остроты ощущениям. Я запрокидываю голову назад, позволяя стону сорваться с припухших от поцелуев губ.

Мне остро хочется ощутить Рая в себе, сломать оставшиеся преграды между нами, заявить всему миру, что мы — единое и целое. Барьеры в моей голове уже сломлены. Мой брак — лишь фикция, я всегда принадлежала лишь одному мужчине, и хочу, чтобы он знал это.

Райден чувствует меня, будто мы делали это бессчётное количество раз. Его руки сжимают именно так, как мне приятно, его губы ласкают так, что новые стоны нарушают безмятежную тишину источника, всё в нём будто создано специально для меня.

Медленные, тягуче-приятные движения постепенно наращивают темп, заставляя меня сильнее обхватывать его торс ногами, будто я боюсь снова его потерять. Волны удовольствия разбегаются по телу, собираясь настоящим цунами внизу живота. Не в силах терпеть, я сама начинаю нетерпеливо подаваться ему навстречу, желая скорее ощутить разрядку.

Райден не заставляет меня томиться долго. Толчки становятся быстрее, движения приобретают отрывистость и резкость, и за секунду до того, как нас обоих накрывает удовольствие, мы находим губы друг друга и сливаемся в поцелуе, пропитанном чистым экстазом.

Тело наполняется пульсирующим теплом, которого я никогда прежде не ощущала. Мы опускаемся на мраморные ступени источника, тяжело дыша и не отрывая взглядов друг от друга, ибо они сейчас говорят куда больше слов.

Усмехнувшись, он сдувает с моего лба падающую на глаза прядку. Я прикрываю глаза и прижимаюсь к его плечу.

— А ведь так могло бы быть всегда, — шепчу я.

— И будет. Хватит предаваться упадническим мыслям. Только не сейчас.

— Почему бы и не сейчас? — дразнюсь я, и получаю в ответ коварный прищур водного дракона.

— Потому что это был только первый раунд, а у нас впереди вся ночь, — шепчет он мне в губы, прежде чем снова заставить меня потерять всякую способность думать.

Бессонные ночи бывают разные. Прошлая оставила за собой усталость и множество нерешённых вопросов, а эта — подгибающиеся коленки и мысль, в кои-то веки, что всё будет хорошо.

Хотя выспаться, конечно, я не прочь. Однако едва покинув источник, я сразу окунаюсь в ворох дел и проблем, потому как первым делом иду к Веспуле, узнавать, какие плоды принесла её бессонная ночь — сомнений нет, что она не сомкнула глаз за книгами.

Я оказываюсь совершенно права в своём предположении: взъерошенные волосы и помятый вид колдуньи говорят сами за себя. Она и не замечает, что коза жуёт уголок одной из явно дорогих на вид книг.

— Бернадетт, а ты тут как оказалась? — спрашиваю я и треплю козу за ухом.

— Я достаточно дальновидна, чтобы услать козочку в безопасное место, прежде чем заниматься похищением детей, — рассеянно отзывается Веспула. — Особенно тех, на которых претендует целая империя огненных драконов, способных одним плевком приготовить из неё козлиный шашлык.

Усмехаюсь и заглядываю ей через плечо, пытаясь уловить, что за книгу она читает. К сожалению, язык мне не знаком. Веспула устало откидывается на спинку стула и смотрит на меня мутным взглядом.

— Магия Ингвара антагонистична по природе своей, это огонь и лёд, — говорит она. — И развиваться одновременно вместе они не смогут. Мальчика просто разорвёт изнутри. Хорошо, что его дракон проснулся сам, но…

— Он выглядит совершенно здоровым, — замечаю я. — Ты уверена, что есть риски?

Веспула хватает меня за руку и тянут за собой. Я не смею перечить. Мы направляемся к столовой, возле которой Ингвар лепит снеговика с Лисанной. Сестра смотрит на меня с любопытством, загадочно улыбается, но ничего не спрашивает.

Веспула подкрадывается к сыну и прикладывает ладонь к его лбу.

— Ай, — пытается отбиться сын, но колдунья непреклонна.

Подхожу ближе и повторяю действие Веспулы, но в следующий миг с шипением одёргиваю руку. Лоб Ингвара кажется раскалённым.

— Огненные драконы, конечно, горячи, но в состоянии покоя — не настолько, — меланхолично сообщает Веспула. — Если дать огню волю, в лучшем случае он просто задушит лёд, и Ингвар перестанет быть химерой. А в худшем… магии столкнутся в нём и уничтожат друг друга.

— И что же делать? — спрашиваю я севшим голосом.

— Огонь водичкой притушить на время, — пожимает плечами Веспула. — Чтобы лёд в нём чуть окреп. Я нашла все детали ритуала, должно получиться. При условии, что Райден, конечно, согласится.

— На что? — не понимающе хмурюсь я. Веспула отвечает мне задорной, пусть и уставшей улыбкой.

— Как на что? Стать отцом твоего ребёнка, разумеется!

Глава 21. Папа может

Слова Веспулы — явление всегда неоднозначное, они частенько заставляют замереть в ступоре и призадуматься, правильно ли я расслышала и хорошо ли говорю на современном драконическом.

Как назло, к нам подходит Райден, сменивший походную одежду на костюм, более подходящий ректору. Пепельные волосы строго уложены, но взгляд аквамариновых глаз благодушен и весел. Чувствую, сегодня студенты здорово удивятся доброму расположению духа ректора.

А у меня при одном взгляде на него всё внутри плавится. Веспула улавливает это мгновенно, её оленьи карие глаза хитро прищуриваются.

— Ну, я так понимаю, со стороны Райдена возражений не будет, — говорит она, по-кошачьи растягивая гласные.

Ну почему эта колдунья всегда и всех видит насквозь? Тяжело вздыхаю и насмешливо смотрю на Весс.

— Ты не пояснишь мне, что имела в виду?

Краем глаза замечаю, как сын подбегает к Райдену, и слышу его весёлый голосок:

— А вы водный дракон, да? Вы вчера так раскидали этих злобных! Папа говорил, что водные драконы так, слабаки, но вы очень сильный!

Моё общительное дитя, конечно, заинтриговано водными драконами, и не без участия Веспулы. Райден улыбается Ингвару, лукаво щурясь.

— Думаю, твой папа просто не встречался в бою с настоящими водными драконами. Иначе у него было бы иное мнение на этот счёт.

— А правда, что вы видите будущее? По звёздам? — восторженно спрашивает Ингвар. Могу поспорить, он ради этого вопроса и обратился к Раю.

Райден смеётся.

— Я не обладаю таким талантом, но многие маги и драконы, связанные с водой, способны видеть будущее в отражении звёзд в водной глади. Однако всех водных драконов манят звёзды, это правда.

Ингвар грустно опускает глаза и застенчиво притаптывает ногой траву.

— Что такое, юный дракон? — мягко спрашивает Райден, склоняя голову к плечу.

— Папа и бабушка всегда говорят, что звёзды — это глупость, — буркает он. — И аллу Дайсону, моему учителю, не разрешают про них много рассказывать.

Райден опускается на корточки, чтобы заглянуть в глаза Ингвару.

— Да что они понимают? — спрашивает он весело. — В Вайшне тех, кто не разбирается в созвездиях, считают необразованными дураками.