строго накажу. Они ответят за все свои преступления. А теперь забирайте девочку и идите. Не мешайте нам работать».

Я закивала, кинулась к Леночке, не обращая внимания на хрустящее под подошвами стекло. Схватила ее за руку и поволокла к пролому в заборе, выводящему на улицу. Краем глаза я заметила, что черные накидки подхватывают оцепеневших бандитов и заносят их в тоннель, открывшийся в противоположной секции забора. В следующее мгновение мне почудилось, что в чаше фонтана вновь воздвигся Полишинель с бочкой и масками. Зажурчала вода. Ослепительно блеснули глыбы белого и зеленого стекла. Я зажмурилась, а когда решилась открыть глаза, вокруг вновь царила темнота. Дождь хлынул с утроенной силой, словно возмещая минутную передышку. Со стороны улицы донесся собачий лай.

— Барон! — радостно выкрикнула я. — Макс! Барон! Мы здесь, с нами все в порядке!

Лай стал громче. Я тряхнула головой — нет, это не Барон. Но голос знакомый. Кто-то из соседских собак? Или…

Додумать мысль о патрульных я не успела. В живот больно ударили мохнатые лапы, раздался восторженный визг.

— Найда! — воскликнула я. — Девочка моя! Как ты здесь оказалась?

— Что здесь происходит? — требовательно спросил мужчина. — Юрий, да забери же ты Найду! Полиция! Что здесь такое, я вас спрашиваю?

— Здравствуйте! — завопила я, отряхиваясь и разбрызгивая капли во все стороны. — Как я рада вас видеть! Вы меня помните? В нас с мужем Гарри Поттеры камнями швырялись, когда он с другом напился!

По моему лицу скользнул луч фонарика.

— Гражданочка! Вы, что ли? — ворчливо признал полицейский. — Что тут такое? НЛО прилетало? Шар такой странный висел…

Я сообразила, что правду говорить нельзя. Ткнула Леночку в бок и затараторила:

— Сама не знаю, что это было! Мы с племянницей повели гулять собаку — он у меня прокисшего кефира напился, теперь животом мается. Пришлось по дождю тащиться, а тут свет, шум, пес завыл, куда-то побежал, мы его ищем-ищем… Вы его не видели? Колли, рыже-белый.

— Нет, — отрицательно мотнул головой второй полицейский, подобравший поводок Найды. — Мы мимо со смены ехали, вдруг Найда как завоет, и давай биться. Наружу просится. Чуть машину не перевернула. Мы смотрим — шар висит. Она туда, ну, и мы следом. Глянуть, в чем дело.

За забором раздался громкий хруст. Найда оглушительно рявкнула. Мы с Леночкой метнулись за спины полицейских.

— Поехали отсюда! — скомандовал сержант. — Юра, Найду держи! Пойдемте, гражданочка. Найдется ваш пес, никуда не денется. Может, уже дома под дверями сидит, вас ждет.

— За забор он точно не пошел бы, — проговорил Юрий, тащивший упирающуюся Найду. — Там стекла по ноздри.

— Да-да! — согласилась я и повела Леночку на освещенный фонарями тротуар. — Он у меня умница. И Найда тоже умница. Мы сейчас прямо домой. Вы правы, наверное, Барон нас там ждет.

Не сговариваясь, мы с полицией отступали, пятясь и не теряя забор из виду. Дождь стих, оставив в воздухе мелкую морось, оседавшую на лице. Найда рычала. Юрий намотал поводок на руку и монотонно повторял: «Рядом, Найда, рядом!».

«Попросить их отвезти нас домой? — задумалась я. — Или не надо? Тут напрямую бежать три квартала, а в объезд по односторонним улицам все восемь будет. Неизвестно с кем по пути встретимся, если круг давать».

— Что за?.. — выругался сержант.

Я почувствовала жжение в плече под курткой. Там, где была приколота Феликсова булавка. Между нами и полицейской машиной, стоявшей на перекрестке, возникли два балахона и патрульный пес.

— Мужики, вы что, нюх потеряли? — спросил сержант.

Балахоны молча и слаженно шагнули вперед.

— Баб прикрой и вызывай подкрепление, — велел Юрию сержант. — Из дурдома сбежали, что ли? Стой, стрелять буду!

Леночка взвизгнула и прижалась ко мне. Я обхватила ее за плечи, трусливо отворачиваясь от горящих красных глаз патрульного. Юрий бросил поводок. Найда обрела свободу, обогнула балахоны и прыгнула на пса, намереваясь вцепиться ему в глотку. Сержант выстрелил в воздух. Балахоны остановились. Найда с патрульным прокатились по асфальту, вскочили на лапы и закружились, грозно рыча и отыскивая слабое место в обороне противника.

— Еще трое справа, со стройки вышли! — заорал напарнику Юрий, отрываясь от рации.

Ключица болела, словно кто-то сунул мне под куртку раскаленное железо. Я посмотрела по сторонам, увидела сначала выходящую со стройки троицу, взглянула налево и крикнула:

— Трое от фонтана идут! Они нас окружают! Ой! Барон! Барон, фас!

Барон, показавшийся из-за полицейской машины, свалил на асфальт патрульного пса. Найда лязгнула зубами, и над улицей пронесся душераздирающий визг. Балахоны сунули руки за пазухи и достали два слабо светящихся шара. Сержант с Юрием выстрелили, но не причинили подручным патрульных никакого вреда.

— Что же это? — стуча зубами, простонала я. — Как же это?.. Как так можно? Прямо в центре города, посреди улицы… Они же нас сейчас убьют! Помогите! Помогите кто-нибудь!

Барон с Найдой бросили поверженного патрульного и встали возле нас, лая на приближающиеся балахоны.

— Помогите! Пожар! — отчаянно завопила я и вдруг отчетливо почувствовала запах дыма и гари.

— Блин! — рыкнул сержант. — Точно — пожар!

За забором у фонтана, с каждой секундой набирая силу, ревело пламя. Огненные языки жадно пожирали ветви голубых елей, к дыму прибавилась вонь горящей смолы. Патрульные и балахоны ненадолго замерли. Короткое перегавкивание, и они двинулись к забору, перестав обращать на нас внимание. Барон с Найдой переглянулись и загородили им дорогу.

Забор с треском рухнул — сначала одна, затем другая секции. Перед нашими глазами предстало огненное кольцо, облизывающее чашу фонтана, внутри которой копошились две темные фигуры.

— Это дядя Макс! — пискнула мне в ухо Леночка.

— Заткнись! — прошипела я, надеясь, что полиция не услышит нас за шумом, и поправила съехавшие очки.

Зоркая полковничья дочь оказалась права. В чаше действительно стояли дядя Макс с дядей Феликсом. Они водрузили мышеловку в центре фонтана и о чем-то переговаривались, оживленно жестикулируя.

Барон с Найдой вступили в неравный бой с патрульными. Шестеро громадных псов теснили их к пожару, заставив вступить на усеянный осколками стекла газон. Барон, поранивший лапу, жалобно вскрикнул, Найда завыла. Максимилиан оторвался от мышеловки, легко вспрыгнул на бортик фонтана и застыл, скрестив руки на груди.

Ноги стали ватными. Я опустилась в лужу, не выпуская из объятий Леночку. Рядом плюхнулись сержант с Юрием и заворожено уставились Максимилиану в лицо. Стих собачий лай и драка. Примолкло пламя, не забывая, впрочем, пожирать кустарник и черные от копоти ели.

Мышеловка выбросила вверх острый луч света, похожий на гигантский кинжал. Раскалившись добела, он дрогнул и на миг исчез. А затем возник, удерживая на острие знакомый мне серебряный обруч.