— Думаю, что могу рискнуть предположить. — Но она знала. Она знала это совершенно точно, и ледяной холод пронзил ее до костей.

Девлин отвел глаза, выражение его лица стало жестким от пробудившихся воспоминаний.

— Его тело нашли бы где-нибудь у берегов Темзы.

И это было бы благодатью по сравнению с тем, что еще могли с ним сделать.

— Они собирались линчевать его. Но Стрэтхем сказал, что сам все уладит. Кит должен был поставить все, что имел. Всего одна игра. Только Кит против Стрэтхема. Они не хотели доверять Киту сдавать карты. Мы не доверяли Стрэтхему. Поэтому Стрэтхем сказал, что сдавать буду я. — Девлин тяжелым взглядом посмотрел ей в глаза. — Я был последним, кто сдал ему карты, Эмма. Я и никто другой. Я сдал, и он проиграл.

Проиграл деньги, но сохранил свою жизнь, подумала Эмма.

— Стрэтхем заключил с нами сделку. Мы обещали ничего не говорить о том, кто он и как получил свое богатство. В обмен на это он обещал молчать о жульничестве Кита. Но он никогда не упускал случая напомнить нам об этом. Стрэтхем бандит, картежная акула. Был и остается им. Каждый раз, когда я его вижу, я вспоминаю об этом, — с горечью закончил Девлин. Его глаза светились ненавистью и чувством вины. — Но лучше потерять все до последнего пенни, Эмма, чем терпеть бесчестье.

Нести на себе клеймо шулера. В обществе, где карточный долг считался долгом чести, не существовало ничего более позорного. Эмма кивнула, понимая, что, если бы правда о жульничестве Кита вышла наружу, двери в порядочное общество были бы навсегда закрыты для них всех.

— Эмма, я сожалею насчет Кита, насчет вашего брака со Стрэтхемом и насчет всего остального.

Эмма снова кивнула:

— Я обвиняла вас в том, что вы совратили моего брата, но правда в том, что Кит в этом не нуждался. Вы пытались защитить его… и меня. — И еще она винила Неда в том, что он взял деньги, тогда как Кит совершил нечто гораздо худшее.

— Но недостаточно хорошо, — тихо произнес Девлин. — Я не смог остановить Стрэтхема, когда дело дошло до вас.

— И я этому рада, — ответила Эмма. — Нед не такой, как вы думаете, Девлин. Он честный, порядочный человек.

Девлин ничего не сказал, но по глазам Эмма видела, что он ей не верит.

— Я люблю его, Девлин. Я люблю его всем сердцем.

Ответом ей была тишина.

— Не стану делать вид, что согласен с вашим мнением о Стрэтхеме. Но я рад, что вы счастливы, — наконец сказал Девлин.

Еще мгновение они смотрели друг на друга.

— Вы должны идти к нему.

— Да, — согласилась она. — Я должна. И я пойду.

— Желаю вам всего наилучшего. — Он поклонился на прощание.

Эмма накинула на голову глубокий капюшон своего плаща, чтобы ничьи любопытные глаза не смогли ее узнать, и выскользнула из дома в Сент-Джеймс.

Эмма не поехала домой. Вместо этого она отправилась к дому другого человека, находившемуся неподалеку на одной из респектабельных улиц.

— Миссис Стрэтхем. — Роб Финчли встретил ее так же смущенно, как и в прошлый раз.

— Мистер Финчли. Нед сказал, что, если у меня возникнут проблемы, я должна обратиться к вам.

— Чем я могу вам помочь? — Роб указал рукой на обитый красной тканью диван в своей опрятной чистенькой гостиной.

Но Эмма покачала головой и осталась стоять.

— Вы должны мне сказать, где Нед.

— Я уже говорил вам, миссис Стрэтхем, я не знаю, где он.

Тишина.

— Вы были с ним в ту ночь в притоне «Олд-Молли»?

— Да, я был там. — Его лицо приняло холодное выражение, челюсти сжались.

— Нед не сказал, что мой брат вел себя как шулер.

Роб перевел взгляд на нее.

— Откуда вы узнали?

— Девлин случайно проговорился. Он думал, что Нед уже все мне рассказал.

— Нед никогда бы не сказал вам.

— Я знаю. — И она знала почему. — Я люблю его, мистер Финчли, и хочу, чтобы он вернулся домой. Как видите, мне необходимо отыскать его.

По лицу Роба Финчли промелькнуло смущение. Он отвел взгляд в сторону.

— Пожалуйста, сэр. Я вас умоляю. Пожалуйста, скажите мне, где Нед.

Роб Финчли сглотнул. Эмма услышала, как он тяжело вздохнул. Потом провел рукой по волосам, прежде чем наконец решился посмотреть ей в глаза. И когда он это сделал, Эмма увидела в его глазах сочувствие.

— Я действительно не знаю ответа на ваш вопрос, миссис Стрэтхем.

— Но Нед же должен был оставить вам какие-то возможности связаться с ним.

Роб Финчли отрицательно покачал головой.

Эмма пристально вгляделась в его лицо и почувствовала, как ее надежда съеживается и тает.

— Он полюбил вас. А когда узнал, кто вы… его сердце разрывалось на части.

Как и ее сердце. Она наговорила ему столько жестоких слов. Она дала ему уйти, когда он ждал от нее одного-единственного — «останься».

— Я должна найти его, мистер Финчли.

— Я желаю вам удачи, искренне желаю, мэм. Но если Нед не хочет, чтобы его нашли, не думаю, что вам это удастся.

Эмму охватила паника и леденящий душу страх. Вернувшись в его кабинет на Кавендиш-сквер, она перерыла все ящики, пересмотрела все документы, которые аккуратными стопками разложил на столе мистер Керр. Но там ничего не было. Эмма открывала все серванты и библиотечные шкафы, пытаясь отыскать что-нибудь на полках и между книгами в кожаных переплетах.

Она обыскала его спальню и гардеробную, вывернула карманы каждого сюртука и фрака, висевших в шкафах. Но так ничего и не нашла.

Эмма взялась за сундук с одеждой: осмотрела все бриджи, все жилеты, аккуратно сложенные внутри. Но нет, она не обнаружила ни одного ключа к разгадке того, куда мог уйти Нед.

Эмма прижала к лицу жилет, вдыхая его запах. Она не позволила себе заплакать, только еще сильнее прижалась лицом к жилету, исполнившись решимостью найти его.

Она подошла к гардеробу. Внутри висели старая кожаная куртка и штаны, которые он носил в Уайтчепеле. Когда-то они были коричневыми, но теперь выцвели и приобрели белесый бежевый оттенок. Эмма провела рукой по куртке, вспоминая тот день, когда увидела его в первый раз, когда эти голубые глаза заглянули в ее глаза и перевернули весь ее мир.

Как и во всех других случаях, карманы куртки и брюк были пусты. И все же эти вещи отличались от других, потому что они шепнули Эмме еще одно место, где она могла поискать Неда.

— Эмма! — Нэнси выглянула из-за барной стойки «Красного льва». — Вот уж не ожидала увидеть тебя здесь, детка. — Глаза пожилой женщины окинули взглядом дорогое платье Эммы, ее лицо и мгновенно оценили все вместе.