— Не надо, Одетт. Я же все видел. Еще тогда на озере. Ты любишь его. А все равно на что-то надеялся.

— Валкот мне тоже дорог. А любовь… я не знаю, что это такое.

— Думаешь, если будешь отрицать, то эти чувства исчезнут? Нет. Поверь мне, я пробовал. Не исчезли.

Не знаю, какие чувства он желал вызвать во мне этим признанием, но ничего не вышло.

— Мне жаль.

— Но он однажды уже предал тебя и сейчас молчит. За эти дни ни единой строчки. Неужели тебе нужно именно это?

A вот и злость заговорила и обиженное самолюбие.

— Мне нужно, чтобы ты ушел. Пожалуйста. Пока мы не наговорили друг другу лишнего. А в своих отношениях с Валкотом я разберусь сама.

— Что ж. Это твой выбор.

Выбор.

Да, теперь выбор был за мной и только за мной. Я добилась того, к чему всегда стремилась — право самой решать свою судьбу. Но что делать с этим, когда сердце не на месте?

Алисет Валкот. Я не могла понять, что за игру он вел со мной, почему так внезапно отгородился, спрятался и скрылся за показательным равнодушием. Боялся сказать правду в глаза? И какой он после этого мужчина, если испугался реакции какой-то искрящей, у которой даже сил не было, чтобы ему ответить?

Последние дни я балансировала на пограничном состоянии. Даже сангир и страх его возвращения ушли на второй план. Это были неприятные эмоции. Меня кидало из стороны в сторону. От ненависти к нему до неприязни к самой себе.

Да, я чувствовала себя виноватой. Ведь из-за меня Алисет едва не погиб, лишился дара и ушел… Сделал то, о чем я мечтала, оставил меня в покое. И это злило еще больше. Оказывается, угрызения совести могут свести с ума еще сильнее, чем жестокие слова, сказанные прямо в глаза.

Мне необходимо было с ним встретиться. Просто жизненно необходимо. Но единственное, что мне сейчас оставалось, это следовать совету Дерека и ждать. Этим я и занималась. Плюс ко всему злилась, сходила с ума, строила гипотезы, прогоняла мысленно наш разговор в разных вариациях и концовках и ждала. Каждый день, каждый час. А Алисета все не было.

Маркиз Райдер уехал за два дня до бала. Нет, они не перестали ссориться с Петреей и выяснять отношения. Даже наоборот, их ссоры стали более личными, взрывными и безумными. Они оба загорались, взрывались и… мирились. Причем процесс примирения нравился им до такой степени, что они готовы были им заниматься несколько раз в день. Вне зависимости от времени суток. А нам лишь оставалось отводить глаза, делать вид, что все нормально и следить, чтобы слуги не проболтались.

— Интересные у них отношения, — заметила Селина, когда Петрея в очередной раз сбежала, а мы остались пить чай, заедая его ароматными пирожными корзинками.

Любимое лакомство Селины, которым ее баловал повар.

— Интересные, — согласилась я, раздумывая съесть еще одно или не стоит.

К сладкому я была равнодушна, но пирожные оказались невероятно вкусными.

— Не похоже на предыдущие два брака наследника.

Про пирожные пришлось забыть.

— Ты знаешь, может это и хорошо, что не похоже. Они построят свою собственную жизнь, свой мир.

— Ты думаешь свет переживет их скандалы?

— Светскому обществу Сангориа необходима встряска, закостенели все.

— Ну да, — усмехнулась молодая женщина. — Наша семья всегда в первых рядах. Всегда готовы бросить вызов обществу.

— Это и хорошо.

Гости стали приезжать за день до торжественного вечера. Их селили в дальней части замка и всячески старались развлечь. По меркам страны их было немного, всего человек триста-четыреста. Но это были настоящие сливки общества, высшая знать, на которую опиралась власть маркиза Марлоу.

Но самой первой в замок прибыла мама с отчимом.

Она стремительно вбежала в мою комнату, такая стройная, маленькая и светловолосая, так непохожая на нас, унаследовавших не только характер Корвилов, но и внешность.

— Одетт, — беззвучно выдохнула она или простонала.

Не знаю, для меня это было в любом случае оглушительно.

— М-мама?

Не помню, как оказалась в ее руках. Только стояла у полки с книгой в руке, а вот уже крепко прижималась к ней, ощущая тепло, то самое нежное, мягкое, материнское, которое нельзя ни с чем перепутать. Так обнимать могла лишь она.

— Мама… мамочка…

Великие, как же удивительно и прекрасно почувствовать себя маленькой девочкой. Той самой, которая промозглыми ночами прибегала в ее комнату, забиралась в постель и грелась.

Мамочка… тебе я готова была простить все. Абсолютно! Что бы ты ни сделала.

— Девочка моя… маленькая. Приехала! Как же я волновалась. Как же я скучала. Бледная такая… и синяки под глазами.

Теплые ладони обхватили мое лицо, глаза пытливо заглядывали в самую душу, словно пытаясь найти и прочитать то, что я так отчаянно скрывала от всех.

Но у меня и раньше отлично получалось скрывать свои эмоции. Вышло и сейчас.

Я дернулась, отвернулась и волшебство исчезло, уступив место непониманию и недоверию.

— Ты приехала, — улыбнулась я, слегка сжав ее плечи и отступая, чтобы поднять книгу с пола… и спрятаться от ее глаз, несчастное выражение которых больно кололо в сердце.

Я снова причиняла ей боль, снова отталкивала.

— Раньше нельзя было, сама понимаешь, безопасность принцессы важнее материнских чувств. Как ты, Одетт?

— Хорошо.

Мне уже удается успокоиться и нацепить на лицо привычное выражение, которое скрывает истинное «я» как маска. Так будет лучше для нас обоих.

— Как на новом месте?

— Отлично. Мне нравится на Террико. Я отлично устроилась. Хорошая работа, новые друзья.

— Работа, — она грустно улыбнулась. — Я так мечтала, чтобы ты никогда не работала, не знала нужды и была счастлива.

— Ты хотела как лучше. Но мне действительно нравится новая жизнь. Там я… на своем месте.

— Это самое главное, — произнесла она и замялась, не зная, как задать следующий вопрос. — У тебя есть… молодой человек?

— Нет. И замуж я не собираюсь. С детьми тоже не тороплюсь.

— Я опять лезу в твою жизнь?

— Нет, ты просто волнуешься, переживаешь за меня. Это нормально.

— Мне просто очень важно, чтобы ты была счастлива, Одетт.

— Я понимаю.

Тайна вновь встает между нами, также, как и все эти годы. Вот только теперь я знала правду, а ей не могла сказать об этом.

Леди Лорейн Роверди прибыла следом за мамой. Я увидела ее приезд случайно и уж точно не караулила у парадного входа. Меня словно потянуло к окну. Мы с Селиной, которую сменила мама на встрече гостей, сидели в детской, а Петрея отдыхала в своей комнате. Мальчишки устроили бой рыцарями с криками, шумами и слезами, которые очень быстро высыхали, стоило им снова погрузиться в игру.