большой круглой тени, и выскочил из зала.

– Господин полковник? – Он попытался определить, кто из грязных, закопченных солдафонов полковник, но так и не смог.

– Здесь я, – смилостивился Бугаев. – У тебя связь со штабом есть? А то мою вот…

Он с чувством пнул покореженную оплавленную железку, в которой Калашников с большим трудом узнал инопланетную «ложку»-телевизор.

– Есть. Трофейные технологии, – закивал майор.

– О! Умельцы, – одобрил полковник. – Давай…

– С кем изволите? – Калашников замер. Падать в грязь лицом ему не хотелось, но если полковник был намерен запросить соединение с Чаном или другими командирами, эта неприятность случилась бы непременно.

– А, давай прямо с Гаврилычем, – бесшабашно махнув рукой, заявил Бугаев. – Или что, слабо?

– Хм, – майор самодовольно ухмыльнулся и ткнул прямо в нос пиктографическому «Страшному в гневе».

– Кто еще?! – заорал маршал. – Опять ты?!

– Никак нет! – Калашников поспешно отступил в сторону, уступая место полковнику.

– А-а, Бугай… – Голос маршала потеплел. – Ну как там у тебя?

– Разрешите доложить… – Полковник набрал воздуха, чтобы отрапортовать, но тут случилось непредвиденное.

– Господин маршал! – прерывая рапорт Бугаева, взвизгнул наблюдавший за приборами пушки ученый. – Разрешите обратиться к господину полковнику!

– Ну… – неопределенно буркнул главком.

– Господин полковник, разрешите обратиться к господину майору!

– А потом к капитану и сержанту. – Бугаев страдальчески скривился. – Уроды нестроевые! Короче!!

– Орудие, господин майор!

На то, что пушка значительно изменила свой наклон, все уже обратили внимание и без подсказок исследователя.

– Что за дела? – заинтересовался Страшный. – Почему наклонили лафет?

– Он сам! – торопливо доложил Калашников. – За последние полчаса на…

– Двадцать три… – тихо подсказал помощник.

– На двадцать три градуса повернулся…

– Следом за черным объектом…

– За черной планетой следит, – со значением повторил майор.

В этот момент снаружи снова загрохотало, и почти сразу задрожала земля. Теперь уже основательно, так, что, кроме Бугаева и Мищенко, все участники сеанса связи повалились на пол.

– Что там у вас творится?! – озадачился главком. – Бугаев, доложить!

– Землетрясение, господин маршал, – отрапортовал полковник, – силой до пяти баллов по шкале Ростроповича…

– Рихтера, – выбираясь из-под пульта, поправил его ученый. – Тут еще одна беда, господин полковник…

– Не мешай!

– К рапорту имеет непосредственное… – Новый толчок повалил исследователя на землю, и тот закончил фразу уже из партера: —…отношение!.. Вражеские корабли атакуют черный объект!