Старейшины, которым уже сообщили, что все бедуины были убиты холодным оружием, а то и вообще бескровно, встретили решение мастера с благосклонностью. Дар от воина, способного в одиночку победить целый десяток, дорогого стоит. А когда Лю заявил, что и всех верблюдов арабы могут оставить себе, их благосклонность сменилась искренней радостью. Местные, хоть и крещёные христиане, всё равно оставались детьми пустыни, больше всего ценившими этих животных. Ильяс, услышавший о таком решении, попытался остановить мастера, но лишь нарвался на спокойную отповедь.

– Как думаешь, что с нами сделают, если кто-то вдруг опознает этих животных? – хмыкнул мастер в ответ на его возражения.

– Всегда можем сказать, что купили их у каких-то кочевников, – не сдавался Ильяс.

– Зря упрямишься, – укоризненно покачал головой мастер. – Не мне тебе рассказывать, что тут верблюды то же самое, что для наших казаков кони. С первого взгляда по хвосту узнают. Так что не будем беду за усы дёргать. И так проблем хватает, – завершил мастер ненужный спор.

Между тем Гришу, наконец, оставили в покое, но и от города далеко не отпускали. Никто не мог ему толком объяснить, что происходит и почему он не может отправиться к лабиринту. Знахарка, которой он несколько раз задавал этот вопрос, только меняла тему или просила немного подождать. Но спустя ещё месяц она сам неожиданно пришла в лагерь и, найдя парня, сообщила, грустно улыбнувшись:

– Время пришло. Ты выполнил нашу просьбу, и теперь мы готовы выполнить то, что обещали тебе. Завтра Аль-Хасани отведёт тебя и ещё трёх твоих друзей туда, куда ты так хочешь попасть. Но помни, ты можешь не вернуться оттуда. Это дорога смерти. И скажу тебе прямо, я не хочу, чтобы ты погиб.

– Цепь жизни уже выкована, и, когда она кончится, не нам решать, – загадочно улыбнулся парень. – Всё в руках Божьих. Так что даже если спрячусь в твоей пещере и перестану выходить на свет божий, ничего не изменится. Меня не станет даже там.

– Ты прав, – помолчав, устало улыбнулась женщина. – Нити судьбы сотканы. Но прошу тебя, будь осторожен.

– Спасибо. Но почему мне в проводники дали именно Аль-Хасани? Ведь он нас терпеть не может. Зачем подвергать его терпение такому испытанию? Не искушай – одна из заповедей.

– Это не искушение, а испытание, – понимающе усмехнулась женщина. – А он – потому что это первый воин племени. К тому же он давно уже не держит на тебя зла. Он нашёл в себе силы увидеть то, что было скрыто за завесой душевной боли. Кого ты возьмёшь с собой?

Гриша так и не понял, кто именно задал этот вопрос. Знахарка или переводивший их разговор Ильяс.

– Тебя как переводчика, мастера Лю и Сёмку, – подумав, перечислил парень.

– А слугу? – удивился прапорщик.

– Нет. Там ему делать нечего. Пусть тут присматривает.

– Три воина, – кивнула знахарка, выслушав перевод. – Это правильный выбор. А теперь готовься. Мне пора возвращаться, – закончила она, поднимаясь.

– Слава тебе, Господи! – выдохнул Гриша, широко разводя руки в стороны и от души потягиваясь. – Теперь осталось прорваться через этот лабиринт, и можно возвращаться домой. Надоела мне эта пустыня, сил больше нет.

– Да уж. Странная получилась экспедиция, – задумчиво кивнул Ильяс. – Да, нарисовали кроки многих мест, узнали настроения разных племён, распустили кучу всяческих слухов, но ради всего этого не стоило тратить так много средств. И уж тем более гнать через три государства такое количество народу.

– А может, именно в этом и заключался весь смысл? – задумчиво спросил Гриша.

– Проверить прочность границ? Вполне возможно, – кивнул Ильяс.

Гриша позвал Митяя и велел тому готовить всё необходимое для похода на шесть дней. Услышав такой срок, Ильяс тут же потребовал объяснить, почему именно шесть.

– Она говорила, что лабиринт в полутора дневных переходах отсюда. Да там день. Дорога обратно. Ну и запас на пару дней, как говорится, на всякий случай.

– Думаешь, за день управишься? – с сомнением проворчал прапорщик.

– А вот этого точно никто не скажет. Сам же слышал, оттуда ещё никто не возвращался.

– Гриш, скажи правду, тебе не страшно? – неожиданно спросил Ильяс.

– Не знаю, – помолчав, пожал Гриша плечами. – Не могу сказать, что я совсем не боюсь. Скорее, опасаюсь. Неизвестности, наверно. Неизвестное всегда пугает и заставляет усилить осторожность.

– Я бы уже заикался от ужаса, – смущённо признался Ильяс. – Ладно. Пойду. Нужно ещё самому подготовиться.

Митяй, услышав, что в этот поход его не берут, едва не устроил скандал, но Гриша, сверкнув в ответ глазами, коротко объяснил, что там ему слуга не требуется, а здесь, в лагере, глаза и уши проныры будут в самый раз. К тому же кто-то должен будет подготовить всё к возвращению домой. Сообразив, что хозяин остался непреклонен, Митяй скорчил обиженную физиономию и принялся укладывать в мешок всё необходимое в пути.

– Не сердись, – примирительно улыбнулся Гриша, хлопнув его по плечу. – Там всё равно ничего интересного для тебя не будет. В лабиринт я один пойду. А сидеть и просто ждать непонятно чего у тебя терпения не хватит. Лучше уж здесь. С народом.

– А мастер вам там зачем? – обиженно буркнул Митяй. – И казака вы того берёте.

– Мастер сумеет пройти тем путём, которым пройду я. Его мастерства и не на такое хватит. А Сёмка – казак. Ты сам сказал. И лагерь разбить поможет, и от врага отбиться, и силушки там столько, что любую каменюку своротит и не поморщится.

– Вы только берегите себя, барин, – вдруг попросил Митяй.

– Да что вы меня все раньше времени хороните-то? – возмутился Гриша. – То, что местные не смогли тот лабиринт пройти, ещё не значит, что и я не пройду. Не тому их учили, вот в чём беда.

– Дай-то Бог, хозяин, – вздохнул Митяй и принялся аккуратно складывать нижнюю рубашку, которую держал в руках.

Утром, едва начало светать, у лагеря появился Аль-Хасани, верхом на верблюде. В поводу он вёл ещё пять животных. Трёх под седлом и двух с припасами. При этом на одном из верблюдов были нагружены только бурдюки с водой. Гриша, Ильяс и Сёмка уселись на отданных им животных, и араб, ни слова не говоря, направил своего верблюда куда-то к побережью. Покачиваясь в седле и нещадно зевая, Ильяс то и дело принимался зарисовывать кроки, отыскивая хоть какие-то постоянные ориентиры.

– Зачем тебе это? – спросил Гриша, увидев, чем он занимается. – Всё равно наша армия сюда никогда не доберётся. Просто потому, что воды не хватит.

– Не думаю, что нашим генералам эти карты для войны нужны, – кивнул Ильяс. – Скорее, для общего понимания, что и где находится. Ведь раньше тут даже англичане не бывали. Им тут делать нечего. Неинтересно. С песка взять нечего. А нашему Генштабу такие знания совсем не помешают. Но сам понимаешь, дело есть дело. Мне приказано, я и выполняю. Как думаешь, что там будет? – вдруг спросил он.