Тридцать лет назад, во времена моего далекого детства, на небольшой площади красовался фонтан, окруженный четырьмя скамейками. Существо неопределенного пола в хламиде касалось рукой бочки с лицедейскими масками на палках. Назывался фонтан «Полишинель», хотя горба у фигуры не было и близко.

Для придания сказочного колорита под ногами существа и в чаше фонтана разместили гигантские глыбы из белого и зеленого бутылочного стекла. Валуны изготовил по спецзаказу местный стекольный завод. Переливавшиеся под струями воды стеклянные булыжники в солнечные дни резали глаз и являлись одной из городских достопримечательностей.

С годами Полишинель потерял товарный вид, хотя его регулярно золотили свежей краской, из бочки с масками перестала литься вода — безнадежно устарели трубы. А пять лет назад, под покровом ночи, предприимчивые охотники за металлом срезали фигуру и маски автогеном и были схвачены полицией при погрузке краденого в кузов грузовика.

Экспертиза, проведенная специалистами, показала, что восстанавливать фонтан слишком дорого. Общественность заволновалась и потребовала вернуть городу один из его символов. Пока длились препирательства и митинги, изуродованный фонтан отгородили забором, чтобы он не портил пейзаж.

Четыре лавочки поначалу стали прибежищем влюбленных пар — еще бы, приятно целоваться рядом с театром, надежно укрываясь забором от нескромных глаз. Но поток желающих воспользоваться кустами в качестве бесплатного туалета быстро превратил Кукольную площадь в вонючую клоаку. В фонтане выросли горы мусора, за забор деловито шныряли бомжи, разыскивающие пустые бутылки.

Руководство театра опомнилось и призвало власти принять срочные меры по улучшению экологической обстановки. Начался новый виток прений и пикетов перед мэрией. И тут фонтан взорвался. Не в переносном, а в самом прямом смысле этого слова.

Очередная экспертиза, опубликованная в местной газете, сухо излагала эквивалент тротила, который содержало взрывное устройство, заложенное в чашу фонтана. Но на горожан гораздо большее впечатление произвел иссеченный осколками забор и выбитые окна театра. Глыбы разорвались на сотни тысяч стеклянных обломков и усеяли землю и асфальт вокруг многострадального фонтана.

Эпицентр взрыва обнесли вторым забором, окна театра поспешно застеклили, а полиция пообещала бросить все силы на поиск злоумышленника, организовавшего беспредельно наглый теракт. Дворники кое-как прибрали стеклянное крошево вокруг театра и на подходах жилому дому вблизи фонтана, а за забор заходить отказались.

Ветер и дожди размели и смыли оттуда стеклянную пыль, но уже в десятке шагов от забора под ногами начинали хрустеть осколки, и подошва обуви приходила в негодность. Да, замечательное место для встречи подобрали бандиты! Человеку, рискнувшему приблизиться к фонтану, придется идти очень осторожно, ощупывая ногой асфальт, чтобы не напороться на крупный осколок. Не побежишь, не прыгнешь. И уж тем более, не поведешь с собой собаку! Куда псу босыми лапами по стеклу?

Я сняла с шеи поводок, прицепила карабин к ошейнику Барона. Прочно привязала его к пешеходному ограждению и скомандовала: «Сидеть!». Барон нахмурился, рванул поводок, оглушительно залаял.

— Сидеть! Место! Жди! — дрожащим голосом перечислила я.

Протерла пальцем очки и побрела к забору. Барон лаял все громче и яростней. Вертлявая фигура вновь вынырнула из-за елки и велела:

— Заткни собаку. Или я сам ее заткну.

Я метнулась к псу, всхлипывая, отвязала его от ограждения. Погладила по мокрой шерсти и стала уговаривать:

— Иди домой, Барон! Домой! Я скоро вернусь.

Он глухо зарычал в ответ, но не сдвинулся с места.

— Иди, разыщи Макса! — в отчаянье крикнула я. — Ищи, Макса, я знаю, ты сможешь его найти! Иди и расскажи ему все!

Пес лизнул меня в щеку, вскочил и помчался по лужам в противоположную от дома сторону.

За забором было темно — хоть глаз выколи. Я сделала короткий шажок, прокричала: «Я здесь!». В шуме ветра и дождя отчетливо послышались всхлипывания.

— Принесла? — спросил кто-то из темноты.

— Да.

— Положи на бортик фонтана.

— Где Леночка?

— Положи на бортик фонтана, — повторил мужской голос.

Оставалось только повиноваться. Все карты были на руках противника, а я только что отослала прочь своего единственного друга и защитника. Под ногами противно захрустели осколки, в одной из подошв тут же что-то застряло, словно в обувь попал приличных размеров камень. А до бортика еще идти и идти…

Что-то сухо щелкнуло. Я пригнулась, решив, что бандиты в меня стреляют, некоторое время постояла в неприличной позе. Осознала, что вокруг стало светло, и неуверенно выпрямилась.

— Сука! — закричали справа от меня.

Я обернулась и увидела Леночку, которую держал за горло амбал с пистолетом.

— Не надо! Не стреляйте! — завизжала я.

Свет стал ослепительно ярким. Прямо над нами, метрах в пяти над чашей фонтана, завис серебряный шар.

— Это не я! Я никому не говорила!

— Руки за голову! — заорал амбал.

Я бросила зонтик и покорно выполнила его указание. Шар увеличился в размерах, стал золотисто оранжевым, а сияние — более мягким. Дождь прекратился, как по мановению волшебной палочки. Я сощурилась и сквозь мокрые бликующие очки разглядела еще двух бандитов, вышедших из кустов.

— Ты… — рявкнул один из них и неожиданно замолчал, словно поперхнувшись.

Оранжевое сияние сгустилось, опутало мужские фигуры, заковав их в коконы, и, похоже, лишило подвижности. Я шевельнула рукой. Все нормально, только мурашки бегают.

«Это коснулось только бандитов. Это сделал Макс! — догадалась я. — Барон нашел Макса, рассказал о моей беде, и тот пришел мне на помощь!»

— Леночка! — крикнула я, отбросив страх. — Ты цела?

— Д-да! — лязгнула зубами полковничья дочь. — Это пришельцы, да? Теперь они нас похитят? Вот, блин!..

— Какие еще?.. — и тут я поняла, каких пришельцев имела в виду Леночка.

Возле забора стояла группа людей в черных и темно-синих накидках с капюшонами. Они внимательно рассматривали нас и бандитов.

«Псы? Балахоны? — мелькнула паническая мысль. — Авось не тронут… Но зачем им бандиты?»

От группы отделился высокий мужчина. Приблизился ко мне, не замечая осколков стекла под ногами — шел, словно эльф в кино, почти не касаясь земли. Однако когда он откинул капюшон, ничего прекрасного в его лице не обнаружилось. Лошадиная морда с выпуклыми водянистыми глазками, обрамленная рыжими бакенбардами. Мужчина оскалил длинные, ярко-оранжевые зубы — или они казались такими при странном свете — и заглянул мне в глаза.

«Идите домой, дорогая! — произнес голос у меня в голове. — Я не воюю с женщинами. Только… ха-ха!..побеждаю их в постели. Идите с миром!»

Я замычала, указывая на Леночку, и попыталась мысленно объяснить, что хочу забрать ее с собой. Не знаю, что именно бакенбарды выудили из моих спутанных мыслей, но через время в голове снова раздался голос.

«Ах, они еще и похищают детей! Не беспокойтесь, дорогая, я их за это