Зак задумчиво вздохнул:

– Сказать по правде, я и сам толком не знаю. Я был так пьян и обкурен, что почти ничего не помню из того, что тогда произошло.

– Это было тем летом, когда я окончила школу, – сказала Элизабет. – Об этом случае тогда даже написали в газете.

– В тот год я зависал в «Роуд-хаусе». Публика там была крутая, и я неплохо вписался в компанию. В тот вечер я выпил с моими друзьями, вернее сказать, дружками. Мы покурили травки, словили неплохой кайф и вновь принялись хлестать алкоголь. Последнее, что я помню, как орал на брата.

– Карсон тоже был там в тот вечер?

Зак кивнул:

– Они с Джейком Бенсоном приехали за мной. Их отправил отец. Джейк в ту пору был нашим управляющим. Помню, Карсон довольно бесцеремонно велел мне сесть в машину, чтобы отвезти домой. Джейк должен был поехать следом за нами в машине Карсона. Я сказал ему, что никуда не собираюсь.

– И твой брат бросил тебя пьяного в баре?

– Я наотрез отказался ехать с ним. Был ли у него выбор?

– И как тогда ты добрался до дома, если был в стельку пьян?

– Это самая неприятная часть. Я не знаю. Обычно за мной такого не водилось. Карсон и Джейк уехали, а я вырубился прямо на стоянке. Это последнее, что мне запомнилось. То есть я смутно помню, как добрался до машины, хотя, говоря по правде, точно не знаю. Когда я пришел в себя, то оказалось, что я лежу на руле, по лбу течет кровь и три ребра сломаны. Я на всей скорости врезался в другую машину. Водитель погиб, и, судя по всему, убийцей был я.

Элизабет нахмурилась:

– Как это понимать, «судя по всему»?

Зак отвернулся.

– Как я уже сказал, сам толком не знаю. В суде я отказался признать свою вину. У меня остались смутные воспоминания, как садился в машину, но всякий раз, когда вспоминаю, как все было, честное слово, я вижу, как сажусь на заднее сиденье, а не за руль.

Элизабет бросила в его сторону недоуменный взгляд:

– Ты хочешь сказать, что не уверен в том, что вел в тот вечер машину?

– Возможно, я ошибаюсь. Не знаю.

– Но если ты все-таки ее не вел, значит, тебя отправили в тюрьму за преступление, которое ты не совершал?

Зак еще крепче сжал руль.

– Я или не я, но этот случай перевернул мою жизнь. Не попади я в тюрьму, кто знает, может, я так бы никогда и не понял, на какую скользкую дорожку встал. Одному Богу известно, что могло бы случиться со мной. Разумеется, первый год в тюрьме такие мысли меня еще не посещали.

Элизабет окинула пристальным взглядом красивый мужской профиль.

– Но если ты не вел машину в тот вечер, кто, по-твоему, мог сидеть за рулем?

Зак покачал головой. Элизабет впилась в него глазами.

– Это мог быть Карсон, ты ведь так думаешь?

Зак ответил не сразу.

– Даже если и он, я не помню. И разумеется, я бы никогда не стал обвинять другого человека, если сам был пьян, обкурен и не соображал, что делаю.

– А что сказал Джейк Бенсон.

– Он сказал, что вообще не ездил ни в какой «Роуд-хаус».

– И ты ему поверил?

– А что мне оставалось делать?

У Элизабет не нашлось ответа на этот вопрос. Она задумалась о том, каким мужеством нужно обладать, чтобы взять на себя ответственность за преступление, какое ты, может быть, и не совершал. Она все больше и больше восхищалась Заком Харкортом. Восхищалась помимо собственной воли. И чем больше он ей нравился, тем больнее будет, когда их отношения закончатся.

За окном машины пролетал плоский пейзаж – до самого горизонта протянулись хлопковые поля, принадлежавшие брату Зака. А где-то впереди кровавым пятном маячили плантации роз.

Когда они подъезжали к ее дому, Элизабет терзал вопрос: мог ли Карсон Харкорт отправить в тюрьму невинного человека?

На следующее утро, когда Элизабет и Зак наслаждались воскресным завтраком – французскими тостами с беконом, – кто-то забарабанил в ее дверь.

Потуже затянув пояс голубого махрового халата, она босиком прошла через гостиную и открыла дверь. Каково же было ее удивление, когда она увидела перед собой Карсона Харкорта собственной персоной.

– Доброе утро. Мне можно войти? – Вежливая просьба никак не вязалась с холодным взглядом его глаз. Собственно, никакого разрешения он ждать не стал и переступил через порог. Сначала он посмотрел на нее, а потом на Зака, вышедшего босиком из кухни, в джинсах и рубашке, которую он даже не потрудился застегнуть.

Зак встал напротив него.

– Вот это сюрприз! Какими ветрами тебя занесло сюда, Карсон?

– Такими, которые унесли тебя из местной «Холидей Инн» или же из гнездышка твоей бывшей пассии. И мне ничего не оставалось, как прийти сюда.

Лицо Зака приняло каменное выражение.

– Я бы советовал тебе относиться к женщинам с уважением, Карсон. Глядишь, тебе самому с ними повезло бы больше.

– Как к кому относиться, это мое личное дело, тебя это не касается. Кстати, именно поэтому я здесь.

– И что дальше?

– Я требую, чтобы вы с Элизабет прекратили совать нос в дела моей фермы. Не знаю, что ты там пытаешься выяснить, но в любом случае это не ваше дело.

– Закон не запрещает изучать архивные материалы, – спокойно ответил Зак, пытаясь не показать, что искренне удивлен, что брат в курсе их расследования. Удивлен, кстати, не меньше, чем Элизабет.

– Верно, не запрещает. – Карсон скривил губы в некоем подобии улыбки. – Как нет и закона, который бы запрещал увольнять некомпетентного работника. Держитесь подальше от «Харкорт фармз», вы оба. В противном случае Сантьяго и его жена останутся на улице без средств к существованию.

Зак напрягся. Он был такой же высокий, как и Карсон, однако стройнее и мускулистее. И все же Карсон был серьезный противник. Хотя Зак и вырос в Сан-Пико, на стороне Карсона сила и влияние. Ему ничего не стоит испортить жизнь собственному брату, а не только работающему на него мексиканцу. От этой мысли Элизабет сделалось не по себе.

– Миссис Сантьяго напугана. – Зак попытался урезонить брата. – Она боится за своего будущего младенца, и, сказать по правде, думаю, у нее есть все основания опасаться за свою жизнь.

– Какую околесицу ты несешь!

Элизабет сделала шаг вперед.

– То, что происходит в доме… этому нет объяснения. Мы с Заком провели там всего одну ночь, и это был настоящий кошмар. Знаю, в это трудно поверить, но…

– Что – но?

– Там что-то есть, – произнес Зак. – И мы пытаемся выяснить, что это такое. И если ты не пойдешь нам навстречу и не поможешь…

– Забудь. Я не намерен тратить свое время на какую-то чушь. С этим домом все в порядке. Более того, инспекторы сочли, что он в очень даже хорошем состоянии. Ты это сам мне сказал. Так что я говорю вам: хватит совать нос в дела «Харкорт фармз». И если вы откажетесь внять моему совету, расплачиваться за это придется семье Сантьяго.