— Что?!

— Что она обвинила Сьюзен... — устало повторил Джо. — Вы ведь тоже слышали ее последние слова. Дюбретта прошептала имя Сью. Хэтти грозилась сообщить в полицию, если я стану ей перечить.

— Бога ради!.. — Жаклин заметила тень Виктора фон Дамма, благородно приносящего в жертву свою честь ради спасения дамы сердца. Она не знала, веселиться ей или язвить. — Дорогой Джо, большего идиотизма я в жизни не слышала. Даже если Дюбретта и произнесла имя Сью — а я не уверена, что именно она сказала, хоть и была к ней ближе всех, — у Сьюзен не было никаких причин желать ей зла. Надо совсем выжить из ума, чтобы всерьез отнестись к такому обвинению.

— Наверное, вы правы, — вздохнул Джо, отгоняя призрак Виктора фон Дамма. — Но у Сью были основания желать смерти мисс Валентайн — во всяком случае, некоторые могли так решить. Говорю же, миссис Кирби, вы не представляете, что значит иметь дело с Хэтти Фостер. Она словно вас гипнотизирует, понимаете? Вы доходите до такого состояния, что верите всему, что она говорит.

— Странно. На меня она оказывает обратное воздействие. Я дошла до того, что не верю ни единому ее слову.

— Похоже, я вел себя как последний дурак.

— Похоже.

— А теперь вот вы говорите, что Дюбретту убили. — Джо потряс головой. — Не знаю, что и делать.

— Для начала перестаньте верить всему, что слышите! — Жаклин встала. — Ну, мне пора.

Джо удивленно посмотрел на нее:

— Вы хотите сказать, что и вам нельзя верить?

— Запомните вот что. — Жаклин назидательно подняла вверх палец. — Сегодня вечером много чего произойдет. Будьте начеку. Последите за Сью. И будьте готовы сделать все, что я вам скажу.

Она вышла, а Джо продолжал зачарованно глазеть на то место, где только что был ее указательный палец. И впрямь мечта гипнотизера. Немудрено, что тетушка Хэтти так легко им помыкала. Но для Сьюзен это даже к лучшему: чуть-чуть сноровки — и девушка сможет вертеть им как захочет. Джо являл собой яркий пример того, как обманчива бывает внешность. За атлетическим фасадом супермена-мачо пряталось мягкое, податливое, наивное существо, отчаянно нуждавшееся в человеке, который твердо и нежно обратил бы его на путь истинный.

Жаклин была донельзя довольна своим планом расправы с Виктором. По сути, она считала его гениальным. Эх, если в ее посетило столь же гениальное озарение по поводу реальных убийств! В головоломке отсутствовало одно, самое важное звено, и хуже всего было то, что она почти нашла ответ. Что-то маячило в подсознании, словно знакомое слово, которое никак не можешь вспомнить. И чем упорнее Жаклин пыталась поймать ускользающую мысль, тем дальше та забивалась.

Вернувшись к себе в номер, Жаклин услышала из-за двери ванной шум душа. Рассудив, что Сьюзен еще долго будет прихорашиваться, она решила заняться делом. Набросив старый павлиний халат, пристроила обе подушки в изголовье кровати, любовно разложила на тумбочке гамбургер в промасленной упаковке, горчицу, кетчуп, два шоколадных батончика, яблоко, пачку сигарет и зажигалку, пристроила два картонных стаканчика с кофе. Затем достала из сумки тетрадь и ручку. Совсем запустила она свой роман, однако. Ну да ничего — теперь, когда остальные проблемы улажены... Вроде бы она все просчитала — ну, или почти просчитала... И беспокоило ее не то, как поступить с полученными сведениями, а согласится ли О'Брайен участвовать в ее затее.

Впрочем, что толку сейчас ломать над этим голову? Жаклин надкусила гамбургер, размазав горчицу по подбородку, и принялась писать.

Когда Сьюзен выпорхнула из ванной, Жаклин уже приканчивала шоколадный батончик, строча не переставая.

— Ой! — обрадовалась девушка. — Ты вернулась.

Жаклин на миг оторвалась от писанины. На Сью был махровый халат, на голове розовые бигуди, а лицо густо вымазано каким-то месивом. Она смахивала на туземную знахарку.

Не потрудившись ответить, Жаклин вернулась к своему творчеству. Сью бочком подобралась к ней и заглянула через плечо. Спустя некоторое время она робко пробормотала:

— По-моему, мамонты и медные орудия труда существовали в разные эпохи.

— Уна только что открыла медь, — не поднимая глаз, буркнула Жаклин.

— Ах да! — Сью прочитала вслух: — «Уна открывает медь».

— Потом объясню, — рассеянно добавила Жаклин. — Давай помолчим, а? Хочу закончить главу.

Исписав еще две страницы, она поставила в конце фразы огромный восклицательный знак, захлопнула тетрадь и, потянувшись за сигаретой, заметила:

— Больно радужный у тебя вид.

Трудно было точнее описать эмоциональное состояние Сьюзен, но вот как Жаклин это углядела — большой вопрос. Лицо девушки было наглухо заштукатурено коричневой маской. Присев на соседнюю кровать, она загадочно посмотрела на Жаклин сквозь целебную грязь.

— Ты весь день где-то ходишь, вот я и не успела тебе сказать... Угадай, что случилось?

— Вы с Джо решили пожениться, — беспечно ответила Жаклин.

— А... Ты что, виделась с Джо?

— Час назад. Кажется, мы придумали, как вырвать его из когтей Хэтти.

— Правда? Но он говорил, что Хэтти согласилась...

— Поверил ягненок волку — у Хэтти семь пятниц на неделе. Но моя идея придется ей по душе. Сью, ты соображаешь, что делаешь? Ты знакома с этим человеком всего несколько дней.

— Ну прямо как моя мамочка, — расхохоталась девушка.

— Черт.

— Да нет, мне даже нравится.

— Ты неправильно меня поняла.

— У меня никаких сомнений. Джо просто замечательный! Мы полетим домой вместе, он познакомится с моими родителями и поищет место учителя в начальной школе. — Сью восторженно перевела дух. — Подумать только, еще позавчера я жалела, что приехала на конференцию.

— А что будешь делать со своей книгой?

— Я рада, что ты спросила, потому что хотела узнать твое мнение. — Торжественный тон в сочетании с сиянием ярко-голубых глаз в просветах грязевой маски были до того комичны, что Жаклин с трудом удержалась от смеха. А Сью продолжала: — Я решила сама выбрать название. И выброшу все куски, которые меня вынудил вставить редактор. Ну, знаешь, эпизоды...

— "Клубничку"? — подсказала Жаклин.

— Да. Сама я такого в жизни бы не написала, А если не смогу продать рукопись — что ж, все равно не стану угождать порочным вкусам.

— Приятно слышать.

Вот порадуется Бетси — в ее полку прибыло.

— Я рада, что ты со мной согласна. — Сью скользнула взглядом к тетрадке Жаклин, но не стала пенять ей на непоследовательность: уж в ее рукописи «клубнички» хватало с избытком.

Жаклин, со своей стороны, умолчала о мрачных событиях, которые, по ее расчетам, должны случиться вечером. Зачем портить девочке удовольствие? Жаклин никогда всерьез ее не подозревала. Сьюзен была героиней, а Жаклин всегда обижалась на авторов детективных романов, которые делали преступницей героиню, лишая таким образом читателей хеппи-энда, которого те по праву ждали.