Он удалился, Светка легла грудью на стол.

– Твой Шторм оказался насильником, – ее шепот был насыщен такими децибелами, что все немногочисленные посетители «Велеса» повернули головы в нашу сторону. – Представь, сегодня прихожу к нему в офис, а там… Оказывается, поступил анонимный сигнал, что доктор проводит над своими пациентками гипнотические манипуляции без их согласия. К нему отправили девушку-полицейского под видом пациентки и поймали с поличным!

– Ничего себе, – я спрятала улыбку за ободком чашки. – В полиции знают, кто с ними информацией поделился?

Светка на вопрос не ответила, ей нужно было выговориться о своих приключениях:

– Главное, я прихожу, ресепшен там, медсестричка приветливая, сижу в приемной, журнальчики листаю. Вдруг шум, гам, в кабинете орут, дерутся, с лестничной площадки целое маски-шоу с автоматами, мы с медсестрой под стойку залезли от греха…

Она выдохнула, взяла из рук официанта стакан с фрешем и опрокинула его в себя:

– Короче, весело. Теперь не знаю, где нового врача искать, чтоб и к работе близко, и отзывы хорошие. Хотя, на фига мне врач? Замуж, наверное пора, вот голова кружиться и перестанет.

Я пожала плечами:

– Замуж тоже хорошо, но провериться лишний раз не мешает, особенно в нашем с тобой возрасте.

– Я старше, – протянула Светка, – значит, мне нужнее.

Официант принес ей еще сока и салат, и десерт, Светлана Васильевна основательно приступила к трапезе.

Под конец нашего то ли позднего второго завтрака, то ли раннего обеда, она решила:

– Сейчас полковнику своему позвоню, пусть с работы меня заберет. Если догадается быть сегодня настойчивым, я кочевряжиться особо не буду. Такой адреналин, Тайка! Ух!

Она убежала в свою лавочку, потому что адреналин адреналином, а деньги сами не заработаются. Я побродила по торговому центру, остановилась у витрины одного из бутиков. Там на ростовом манекене висело маленькое черное платье с принтом по подолу.

«Хочу», – решила я.

В примерочную кабинку я никого не пустила. Платье село как влитое.

– Туфли и клатч к нему, пожалуйста, подберите, – попросила я продавца, высунув голову за шторку.

Расплатившись, я подхватила пакеты и спустилась на лифте в подземный паркинг. Список дел на сегодня закончился, я могла себе позволить выходной.

Погрузив покупки в машину, я выехала с территории торгового центра и отправилась в другую часть города, на окраину. Здесь, в промзоне, прислонившись к каким-то давно покинутым складам, находилось здание спортивного клуба. Клуб был закрытым, только для своих, даже вывески на облупившейся стене не было. Владел сим заведением отставной спецназовец, кряжистый пожилой мужик, неприветливый и немногословный. Мы звали его майор.

Я припарковалась во дворе, подняла крышу салона, включила сигнализацию, в этих краях никакие предосторожности лишними не бывают.

– Привет, – буркнул майор, отрабатывающий удары по груше. – Чего среди дня заявилась? Сегодня вообще никого из ребят не будет.

Его собака, огромный мохнатый кавказец, лениво подняла на меня лобастую башку и зевнула.

– Погоняйте меня, что-то вялая я сегодня.

– Переодевайся.

Мой шкафчик был в захламленной кладовке, в окружении поломанной мебели, каких-то швабр, распотрошенных боксерских груш, старых матов. Я переоделась в спортивный костюм с пузырями на коленях. Если бы славигорские журналюги увидели изысканную Таисию Берг в этом рубище, их настиг бы когнитивный диссонанс.

– Разогрейся, – майор кинул в мою сторону веревочную скакалку.

Я поймала ее левой рукой и минут двадцать, пока не взмокла, прыгала, считая вполголоса и стараясь держать дыхание.

Потом был спарринг. Майор меня никогда не жалел. Я уворачивалась от прямых в голову, уходила с линии удара, блокировала те, от которых не могла отклониться.

– Неплохо, – сказал наконец учитель и бросил мне полотенце. – По сравнению с тем, какой квашней ты была, когда пришла сюда впервые, даже здорово.

Я улыбнулась. Да уж. Тогда меня вынесло бы с первого же удара. Я потерла грудь.

– Сердце? – спросил майор равнодушно. – Ты бы проверила сердечко, Тая. У тебя от усилий синяя кромка вокруг рта выступает, нехороший признак.

– Мне МРТ нельзя делать, – я вытерла лицо застиранным до ветхости полотенцем. – Татуировки.

– Бред все это. У меня тоже немало на плечах набито, и ничего. Регулярно магнитно-резонансную томографию прохожу.

Когда я, переодевшись, покинула зал, уже стемнело. Фонари не горели. Я села в машину, повернула ключ. Мотор рыкнул и заглох. Кажется, пока я тренировалась, местные гопники слили весь бензин. Чертыхнувшись, я вышла из машины. Можно было кому-то позвонить, чтоб меня забрали, но я решила справляться самостоятельно. Захлопнув дверцу и щелкнув брелоком сигнализации, я пошла в сторону ближайшей заправки. Мне нужно две канистры бензина, будем считать, что тренировка продолжается.

Пахло тиной, река была недалеко, за плотными рядами шиповника начинался берег Слави. Полная луна выглянула из-за облаков. Навстречу мне шел полицейский в форме. На поясе высокого плечистого мужчины покачивалась дубинка.

– Все в порядке? – спросил полицейский, поравнявшись со мной.

Я не успела ответить. Быстро оглядевшись, он выхватил дубинку и нанес удар мне в солнечное сплетение. Я полетела спиной в кусты. Колючки шиповника больно полоснули незащищенную кожу.

От удара, кажется, весь воздух из легких исчез, я со всхлипом вдохнула.

– Сладенькая, – протянул мужчина, – мягонькая, – и опять занес дубинку, свободной рукой расстегивая ширинку.

Я выбросила вверх правую ногу, нанесла удар в пах, соперник с криком отскочил. Я, оттолкнувшись согнутыми ногами от земли, вскочила и приняла боевую стойку.

Фальшивый полицейский замахнулся, как бы примериваясь, потом резко побежал в сторону. Бегал он хорошо, но я все равно была лучше. Продравшись сквозь кусты, он скатился по берегу к самой воде, встав там на четвереньки, стал подниматься. Я прыгнула следом, он не успел разогнуться, всем весом тела я ударила его по спине, упала в воду, вскочила, поднимая тучи брызг.

– Ты кто такая? – тяжело дыша, он рванул из кобуры пистолет.

Отвечать я не собиралась, лунный свет блеснул на полированном стволе. Уклоняться от пуль я не умела.

Выстрел, казалось, разорвал мои барабанные перепонки. Насильник рухнул.

Майор спускался к воде, дуло гладкоствольного карабина, который он нес в руке, дымилось.

– Вепрь-12 молот? – спокойно спросила я.

– Он родимый, – майор приблизился. – Проверь, дышит ли.

Насильник застонал.